Константин Бояндин - Этап
Он вернулся в сени, к Николаеву, и сам посмотрел на часы.
– Сколько еще ждать? И что должно случиться?
– В любой момент, – пояснил Николаев, глядя на движение секундной стрелки. – Смотрите!
Они исчезли. Все, кто был в клубе. Вместе с одеждой и тем, что у них было в руках. Все прочее, что люди принесли с собой, так и осталось.
– Куда они делись?! – поразился лейтенант и обежал все помещения клуба. – Вы знаете, где они?
– Никто не знает, – отозвался Николаев, остановившись в зале для танцев. – Но вряд ли им там хуже, чем могло быть здесь. Зеркало! – он хватил себя по лбу. – Лейтенант, нам нужны зеркала. Высокие, в рост человека. Или хотя бы в половину роста. Лучше всего двенадцать, но чем больше, тем лучше. Есть здесь?
– Здесь два есть, – сразу отозвался лейтенант. – Вон в тех комнатах, по одному. В домах точно есть, но там искать надо. У меня и Лукиной больших нет. А зачем они?
Николаев огляделся. Танцплощадка, где сидели все жители, была заставлена стульями, повсюду валялось то, что люди принесли с собой.
– Пусть хотя бы два. Нужно поставить их здесь, и убрать все из комнаты. Убрать все, что успеем.
– Но зачем?
– Узнаем, кто еще здесь есть, кроме нас с вами. Сколько еще человек, – поправился он.
Смирнов кивнул и указал – за мной.
Они управились за семь минут. Вынесли стулья, вещи, все прочее, что могли вытащить – и принесли оба зеркала, поставили, прислонив к стене. И, едва прислонили второе, обе зеркальных поверхности потемнели.
– Ого, – оторопел Смирнов, вытерев лоб. – Что это значит?
– Скоро узнаем, – Николаев подошел ближе. – У нас шесть минут до сброса. Подождем.
Ждать пришлось недолго. Чернота сменилась туманом, потом в зеркалах стала кружиться «молочная каша» – как в телевизоре, когда отключишь антенну – а потом...
Из правого зеркала что-то выпрыгнуло. Николаев не ждал нападения, хотя и держал бластер в руке. Смирнов успел выстрелить дважды, но оба раза мимо.
– Стойте! – крикнул ему Николаев. Что бы оттуда ни выбежало, оно небольшое и спряталось вон за той шторой. – Подождите. Эй, кто здесь?
Молчание.
– Мы знаем, что вы за шторой, – предупредил Николаев. – Выходите, или откроем огонь.
За шторой кто-то мяукнул. Жалобно и тоненько. Смирнов чуть не выстрелил, а Николаев едва не выронил бластер.
– Кошка?! – оторопел он. – Это ты? Кис-кис-кис!
Она выбежала из-за шторы, вприпрыжку подбежала к Николаеву и потерлась о его ноги, громко мурлыча.
– Это она? – лейтенант присел, и не без опаски погладил зверька по спине. – Та самая Кошка, о которой вы рассказывали? Поверить не могу!
– Я сам не могу, – Николаев сам погладил Кошку. Та тут же встрепенулась, и поскакала к зеркалу, из которого выпрыгнула. Замерла у него и оглянулась. И мяукнула – громко, призывно.
– Что она хочет? – Смирнов смотрел на это в недоумении.
– Похоже, она зовет нас, – медленно проговорил Николаев, глядя на «молоко» в зеркалах. – Зовет за собой.
Кошка еще раз мяукнула и прыгнула – сквозь зеркало. И нет ее.
– И что теперь? – Смирнов опустил пистолет.
– Я пойду за ней, лейтенант. Вы – как хотите. Через три минуты сброс – вас перенесет куда-то, где снова будет конец света. Может, уже завтра.
– А там? – лейтенант указал на зеркала.
– Не знаю. Но она пришла оттуда, и ушла обратно. И нас звала. Я не знаю, сколько у нас времени. Я иду.
– Хорошо, – Смирнов помотал головой. – Я иду с вами.
– На всякий случай, – Николаев протянул ему руку. – Возьмите меня за руку. Просто на всякий случай.
* * *– Ну, дела, – лейтенант широко раскрытыми глазами осматривал лабиринт. – Провалиться, я все думал, что вы сочиняете. И где Кошка?
Она появилась из-за поворота и подбежала к Николаеву. Тот успел лишь снять и спрятать шапку, да расстегнуть полушубок. Кошка посмотрела в глаза, требовательно мяукнула и махнула лапой. Бери на руки, то есть.
– Тут надписи! – лейтенант не мог оторваться от разглядывания обстановки лабиринта. – Да много! Читать пытались?
– Мы – нет, не до того было. Но есть фото, много фото. Надо спешить, лейтенант, времени может быть мало. Кошка, показывай дорогу!
Кошка спрыгнула с его плеча, добежала до поворота и.... тут же метнулась обратно. И снова – бери меня на руки, сейчас же!
– Что это она? – удивился Смирнов.
– Сейчас узнаем, – Николаев поманил за собой. – Идемте, идемте.
У поворота все стало ясно. Николаев увидел и холмы, и то круглое здание внизу. Вот, значит, как. Вокруг здания было пусто.
– Лейтенант, – Николаев поймал его за руку. – Спрячьте пистолет. И не хватайтесь за него, даже если покажется, что нужно. Договорились? Туда не пустят с оружием. То есть, мы тогда пробились, конечно, но вдвоем сейчас можем не суметь.
– Ясно, – Смирнов спрятал оружие и тоже снял шапку. В ней жарко, а вот тулуп пока снимать не хотелось. Прохладно. И вообще пейзаж не очень радостный, голые холмы, ни травинки, ни птички, и серое небо.
– У вас много вопросов, – Николаев посмотрел на Смирнова, погруженного в мысли. – Как дойдем, я постараюсь ответить.
– Да нет, вы уже рассказывали, – Смирнов словно очнулся и принялся смотреть по сторонам. – Просто поверить не могу пока. Не укладывается в голове.
– Не мое дело, лейтенант, – Николаев поправил рюкзак. – Если пошлете подальше, не обижусь. Вы любите жену и дочь?
– Да, – коротко ответил Смирнов.
– Вы их увидите. Просто не бойтесь, и увидите. У вас будет возможность сказать им, что не успели сказать. Главное, верить.
– Да, – вновь ответил Смирнов. – Я помню, вы говорили.
...Кто поднимает оружие, тот может дойти до цели, но пути ему не откроют, писал Аввакум. И придется приходить снова. Вот тут мы сражались с кораблями пришельцев, с ними самими – и со всеми справились. Не перебили – справились. Николаев помнил, как странно выглядят они без шлема, но лучше всего запомнил тот жест, которым раненый пришелец попрощался с Дарьей. А может, это не они пришельцы. Может, это мы. А зачем тогда они ломились в тот кинотеатр? Действительно ли хотели перебить всех? Мы привыкли, что любой прорыв опасен, и всегда наготове держали оружие. А они могли прийти с миром. Да только что толку гадать.
...Странно, говорил Федор. Я здесь уже третий раз. И только сейчас заметил, как много здесь всего. Словно вещей было заметно меньше с того раза. Хотя я не сильно присматривался в тот, первый раз – настолько все было неожиданно и необычно. И фотоаппарата не было, а то многое бы попробовал переснять. Сколько хватило бы пленки, или карты памяти.
* * *– Вот здесь, – Николаев вошел в зеркальный зал первым. Вещей, вроде бы, прибавилось. Неудивительно – в конце концов все находит двенадцатого и уходят сюда. Судя по записям, Аввакум проводил двадцать три команды, а в двадцать четвертый раз его вахту перенял некий Джошуа, но куда он делся, почему не здесь? Наверняка ведь Аввакум рассказал, как оставаться в долине? Впрочем, ладно, какая разница.
