О муравьях и динозаврах - Цысинь Лю
Директор школы сказал: «Ну-ка, посмотрим, что господин Ока оставил нам», открыл конверт и вынул оттуда лист бумаги. Потом он добрых три минуты, под пристальными взглядами собравшихся, изучал его и в конце концов торжественно сказал: «О, богатое наследство». Тут вдова Оки вырвала у него бумагу, и он, уже не глядя на написанное, закончил: «Жаль только, что воспользоваться им не сможет никто, кроме Цинни». Родственники долго читали и перечитывали содержание бумаги. В конце концов вдова Оки взглянула на Цинни с неожиданным смущением и сунула ей листок. Там было всего лишь несколько слов, написанных явно из последних сил, авторучкой, которая несколько раз прорвала бумагу, человеком, который был ее учителем, ее тренером и хотел стать ей отцом, невзирая даже на то, что в действительности не был им.
Около трех километров Цинни бежала изо всех сил, но так и не смогла оторваться от Эммы. Избавившись от бремени лидерства, Эмма успокоилась и опять превратилась из усталой растерявшейся девчонки в несравненную звезду марафона. Легконогая лань разбудила свою уснувшую было энергию и перешла в контрнаступление. Резко ускорившись, она обогнала Цинни, и вскоре разрыв между ними стал больше, чем в первой половине дистанции. Глядя на постепенно отдаляющийся контур Эммы, Цинни понимала, что все кончено. Появилась отметка тридцать пятого километра, осталось семь километров. Это расстояние казалось Цинни непреодолимым. У нее было ощущение, будто она увязла в густом сиропе и уже не бежит, а еле-еле идет. И едва она успела об этом подумать, как увидела в толпе кучку знакомых лиц из команды Западной Азии. Соплеменники все же пришли поболеть за нее. Она не могла расслышать их голосов, но по движениям губ угадала, что они скандировали:
— Цин-ни, дер-жись!
Цинни увидела Клэра. Он изо всех сил размахивал обеими руками. В одной он держал маленький аптечный пузырек. Именно из него он достал таблетку, которая дала Цинни столько сил. Это был всего лишь витамин С.
Теперь Цинни видела, что в толпах, тянущихся по обе стороны трассы, буквально все, целый лес рук, указывают куда-то налево от нее на огромный экран, установленный на стене дома. Цинни пришлось поднять голову и взглянуть туда. Она узнала место, которое показывало телевидение, — Площадь героев в столице Западной Азии. Оттуда каждое утро начинались ее тренировки. Сейчас площадь кишела народом. Камера показала людей крупным планом, и она разглядела, что губы у всех движутся одинаково. Сотни тысяч ее земляков выкрикивали в унисон:
Цин-ни, дер-жись!
И тут на Цинни обрушился хор голосов зрителей, растянувшихся по обеим сторонам трассы забега. Бесчисленное множество китайцев за считаные минуты выучили два коротких слова. Молчание, которому была подчинена Олимпиада, наконец-то оказалось сломлено, и все дружно скандировали:
— Цин-ни, дер-жись!
Черный туман опять заволок глаза Цинни. Из него выступил генерал Уэст. Факел, который он держал в руке, уже не горел.
— Цинни, — сказал он, — твое пламя погасло, потому что отдала ему всю себя. Ты выгорела дотла.
Впереди появилось и приблизилось несколько красных огоньков. Ока высоко поднял горящий факел.
— Нет, деточка. У тебя еще есть чему гореть. Вспомни о том наследстве, которое я тебе оставил!
Уэст усмехнулся и покачал головой:
— Хватит гореть, Цинни. Ты же не Жанна д’Арк. Все потеряно, ты сожгла себя. Тебе не победить.
Ока взмахнул факелом; пламя победно загудело.
— Нет, дитя мое. Благодаря тебе разделенная родина сможет воссоединиться. Твой огонь не должен погаснуть!
Цинни миновала Оку, мысленно воскликнув: «Огня!» Ока с факелом в руке подался вперед, огонь взревел: «вву-у-ух!» — и в нем с хрустальной чистотой засияли слава и мечты.
Эмму, пересекшую финишную линию, все сто тысяч зрителей на стадионе встретили молчанием. Одновременно пекинское небо заволокли тучи, засверкали молнии, оглушительно загремел близкий гром. Молнии дважды подряд ударили в громоотвод, поднимавшийся над чашей, где горел огонь, разбросав ужасающие пламенные шары. Через десять минут на стадион, тяжело вступая, вбежала Цинни. Она пересекла финишную черту и упала. Сто тысяч человек поднялись на ноги; весь мир смотрел через телекамеры на хрупкое тело, распростертое на беговой дорожке. Мертвую тишину нарушал лишь гул мечущегося под хлесткими порывами бури олимпийского пламени. Служители, которые принесли олимпийский флаг с пятью кольцами и флаг Республики Западной Азии, чтобы накрыть безжизненное тело Цинни, с изумлением увидели, что она умерла, улыбаясь.
Она все же воплотила в жизнь свои мечты и обрела славу.
— Эта великая Олимпиада знаменует собой начало новой эры. «Окно в мир» поможет человечеству наконец-то отрешиться от варварства и стать по-настоящему цивилизованным. Этические стандарты человечества будут соответствовать его технологическому развитию. Мы долго, очень долго ждали этого дня, но все же он наступил! Отныне спортивные достижения страны будут считаться важнейшим показателем развития нации, а спортивные соревнования наивысшего уровня будут возведены в качество универсальной основы и примера для спортивного совершенствования всех людей мира. Поэтому все страны могут перевести те колоссальные деньги, которые тратят на подготовку и ведение войн, на улучшение здоровья своих народов, что приведет к оздоровлению социальных отношений внутри и вовне наших цивилизаций и к новой эре международных отношений. До идеального общества, которое объединит человечество, еще далеко, но сегодняшний день сияет зарей этого славного будущего!
Эту речь президент МОК произнес на борту авиалайнера, направляющегося в Республику Западная Азия. Комитет в почти полном составе отправился праздновать первый успех программы «Окно к миру». Вместе с ними летела возвращающаяся из Пекина сборная команда Западной Азии и несколько представителей команды США. Американцы получили не только олимпийское золото, но и Медали свободы [18] от своего президента, и сейчас с наслаждением купались в лучах собственной славы.
Президент МОК продолжил, обращаясь к американцам:
— Вы теперь самые знаменитые герои военных действий, каких только знала история. Не сомневаюсь в том, что народ Западной Азии, страдания которого наконец-то прекратятся, встретит вас как освободителей! — Он повернулся к спортсменам из Западной Азии. — А вы вовсе не проиграли, потому что на этой Олимпиаде не было побежденных. Вы все победили варварство человекоубийственной войны, своими спортивными подвигами вы завоевали мир для мира.
Недавние соперники пожимали руки и объяснялись во взаимном уважении — сначала сквозь зубы, но вскоре начали искренне обниматься. Многие растроганно прослезились.
Тогда-то в салон вышел командир корабля и объявил с мрачным видом:
— Уважаемые пассажиры! Западная Азия объявлена бесполетной зоной. Поэтому мы должны либо приземлиться в одной из соседних стран, либо вернуться в Пекин. Прошу вас решать поскорее.
Все недоуменно уставились на него, не зная, что сказать.
— Только что началось полномасштабное военное наступление на Республику Западной Азии. Бомбардировочная авиация поднялась в воздух.
Все долго молчали, и лишь потом до них начало доходить.
— Вы обманули нас!!! — закричали западноазиатские спортсмены, с ненавистью тыча пальцами в американцев. Клэр поспешно встал и поднял руки.
— Успокойтесь! Я думаю, что они здесь ни при чем. Всех обманули наши с вами земляки.
— Да, — поддержал его командир самолета. — В новостях говорят, что войска, намеревавшиеся войти в город для поддержания порядка, согласно договору программы «Окна в мир», столкнулись с яростным сопротивлением.
— Но… но ведь армия Западной Азии распущена, — пробормотал президент МОК. — Они сдали все тяжелое вооружение!
— Зато все стрелковое оружие досталось населению. И если бы сейчас с домов вдруг ветром снесло крыши, стало бы видно, что в каждом окне сидит по стрелку.
