Нэт Прикли - Подводник
Однако даже приблизившись к Холодным горам почти вплотную, он никак не мог заметить на своем месте знакомую россыпь алых точек.
Не то что россыпи — единого огонька увидеть не мог!
«Не могли же Победители все разом куда-то уйти? — удивился правитель, пытаясь приглушить нарастающее в душе беспокойство. — Может, всем племенем к окраинникам в гости отправились? Все-таки не враги теперь, познакомиться успели, подружиться».
Он примерно помнил направление к пещере, а потому все равно смог привести свой маленький отряд к слоистой горе, по которой они прежним способом успешно забрались наверх. Здесь уже без особого труда удалось разглядеть светлый прямоугольник. Люди подошли к нему, поднырнули под нижний край «мягкой стены»…
В пещере горел свет. Разумеется, горел, поскольку никаких выключателей здесь никто никогда не ставил! Из дистиллятора потихоньку капала в высокий стакан вода, стекала по стенке и по полу медленно струилась к входу. Скользкий Плавник, воспитанная в безусловном почтении к каждому глотку воды, наклонилась, осушила стакан и поставила его обратно — хотя она оказалась потрясена увиденным зрелищем ничуть не меньше Найла и его телохранительницы.
Все племя победителей лежало на постели. Они покоились бок о бок, со счастливыми лицами и перерезанными горлами. Мужчины, женщины, маленькие детишки, что совсем недавно так радовались кусочкам кураги и маленьким зернышкам изюма. В пещере на дне моря было довольно прохладно, а потому гниение еще не успело прикоснуться к безжизненным телам.
— Кто? Почему? — только и смог в изумлении пробормотать правитель.
Это не могли быть охотники за масками — все маски племени лежали там же, на постели, рядом со своими хозяевами. Это не могли быть бездомные бродяги, ищущие приюта — ведь в захваченной пещере никто не поселился. Все вещи, все устройства, приспособления, ножи — все оставалось на своих метах. Но тогда: кто убил их всех? За что?
— А как вы поступаете со своими мертвыми, Скользкий Плавник? — прокашлявшись, спросил Найл.
— Отпускаем в море, — пожала плечами дикарка. — Обычно рядом с ловушками, чтобы мертвые, если проголодаются, могли взять себе часть добычи.
— Тогда давайте сделаем это, — снял на пол свой заплечный мешок Посланник Богини. — Раз уж ничем другим помочь уже не можем.
Опустив тела мертвых туземцев с обрыва в море, путники все-таки получили свой отдых. Но в тихой пустой пещере оказалось неуютно — хотя никто не мешал людям спать, не приставал с вопросами, не бегал со смехом друг за другом и не кричал о том, что мама дала ему самый большой кусок. Стены дома здесь больше не дарили пришельцам свежих сил. Нет, они норовили высосать ту энергию, которую гости принесли с собой. И потому, проснувшись, люди с облегчением покинули пещеру и отправились дальше вдоль внешнего отрога Холодных гор.
Вечером третьего дня они поднырнули под мембрану дома Окраинников, и остановились в плещущейся в маленьком бассейне воде. Скользкий Плавник опять, не выдержав, подошла к дистиллятору, выпила накопившуюся воду. Задумчиво взглянула на уходящую в глубь пещеры постель. И тут Найл не выдержал — он кинулся к дикарке, схватил ее за ворот, со всего размаха впечатал спиной в стену:
— Это все ты, ты безмозглая тварь! Это ты придумала, ты рассказала!
— Что с вами, мой господин?! — испугалась за рассудок правителя Нефтис, кинулась ему на спину и попыталась оттащить от перепугавшейся женщины.
Но Найл уже и сам расслабился, опустился на колени и гулко ударился лбом об пол:
— А я? Я-то тоже о чем думал?
— Что с вами, мой господин? — в растерянности присела рядом телохранительница.
— Я убил их всех! Убил до последнего младенца! Тупой недоумок… Дуростью своей погубил.
— При чем тут вы, мой господин?
— Неужели ты не понимаешь, Нефтис? — поднял на нее глаза правитель. — Ведь для них я был хозяином мертвых. Стал таковым стараниями вон той бабы. Они пришли со мной в мир мертвых, они видели светлый и красивый мир, они вкусно ели и спали в красивых шатрах. А потом их всех выгнали обратно, в холодный, темный и жестокий реальный мир. Теперь ответь мне, женщина, какой самый простой способ для живого человека попасть туда, где ему так понравилось, если он знает, что…
— Они убили себя… — наконец-то сообразила воительница. — Они думали, что попадут обратно туда, к шатрам возле Семени!
— Они знали, что там хорошо, — грустно рассмеялся Найл. — И ушли туда, прихватив с собой своих любимых, своих матерей и детей. Ушли все, самой короткой и надежной дорогой. Из-за моей дурости и нескольких сорвавшихся с языка слов.
— Но ведь вы не хотели для них зла, мой господин!
— Попроси у них за меня прощение. Может, простят и оживут? — Найл пересел, привалился спиной к стене и несколько раз ударил о камень затылком: — Ну, как же, как же так меня угораздило? Ну, почему я не подумал? Шестьдесят трупов! И чего ради? Всего лишь из-за нескольких плохо обдуманных слов…
— Мы должны их похоронить, мой господин, — напомнила воительница, надеясь отвлечь правителя от грустных мыслей.
— Да, — согласился Найл. — Должны. Дело рук своих… Эй, Скользкий Плавник, иди сюда. Это наша с тобой работа. От начала и до конца.
Как ни давила пустота второй омертвевшей пещеры, но путникам пришлось остаться в ней. Им все равно требовался отдых, а также хотя бы примерный план того, как действовать дальше.
По мнению дикарки, в Холодных горах обитало почти два десятка племен. Большинство — вдоль расходящихся от Пупковой скалы ущелий. Причем обитаемых — тех, в которых самая уловистая охота, всего четыре. Достаточно два раза подняться против течения до центра их маленького подводного мира, и дважды сбежать вниз по течению — и можно обойти практически всех. На все переходы уйдет всего два раза по десять дней, не больше.
Найл тоже занимался подсчетами, исходя из услышанного. Два десятка племен. Это, конечно, больше, чем думал Большой Крот, погибший на подводном крейсере. Но все равно: большинство местных родов маленькие, полтора-два десятка человек вместе с детьми. Пять-шесть воинов. В лучшем случае удастся набрать сотню мужчин. Если очень повезет — еще сотню получится собрать в сильных племенах. Но пойдут ли за ним все? Вряд ли… От силы треть. Еще, как всегда, кто-то заблудится, кто-то опоздает, кто-то испугается… Нет, больше чем на сто человек рассчитывать бесполезно. А жуков — не менее пяти сотен.
Можно заставить сражаться женщин. Тем более, что в этом жестоком мире с ними не очень церемонятся. Получится отряд в двести… голов. Почти втрое меньше, чем шестилапых. Но и другого выхода, кроме как попытаться вступить в битву, он тоже не видел. Решать придется самим дикарям.
