Венедикт Ли - Гроза над Миром
- В контору зайди!
Контора - двухэтажное бетонное здание, где жили главная шишка и инженеры, стояла напротив казармы охранников, соединенная с нею на уровне вторых этажей коридором. Меж двух мрачных серых зданий располагался вход в поселение - он же "парадный" выход. Для персон. Работяг гоняли через узкие проходы в заграждении.
Меня уже ждали.
- Наверх!
Обстановка в маленькой комнате была скромной: солдатская койка, тумбочка, табурет. Узкое окно выходило на северо-восток, открывая панораму стройки, где я с ребятами каждый день ковырялся.
Эна сидела на койке, вытянув ноги. Кроме легкого загара, я не заметил на ней другой одежды. Метаморф валялся на полу. Она хлопнула рукой по одеялу рядом с собой.
- Садись!
Я не шелохнулся. Эна со вздохом встала - что ни говори, можно найти женщину поэффектней, выше ростом, виднее статью, но такой ладной, соразмерной... я раньше не встречал. Голышом ее видишь - дыханье перехватывает. И умеет держаться свободно, но без неприятной развязности. В общем, я продолжал любить ее. И все, что слышал раньше о палаческих наклонностях Хозяйки - оставалось в моем сознании никак не связанным с Эной.
- Злишься?
- Нет.
- Врешь. Ты внутри весь кипишь.
Я показал в окно.
- Зачем все это?
- Ты не поймешь.
Я молчал.
Эна пристально всматривалась в меня.
- Солнечный коллектор, если тебе это о чем-то говорит.
- Говорит. Вогнутое зеркало, в фокусе можно плавить металл - малую толику.
- Множество плоских зеркал сводят солнечный свет на котле. Пар движет турбину. На выходе - электрическая сила. Слишком дорого обходится привозное горючее. Когда Тир обзаведется собственным источником энергии (неиссякаемым, заметь!) - дела здесь пойдут лучше.
- Тебе виднее. Выкладывай, зачем звала.
- Хочу выслушать твое признание.
- Признание? В чем?
Эна на глазах становилась живой статуей, в речи ее зазвучал металл.
- Даю тебе тридцать се...
Я врезал ей, не дав договорить. Реакция у Эны изумительная, но ей не хватило места уклониться, и она упала на койку, больно стукнувшись головой о стену. Охнула, прикрыв лицо ладонями. Ярость моя погасла.
"Эна... Да что ж я делаю!"
Бросился к ней, приподнял подбородок, заглянул в лицо. Эна тихо застонала. Я обнял вздрагивающее горячее тело, ловя его запах... Эна!
Постепенно она стала отвечать мне, временами делая попытки сопротивления, но сдаваясь в последний момент. Такая игра до того разогрела нас, что мы оба почти потеряли сознание от звериного восторга, когда я принял капитуляцию Эны. Я намотал ее волосы себе на руку, она вся была - пылающие губы, жаркий язык, тягучая судорога любовной агонии. Мы с ней умерли друг в друге и воскресли вновь.
Долго-долго лежали, отдыхая. Я осторожно поцеловал на шее Эны след давнего шрама, выделявшийся короткой полоской менее загорелой кожи. Несколько таких меток были у Эны по всему телу.
- Все еще заметно? - она неподдельно огорчилась.
- Только для моего острейшего зрения!
- Когда-то училась летать на планере, и в полете у меня затекли ноги. Чтоб не покалечиться, решила приземлиться на роскошную, пушистую крону дерева. Вблизи это оказался мелколист с во-о-от такими колючками!
Эна перелезла через меня, чтобы встать. Я попытался удержать ее, тронул рукой густую поросль на лобке.
- Отстань! Отдыхай.
Она сладко потягивалась у окна.
- Нат! Что за личность - Авель Орьега?
Вышло так, что я рассказал ей абсолютно все. И об Авеле, и о себе. И о своей несостоявшейся миссии.
- Похоже, он - разумный человек, - рассуждала Эна, - И важное лицо в иерархии. Жаль, что мы с ним не знакомы. Лучше всего, если б Эгваль и Остров стали одним государством.
Потянуло холодком опасности. Я вспомнил о гипнотической обработке, которой подвергся незаметно для себя. Авель. Автомат, послушно выполняющий волю Хозяйки. Жуть. Сколько времени ей требуется, чтобы подчинить себе волю жертвы? Я вспомнил Алека...
Эна напряженно наблюдала за мной.
- Размечталась я? В моих мечтах - жив Тир и многое другое.
- Эна... - я внезапно охрип, - Убери капкан из моих мозгов!
- Будь раньше ты откровенней со мной - все сложилось бы иначе. Не волнуйся. Над тобой работала я сама - свое дело знаю. Все пройдет бесследно, дай только срок.
- Я никогда не был псом на цепи, Эна.
- Я сказала - терпи.
Она не спеша, одевалась, я последовал ее примеру.
Буквы "IМ" загорелись у ней на рукаве. Под моим взглядом они вдруг сложились в слова "Insulo Maora", затем в "Хозяйка Острова" и вновь стали прежними - "IM".
Я отдал ей честь как старшему командиру.
- Разрешите идти?
- Не кривляйся, - вежливо ответствовала мне Эна, - Нужен будешь - позову.
Ригли не должна была дежурить вечером - похоже, кого-то подменила. Я не знал, куда деваться от ее заискивающего взгляда. Среди жующих ртов, коротких разговоров, грубых шуток, ругани, смеха, Ригли выглядела потерянной и усталой. Потом она куда-то исчезла, и я вздохнул с облегчением. Не хотелось думать ни о чем. Дома у меня была припасена склянка самогона - выменял положенное мне курево, самое время принять и забыться сном. Вышел с толпой таких же накормленных рабочих скотов.
Вечерело. Ригли молча страдала у входа с ведром в руках. Вместо того, чтобы протолкаться навстречу толпе и заняться уборкой, она ждала меня. Я решил, в воспитательных целях, что мириться позволю ей не раньше завтрашнего утра. Ригли насупилась, когда я проходил мимо и остервенело рванулась в двери, не обращая внимания на ругань и увертываясь от затрещин.
На душе было нехорошо, даже пить расхотелось. Я долго топтался на пороге, потом решил немного пройтись. Это не возбранялось, лишь бы не лез к ограде наружной или межсекторной. Правда, забредя далеко от своего жилья, можно получить по морде от незнакомых с тобой или чего похуже случится - охране наплевать на наши внутренние разборки.
Тень мелькнула меж домами. Ригли?! Она направлялась к центру поселения, где сходились все сектора, и стояла центральная дозорная вышка. Маленькую площадь, по выходным открытую для знакомств мужчин и женщин, окружали нежилые строения склады, сараи с инструментом и тому подобное... Я крался следом за Ригли.
Она выбрала место у одного из сараев и долго стояла, прислонившись лбом к стене. Потом, словно очнувшись, сняла пояс и связала им себе ноги под коленями. Было еще достаточно светло, чтобы я смог увидеть в ее руке заточку, сделанную из длинного гвоздя. Ригли примерила острие под сердцем, глубоко вздохнула. Под грубой тканью платья обозначились маленькие грудки.
