Альтер эво - Иванова Анастасия

Он улыбнулся, подождал ответной улыбки и – слабой, неохотной – дождался-таки. Медленно разжал пальцы. Инта досадливо покосилась на ингалятор и, поколебавшись, отставила его на подоконник, к пустой стопке. Потом перевела взгляд за окно и несколько секунд созерцала ночную панораму Думсдей – для тех, кто настроен на социологические размышления, зрелище весьма поучительное.

– Она снюхалась с этим твоим… типа коллегой, – проговорила Инта, не отводя взгляда от окна. – С Холодным. Эта информация для тебя релевантная или как?

– Под «снюхалась» ты подразумеваешь…

Поджав губы, Инта перевела взгляд с окна на Марка и сложила пальцами одной руки колечко, чтобы потыкать в него пальцем другой.

– Будь спок: то самое и подразумеваю. Он давно уже ее жарит. Полная идиллия. – Инта потерла нос тыльной стороной ладони. – Хотя в последнее время она чего-то напряженная на его счет – может, у него вставать перестал, или я уж не знаю.

Марк уставился на темное стекло эркера. Затем, наконец, пригубил свой «перец с солью» и осторожно поставил на подоконник. Не сказать что он удивлен – нет, не сказать; но что-то здесь есть такое…

– Ты это и хотела мне рассказать?

Инта не то хмыкнула, не то буркнула что-то утвердительное и потянулась к его стопке. Марк рассеянным блоком отбил ее руку:

– Ты знаешь, к кому переходят деловые предприятия твоего деда после его смерти? Кто станет собственником, кто управляющим?

– А как же. К кому переходят деньги и дома, тебе не интересно? Я и это знаю. – Инта ухмыльнулась и вновь протянула руку к полной стопке: на этот раз Марк прижал ее ладонь к стене и сильно надавил – под его большим пальцем запульсировала жилка, эх, нехороший пульс у девчонки, пора ей завязывать на сегодня.

– Точно знаешь? Откуда?

– От верблюда! – Инта вперила в него взгляд подернутых дымкой серых глаз. – От деда, блин, от деда я это знаю. Он мне доверял, ясно? Все деньги пойдут ей, и вся недвижка.

– А бизнес?

– А бизнес – мне.

Инта уставилась на него, сердито нахохлившись. Не отпуская ее кисти, Марк в очередной раз попытался сложить два и два. Не складывалось ни в какую:

– Тебе? А управление?

– Частично трастовому фонду, частично моему отцу. До моего тридцатилетия. Руку отпусти.

– Нет. Рано. – Марк покачал головой и придавил ее ладонь поудобнее. – Так они с отцом помирились?

– Типа того. Вооруженный нейтралитет. Дед с чего-то решил, что отцу на меня не насрать, и он будет что-то там делать в моих интересах.

– А ты думаешь, ему насрать?

– А ты дурак? Отпусти меня уже.

Марк сосредоточенно хмурился. Приглушенный стриткор, доносящийся снизу, мешал собраться с мыслями. Или ему не с чем собираться – может, он и правда пустоголовый дурак, что никак не может сообразить, что к чему? Нет. Не то. Это не здесь.

– Я – не твой дед, и я тебе не доверяю. – Свободной рукой он дотянулся до почти пустого ингалятора и спрятал в нагрудный карман. – А ты, значит, думаешь, что его убила Ольга?

– Ну, смотри, – Инта перешла на издевательски-учительский тон, будто разговаривала с умственно отсталым. – Я вот не убивала точно. Папаша мой, может, и мог, но ему с этого ничего не перепало бы – значит, ему и незачем. Ну и кто же остается? Этот господин Холодный – тварь еще та, да еще нашу мадам пялит. Но ему тоже никакой выгоды. Разве что взять вдовушку потом в жены, но это вряд ли, не полный же он идиот. А теперь – главная хохма. – Инта со значением воздела указательный палец свободной руки. – Она-то считает, что унаследует все.

– Это еще почему?

– Потому что дед был хитрый. Он всем из ближнего круга дал понять, что я получу нормальную сумму, но только деньгами, да и то после тридцати. Считал, что это меня защитит. Ну и кто еще остается? Благотворительному фонду бизнесы отдавать, что ли?

– Погоди… – Марк мимоходом отдал должное мудрому коварству Старкова, но чувствовал, что мысль все равно буксует. – Ты сказала, в последнее время между мачехой и Холодным появилось какое-то напряжение?

Инта пожала плечами.

– Ну, нервная она стала. Как будто избегает его. Не знаю, не факт: я за ними следить не нанималась.

А вот здесь – да, вот оно, здесь кое-что есть. Когда он виделся с Ольгой, она заметно нервничала. Была испугана. Она сама вызвала его – и зачем? По сути – чтобы расспросить о Владе Холодном. «Что он за человек». Ага. Ага.

Марк почувствовал, как начинает улыбаться. Ольга Старкова боялась, и боялась она своего душевного – и телесного, если верить девочке – друга Холодного. Она думала, что это он убил, вот что. А Ольга не похожа на любительницу витать в стране фантазий: у нее должны были появиться веские основания так думать.

Впрочем – и, кажется, эта мысль не впервые закрадывалась Марку в голову, – участвовать в убийстве могли и двое. Ольга и Холодный. У каждого свой мотив. И тогда Ольга боялась, что он либо сдаст ее, либо избавится. Скорее второе: в ее глазах мелькал настоящий страх, он сквозил в жестах, в позе – нутряной ужас потенциальной жертвы: так боятся не за благополучие, не за свободу, а за саму жизнь.

Два убийцы – два мотива: деньги и, возможно, свобода для Ольги, информация – для Холодного. Вероятно, Язепс не смог сдержаться: что-то рассказал ему о своем опыте перемещения. Возможно, хотел посоветоваться. Холодный счел, что убить старика означает завладеть ценными сведениями единолично. В числе наследников его нет – значит, самостоятельно реализовать проект, не имея доступа к предприятиям Старкова, он не смог бы. Но ничто не мешает ему попросту продать идею. Уж он найдет кому.

А вот теперь становится исключительно интересно, подумал Марк, насколько полную информацию добыл Холодный. Хватит ли его сведений для того, чтобы ими торговать? Марк достаточно узнал о покойном, чтобы быть уверенным: он ни за что не рассказал бы всего. Сыну – и то сомнительно. Но уж точно не ретриверу с улицы.

Как много известно Владу?

На Марка отчего-то накатило тревожное ощущение близкой опасности.

– Эй? Э-эй! – Инта пощелкала пальцами перед его носом. – Подъем! Ты все спросил, что хотел?

– Да… – машинально ответил Марк, пытаясь сообразить, что его так нервирует.

– Тогда все. Руку отпусти.

Он кого-то увидел? Услышал что-то краем уха? Черт…

За время своего обучения у Йорама Марк тысячу тысяч раз пытался проделать все то же самое, что получалось у него в инфосфере, в своей родной альтернативе. Выпустить воображаемые тентакли, нащупать инфострую. Выяснить, под каким же наперстком горошинка. Но, как сам он не столь давно говорил той же Инте, в реальности ни один человек не может узнавать скрытое: хотим мы того или нет, но мы от рождения слишком привязаны к своей изначальной интерпретации мира. Лишь избранные способны отнестись к ней так, как она того заслуживает: как к очередной свалке кое-как скрепленных случайными правилами единиц смысла, ничем не примечательной в бесконечном ряду аналогичных.

Ну, может, он все-таки избранный, а?

Марк постарался. Сосредоточился. Начал расправлять тентакли.

– Отпустишь или нет?

Черт. Он с трудом сфокусировал взгляд на Инте.

– Нет.

Через миг он отчего-то потерял равновесие, нелепо взмахнул обеими руками и без всякой грации приземлился на пол. Инта спокойно скрестила руки на груди, глядя на него сверху вниз.

– Ого. Это у тебя… силат, что ли? – Марк неуклюже поднялся на ноги.

– Не-а. – Девчонка довольно хмыкнула. – И учти, я могла тебя уложить с самого начала. В любой момент.

– Поменьше спеси, – посоветовал Марк, уперев руки в спину и прогибаясь в пояснице. – Меня укладывают только те, кому я это позволяю. И исключительно к взаимному удовольствию.

Удивительно, но на этот раз Инта просто-таки полыхнула румянцем. Марк сдержал улыбку. Ощущение опасности никуда не делось, но пытаться сосредоточиться на работе в зонг-баре – идея, пожалуй, слишком экстравагантная даже для него. Под влиянием порыва он протянул руку и погладил девочку по щеке: