Ирина Дедюхова - Позови меня трижды…
Как удалось Тереху выпросить на заводе старый списанный киоск «Союзпечать», торчавший на задках их цеха, Валера так и не понял. С мужиками они за литру вывезли его на ближайшую трамвайную остановку. Терех две недели чистил и ремонтировал киоск один, пока Валерка бегал по инстанциям с документами и «масленкой». В масленку пошли и обручальные кольца Валерки и Наины, ее сережки и цепочка, здоровая золотая печатка Тереха, а кое-что им подкинули соединившиеся на лоне природы родители. Первый скудный товар им дали в долг под залог восьмерки Тереха и мотоцикла Валерки.
Сидеть в окошке на первое время попросили Наину. Терех осуществлял наружное наблюдение и прикрытие неподалеку.
Неожиданно красавица Наина стала пользоваться оглушительным успехом у жаждущих спирного соотечественников. К ней на огонек стали собираться даже от соседних раскрученных киосков, останавливались и приличные машины с солидными людьми за рулем.
Покупатели долго выбирали товар, с удовольствием общаясь с улыбчивой дамой в окошке. Наина придала всему предприятию почти светский шарм. Со своей стороны она вдруг потребовала, чтобы Терех снабжал ее не паленой водкой и «Примой», а фруктовыми ликерами, шоколадными наборами и американскими сигаретами. Она явно почувствовала коньюктуру ночного хмельного разъезда. Оптовых складов, где бы все это можно было взять на реализацию, в городе пока не было, все вывозилось из Москвы чуть ли не в заплечных мешках, из чего Терех сделал соответствующие выводы и тут же нанял пустующие склады фабрики музыкальных инструментов. Там была даже небольшая подсобка, где Терех пил в обед чай с двумя палочками хрустящего печенья, то есть делал паузу и кушал «Твикс»…
В хлопотах и переживаниях прошел месяц, потом другой. Не то, чтобы все шло у них гладко, но жизнь заполнялась конкретными, вполне решаемыми задачами. Наездов на них шибко больших пока не было, потому что Терех снискал на стрелках достаточную известность благодаря неукротимости своей натуры, а про Валерку все знали, что он оттянул ха-ароший срок по мокрухе.
* * *Через месяц к Тереху пришли два татарина с Восточного рынка и попросились под крыло. Татары были ребята самостоятельные, имели, кстати, КАМАЗ, в отличие от того же Тереха. Поэтому что им от него было надо, он даже в толк взять не мог. На стрелку татары пришли с обожженными, забинтованными руками. Из разговора Терех понял одно — верный помощник КПСС, комсомол, вышел на передовые позиции. Где-то, значит, и сама КПСС промышляет поблизости. Восточный рынок брал под свою руку Катькин муж, Вовик Карташов. Нет, кликуха у него была не Вован, как можно было бы подумать, а Карташ. Чего-чего ждал от жизни, но чтобы такое… Катька с голубыми глазками и перламутровыми ноготками станет Карташихой — женой комсомольского авторитета Карташа. Умеют же устроиться некоторые!
…Карташ не был рэкетиром в обычном бандитском смысле этого слова. Ему ничего не надо было даже вот от этих чисто конкретно взятых татар. Ему надо было, чтобы они свалили, и все! Двух продавцов он спалил в киоске с кассетами. Товар-то огнеопасный. Он, может, и не хотел… Но когда все вспыхнуло, едва соседние киоски потушили, а ребят — не спасли. Дверь у них железная была, изнутри заперлись.
Не, они, главное, смотрят, он гравий начал завозить чо-то, возле киосков сваливать. Они подошли к нему, с бумагами из Администрации, главное, подошли… Ну, то да се… "Чо это ты делаешь-то, гад? Как народ к киоскам-то теперь ходить будет, сука?" — нормально так спрашивают. А он как выхватит ствол! Между прочим, слепых нету, среди татар их вообще процент минимальный. Они, главное, глядят, а это — не пукалка, между прочим! У, блин, вкалываешь, вкалываешь, а этот дуло в рыло сует! Вываливайте, говорит, без непоняток!
Ну, они так решили, е…ся товарищ. Решили назавтра с масленкой в Администрацию идти, чтобы мудака этого приструнить малость. А ночью… Он полный отморозок, полный! И главное, у него и всех его быков — алиби железное, и, сучье племя, бумаги в порядке! Когда выправить-то успел, если у них аренда была до февраля проплачена! Дык, они, оказывается арендную плату повысили, всем объяву по почте разослали заказными, а что никто не получил, так ведь кого это не канает? Кончилась у них аренда! Как раз перед тем, как эта сука гравий того…
Место у них есть, конечно, на примете. Чтобы у татарина да заначки не было, да ты чо, в натуре? Но ведь эта гнида где угодно достанет! Вон Микрюков с двумя «Купавами» от него второй раз съезжает! Правильно. Человек место обживет, народ прикормит, и тут же Карташ с гравием подъезжает. У Микрюкова от переездов штаны на заднице не держатся!
Кто алиби им делает? Ну, соседи там… Не, они проверяли. Все чисто, главное. Татары, понимаешь ли, и в милиции случаются. Да какая еще в жопу у Карташа жена? Он в «Пингвине» живет на втором этаже. Нет, ну, все это знают… На рынке, по крайней мере. Нету у него жены. Еще, блин, жены не хватало! Ходила там с ним сука какая-то белобрысая, в пальто вот таком, на каблуках! Стройкой командовала. Они там какой-то клуб будут сооружать в жопу. Ну, элитный. А хрен нынче поймешь, кто нынче эта элита… И такая, блин, жизнь, что, блин, как в Дании — один на мне, другой в ожидании…
ВОСЬМЕРКА БУБЕН
Мечты это, приятные сновидения. Ага. А как проснешься, да намечтаешься, так ждут тебя круговая ненависть да разговоры о деньгах. Поэтому восьмерка бубен раньше за неприличную карту почитали. Так как же почему? Мечтать следовало о Боге, с опаской и раскаянием, хотя… Ну, так считалось. А говорить о деньгах — избави Боже! Среди приличных людей — ни-ни!
* * *В коммерческих магазинах, а главным образом, на рынке вдруг стало очень интересно бывать. Появились заграничные, невиданные товары, которые вынимали из огромных сумок сумрачные толстые тетки в тренировочных штанах с пузырями на коленках. Несокращенные женщины с Катиной работы полюбили ходить на рынок и глазеть на красочные иностранные наклейки. "Мечтать не вредно!" — говорили они, захватывая с собой и Катьку. Мечтать приходилось, продираясь сквозь плотную толпу зевак, настоящих покупателей было мало. Людской поток плавно перетекал из одного конца рынка в другой. По заплеванному семечками асфальту рядом с Катей мимо платяных вешалок и деревянных лотков медленно плыли торговки пирожками, молоденькие карманные воришки и гнусавые профессиональные нищие.
А Катя, разглядывая пушистые китайские кофточки с бусинками, все удивлялась, что прожила целую женскую жизнь без такой красоты. Денег у нее, конечно, на кофточку не было, но появилась ясная, осязаемая цель в жизни. И почему еще совсем недавно, когда работы было очень много, и им даже платили заработную плату, этого всего не было? А теперь работы становилось все меньше, а товаров — все больше, и в свете туманного грядущего красивые базарные одежки были, скорее, не стимулом, а искушением…
