Абрам Палей - Планета КИМ
26
Атмосфера создает у нас на Земле иллюзию голубого небесного купола, и мы видим целую перспективную панораму, при чем можем оценивать расстояние разных земных предметов от нас, в общем, довольно правильно. На Церере, где атмосферы нет, пассажиры ракеты не могли видеть над собой и перед собой никакого голубого фона, освещение там не смягчалось рассеянием света в атмосферных слоях, кое-где видны были резкие тени, горизонт был мал, — все это «спутало» ощущения ракетных пассажиров и не давало им возможности производить глазомерную оценку расстояний столь же верно, как на Земле.
27
Плотность Цереры (планеты Ким) автор принимает слишком большой, — мы говорим здесь о ее средней плотности. Подобная плотность противоречит средней плотности Луны, которая ведь представляет собою, в сущности, малую планету; плотность Луны составляет 3,3 плотности воды. Покойный английский астроном Маундер оценивает среднюю плотность Цереры в 2,8 плотности воды или 0,5 плотности Земли. Но в фантастическом романе автор, конечно, может кое-что преувеличить или преуменьшить. Поэтому нельзя слишком претендовать на подобное допущение. Если, однако, признать для Цереры большую среднюю плотность, то эту планету придется представлять себе в каком-то особом состоянии, вроде чрезвычайно плотного спутника Сириуса. Но не надо забывать, что спутник Сириуса — чрезвычайно сжатая, необычайно плотная звезда; Церера — только очень маленькая планета.
28
Метеориты, т.-е. камни, упавшие с «неба», у нас на Земле встречаются, большей частью, в виде сравнительно небольших камней своеобразного строения; они бывают двух родов: железные и каменные. Железные метеориты состоят, главным образом, из чистого никкелевого железа. Каменное метеориты содержат железо, кремний, магний, кислород и др. элементы. Алюминий также в них встречается, но в незначительном количестве. Вот табличка, дающая понятие о «среднем» составе всех видов метеоритов:
Итак, процентное содержание алюминия в метеоритах, в среднем, весьма незначительно, об этом ясно говорит нам приведенная таблица. Автор здесь несколько преувеличивает.
29
Не надо забывать, что скорость метеоров, мчащихся вблизи орбиты Земли, превосходит почти в 1,4 раза скорость движения Земли. По новейшим определениям, эта скорость в некоторых случаях достигает 75 километров в секунду (в случае больших метеоров, так называемых болидов). Скорость 75 километров в секунду показывает, что метеорит, обладающий такой скоростью, двигается по одной из ветвей гиперболы, — кривой с двумя ветвями, похожими, в общем, на параболы. Такие «быстрые» метеориты далеко не все будут падать на Цереру, так как скорость в 75 километров (в секунду) так велика, что метеорит пронесется мимо нее. «Захват» метеоров, пролетающих мимо Земли, через ее атмосферу, производится именно атмосферой Земли. Атмосферы около Цереры никакой нет; следовательно, сравнительно не очень большое число метеоров может упасть на нее: только те, которые «догоняют» ее и непосредственно сталкиваются с нею или налетают на нее (если летели ей навстречу). Вообще «захват» Церерой метеоров затрудняется ее малой массой: сила притяжения ее чересчур слаба, чтобы заставить быстро летящий метеор упасть на ее поверхность. Автор в своих описаниях не грешит против сказанного. Он говорит именно о «встречах» Цереры с потоком метеоров.
30
Влияние атмосферы сильно сказывается, как справедливо указывает автор, при применении сильного увеличения, т.-е. окуляров, дающих сильное увеличение. Такие сильные окуляры хорошо было бы употреблять в случае больших объективов (у телескопов), но волнения и колебания атмосферных слоев портят получаемые изображения. Поэтому астрономы стараются строить обсерватории на горах, хотя и не особенно высоких. В настоящее время имеются обсерватории и наблюдательные станции на Этне, на Пик дю-Миди (Пиренеи), на Юнгфрау (Альпы), на горе Гамильтон (в Калифорнии, знаменитая обсерватория Лика), на горе Вильсон (в Калифорнии, другая знаменитая американская обсерватория, часто называемая обсерваторией на Моунт-Вильсон) и др. На Эвересте, высочайшей горной вершине Гималаев, на которую еще не смогла подняться ни одна экспедиция, и где воздух уже сильно разрежен, астрономам было бы невозможно жить. Таким образом, в наше время горных обсерваторий еще мало и их роль впереди. Жизнь астрономов на горах Гамильтон и Вильсон зимою действительно напоминает жизнь отшельников: обстановка там суровая.
31
Земля с планеты Ким была бы, конечно, видна, но не казалась бы особенно яркой; во всяком случае яркость планеты «Земля» с планеты Ким была бы меньше яркости Венеры, видимой с Земли. Луна, представляющая вместе с Землей, если их наблюдать с Марса или с Цереры, очень красивую двойную звезду, была бы по своей яркости близка к звезде, примерно, второй величины. В телескоп эту удивительную двойную звезду можно было бы превосходно наблюдать, быть может, даже подметить на ней знакомые географические подробности. Автор устами своих героев называет нашу Землю «голубенькой звездочкой». Исследования нашего известного астронома Г. А. Тихова (Пулковская обсерватория) показали, что наша Земля и ее атмосфера, особенно верхние слои последней, отражают главным образом голубые лучи. Значит, с Цереры она действительно должна представляться голубоватым светилом. С такой «обсерватории», как планета Ким, звездная пара «Земля-Луна» должна быть удивительно красивой. Заметим еще, что в телескоп Земля и Луна в одно и то же время должны оттуда представляться или в виде серпов, или «полными». Поверхность Луны можно было бы тоже понаблюдать не без интереса.
32
Макрокосм — «большой мир», мир «большого», т.-е. вселенная; микрокосм — «мир малого», т.-е. мир атома или молекулы. Атом состоит, по современным представлениям, из положительного ядра, окруженного «свитой» электронов; в миниатюре это система вроде солнечной. Такую систему и можно назвать микрокосмом. Млечный Путь можно назвать макрокосмом.
33
Рассказывать о вселенной Эйнштейна малоподготовленным слушателям очень затруднительно. Читатели, заинтересовавшиеся воззрениями и выводами Эйнштейна, могут ознакомиться с ними хотя бы по прекрасной книге проф. О. Д. Хвольсона — «Теория Эйнштейна и новое миропонимание». В мире Эйнштейна наши прямые линии делаются кривыми линиями и замыкаются. Поэтому и можно говорить о «радиусе» мира. Самое последнее определение радиуса мира принадлежит выдающемуся американскому астроному Хэбблу. Он нашел для радиуса мира такую величину: около 90.000.000.000 световых лет. Световой год равен расстоянию, пробегаемому лучом света в 365¼ дней; следовательно, световой год равен 9.461.003.000.000 километров. Такое чудовищное число читатели, вероятно, затруднятся даже прочесть.
