Фредерик Пол - День, когда пришли марсиане
- О Господи! - простонал капитан. - Да посмотрите же на себя! Как это будет выглядеть, когда мы выйдем наружу! Там же повсюду телекамеры, там президент и все такое!
- Если вы думаете, что можете справиться с этим лучше, так, может, сами попробуете? - отрезала Шарон. -А если нет, так отойдите с дороги!
Сирселлер послушался, и довольно охотно, насколько это было возможно в загроможденном помещении. Все марсиан© тихонько, печально перешептывались, шевелясь в своих путах. Кристофер и Гретель, освобожденные от своих уз на время, пока команда старалась снова привести в порядок их койки, плавали вокруг, вцепившись друг в друга. Но то, как они вылизывали и обхаживали друг друга, заставило Сирселлера присмотреться к ним повнимательнее.
Кристофер перекинул одну из своих длинных лапок через Гретель.
- Прекратить! - заорал капитан. - Эй вы, остановите этих грязных тварей! Вы что, не видите, что они пытаются заниматься любовью?
До приземления оставалось только двадцать минут, и все люди на мысе Канаверал - по обе стороны реки - и почти повсюду на Земле забыли о своих собственных делах и, перешептываясь, смотрели, чувствуя, как колотится от возбуждения сердце.
Тем не менее, Сет и Эванджелина были сейчас в своем собственном мире. Они сидели, болтая ногами, на краю крыши фургончика Бернарда Сэмпсона и шептались. Сэмпсон старался не прислушиваться к шепоту у себя за спиной.
- Знаешь, Сет, - серьезно сказала Эванджелина, - ты так храбро дрался с этими депрограммерами. Я не знаю, как и благодарить тебя.
- А, с этими ублюдками, - проворчал он. Он не хотел сквернословить, просто не смог удержаться, когда подумал, что они посмели прикоснуться к Эванджелине.
Она, похоже, не заметила.
- Дело в том, - мрачно сказала она, - что они делали это не по собственной воле. Это папа их послал. Может, мне стоило с ними поговорить…
- Но они же хотели похитить тебя! Да к тому же ты так и так знаешь, что они могли бы тебе сказать. Они просто попытались бы уговорить тебя оставить служение Преподобному.
- Сет, - очень серьезно сказала она, - я по своей воле последовала за Его Преподобием. По своей воле и уйду.
Сет выпрямился и посмотрел на нее.
- Неужели ты…
Она не стала дожидаться, пока он договорит, продолжая рассказывать о своем.
- Сет, папа всегда обращался со мной, как с пятилетней девочкой. Мне кажется, он просто ничего не мог с собой поделать. Может, он любил меня так. Но я не могла этого вынести. Мне нужно было уйти. Вот так я пришла к Его Преподобию.
- Чтобы убежать от невыносимой домашней обстановки, да? - кивнул ей Сет. Она посмотрела на него.
- Да, но потом… Ну, раз ты прямо об этом заговорил, Сет, то подумай - как обращается с нами Его Преподобие? Может, даже хуже, чем с пятилетними. Ох, Сет! Я ведь действительно люблю всех своих дорогих братьев и сестер. Они самые милые, самые добрые люди на свете. Но они же все как дети, Сет. Может, я хочу перестать взрослеть…
Сет глубоко вздохнул и коснулся руки Эванджелины прежде, чем заговорить.
- Эванджелина… Когда ты сказала, что любишь всех своих братьев, может, ты думала о ком-то одном?
Она бросила на него долгий взгляд. Но только она открыла рот, как толпа снова зашумела. У них за спиной Бернард Сэмпсон сказал, извиняясь:
- Только что пришло еще одно сообщение с борта «Алгонкина». Они почти пересекли Тихий океан и уже видят мексиканское побережье. Через несколько минут они будут здесь.
- Спасибо, - вежливо ответила Эванджелина и снова повернулась к Сету. - Так о чем мы говорили?
В двадцати девяти сотнях миль оттуда, в деловой части Лос-Анджелеса, Сэм Харкоурт стоял в очереди в закусочной торгового центра «Арко» за сандвичами с чили и прочим. Со всех сторон доносилось бормотание телевизоров, установленных по всему подземному торговому залу. Но Сэм не слушал. Голова у него была занята более важными вещами.
На него снова снизошло вдохновение. Конечно, никто в Лос-Анджелесе не ходил обедать в деловую часть города, но Сэм сделал для себя исключение. Этот поход он предпринял с целью рассмотрения своего нового замысла - марсиане живут под землей и врываются в торговый центр вроде «Арко». Сэм абсолютно точно знал, что это очень хорошая идея, хотя Олег отказывался браться за нее. Это показывало только, какой тупица его агент. Но Сэм был уверен, что он сразу же изменит свое мнение, как только увидит набросок того, что собирался сделать Сэм, только вот наберется впечатлений в «Арко».
Тем не менее, и гению надо кушать. Когда Сэм Харкоурт получил свой чили, он стал подыскивать место, где бы сесть. Все столики в закусочной были заняты. В основном здесь сидели люди, смотревшие вверх на экраны телевизоров, передававших репортаж из Флориды. Сэм презирал их. Он знал, где найти местечко, надо было только пройти несколько шагов.
Через минуту Сэм сидел перед радиотрансляционной рубкой зала. Здесь было не слишком много конкурентов. Все те, кто хотел убить время за какой-нибудь электронной развлекаловкой, отправились к телеэкранам. Конечно, даже маленькая радиостанция УКВ передавала что-то о марсианах. Поскольку всю программу транслировали через громкоговорители, установленные за стеклянной стеной, Сэм все-таки кое-что слышал.
Сэм знал ведущего передачи. Его звали Джонни Труба. Когда-то он был джазовым музыкантом, теперь вел передачу, специализирующуюся на борьбе с фреонами, на людях, пишущих книги о коммунистических шпионах и женщинах, твердящих о соответствии права и жизни. Сегодняшние его гости, как видел Сэм через стеклянную стену, были несколько более необычными. Один из них был лысым кругленьким человечком в сиреневом одеянии, другой - в черно-белом, с тростью с золотым набалдашником.
Сэма как током ударило. Он ведь и их знал! На самом деле знал, хотя до этой минуты ничто не могло заставить его признаться в этом вслух - это были те самые люди, которые способствовали рождению идеи фильма о живущих под землей марсианах. Он хмуро уставился на них. Что они делают в Лос-Анджелесе? Почему они не копаются где-нибудь в своих пещерах? Вдруг кто из них пронюхал о замысле Сэма и, черт его знает, затеял против него какой-нибудь сумасшедший, совершенно безосновательный процесс об авторских правах? Он смотрел на них с подозрением и ненавистью… и вдруг через мгновение к нему из ниоткуда или из волшебного откуда-то, откуда берутся все великие, сногсшибательные идеи, снизошла мысль - снизошла и двинула его прямо промеж глаз. Он понял, как сделать свой замысел совершенно окупаемым.
Тридцатью секундами позже Сэм был в телефонной кабине в нескольких ярдах от столика. Он звонил своему агенту, не сводя глаз с дверей студии.
