Ноэми Норд - Боги должны уйти
- Пора задать омельгонам жару! Смерть людоедам!
- Глядите: они разбирают храм на камни.
- Они уже внутри.
Грань пирамиды с глухим скрежетом завалилась.
- Омельгоны осквернили храм. Доселе никто посмел нарушить покой великих богов. Пусть боги проснутся. Пусть возглавят наши ряды! Смерть орде! Смерть дикарям!
- Веди нас, Саблезуб! Чего ты ждешь?
- Братья! - воскликнул Саблезуб, от ярости скрипя зубами. - Бой предстоит нелегкий. На каждого воина приходится тысяча омельгонов. Но разве мы не сила? Нашим топорам подчинились все окрестные племена. У дикарей зубы и палки, зато в наших руках боевые топоры! Наши огненные стрелы не гаснут в полете. Мы победим!
- Победим! - откликнулся дружный хор.
- Пусть каждый воин уложит десяток тварей. Пусть каждая стрела пронзит десять дикарей! Мы, потомки славных племен, справимся с океаном крыс. Мы превратим море ползущей смерти в море крови. Мы проложим в нем путь к славе.
- Слава долине Храмов!
- Слава-а-а-а!
Рядом с Саблезубом встал Храбрый Лис.
- Забудем старые войны. По крови мы братья. И боги у нас одни. Забудем о мести, объединимся против людоедов. Очистим землю от орды! Будем драться насмерть!
Он взметнул над головой жезл Солнца. Рядом грозно взмахнули копьями наложницы Солнечного избранника:
- Будем биться насмерть за господина!
Храброго Лиса окружили рабы, подоспевшие из района лачуг. Их привел Драчливый Бобрик. Он поднял боевой топор. Рабы не могли похвастаться добротным оружием. Но заточенные палки, луки, палицы и дубинки из железного дерева, которые давно приготовили для бунта, дружно взметнулись вверх:
- Храбрый Лис, люди Шоколадных Холмов с тобой!
- И Болото Черноногов!
- Хранители Каменных Голов!
- Город Уснувших Богов!
- Будем стоять насмерть! С места не сходить! Отомстим за сожженный край!
- Смерть людоедам!
- Смерть! - откликнулись воины-оцинвалы.
Рядом с ними встали их жены, облаченные в тумбаговые шлемы и панцири. В руках женщин грозно сверкали смоляные стрелы и каменные дротики.
- Разве можно доверять рабам? - говорили они. - Вмиг перебегут на сторону омельгонов.
- Не убегут! Людоеды - смерть всего мира.
Раздался трубный зов. И тяжелый топот.
- Мамонты! Глядите! Мальчики юмми привели на войну мамонтов. Вот это сила!
На первом мамонте восседала Маленькая Лилия. Она звонко кричала, размахивая над головой заточенной палкой:
- Мы затопчем людоедов! Выпустим кишки! Сравняем с землей! Мы будем гнать омельгонов до самого моря и скормим их Чухла-Нопе! Пусть чудовище проглотит людоедов!
- Чухла-Нопе! Чухла-Нопе! - повторили юмми, колотя животных пятками по бокам.
Мамонты врубили в небо и раскачивались на ногах, в предчувствии бешеной гонки.
А воинов прибывало. Пришли дети и даже беременные женщины. Они волокли по земле кожаные мешки с булыжниками.
- Закидайте камнями проклятых людоедов, ребята.
- У омельгонов каменные лбы. Им ваши булыжники нипочем. Тащите сюда хворост, сухой мох, известь и серую пыль из карьера. Только грохочущее пламя сможет остановить людоедов.
В районе шлюх заскрежетали железные клетки. Стражники выпустили заключенных, раздавая им оружие и шлемы.
Фау-бинго встали в одном ряду с воинами Храброго Лиса.
- Мы, фау-бинго, ничтожные шлюхи, но не хотим, чтобы людоеды зажарили наших клиентов на вертеле.
- Отец научил меня метко стрелять. Моя стрела поражает двадцать целей из десяти, - сказала Сладкая Пчелка, оттягивая тетиву и прислушиваясь к звону. - Я смогу постоять за себя.
Юноши-ягуары привели на коротких поводках свирепых хищников, и песня голодных глоток озвучила долину. При звуках этой песни шум со стороны омельгонов утих, они прекратили разрушать пирамиду и бросились разжигать высокие костры. Ягуаров, своих вечных врагов, дикари боялись больше смерти.
Подошла Крученая Губа в окружении жрецов. На ее голове красовался шлем Зверобога, в руках жертвенный бронзовый молот. Она глазами отыскала в первых рядах Храброго Лиса, прорвалась к нему, встала плечом к плечу:
- Продолжим войну. Жить - так жить. Умереть - так умереть. Я слышу голос смерти. Но голоса жизни громче. Мы победим.
- Смотри, что там происходит, - сказал Храбрый Лис, показывая в сторону омельгонов.
Со стороны вражеского стана доносился шум борьбы, рычание и визг. Над полчищами людоедов взлетали оторванные головы, ноги и кишки. Кто-то мял и рвал их тела на части.
Сладкая Пчелка пригляделась:
- Да это же Маллингуари! Смотрите: людоеды сражаются с гигантами. Великаны бьются на нашей стороне.
- Слава Маллингуари! - закричали фау-бинго. - Против омельгонов восстал весь мир!
Три мохнатых когтистых зверя насмерть бились с толпой дикарей. Людоеды облепили великанов с ног до головы, карабкались по густой шерсти на плечи и головы. Достигнув цели, они пытались всадить заостренные палки в глаза и в уши. Маллингуари отмахивались от их мелких тел, дикари с воплями разлетались в разные стороны.
Каждый шаг Маллингуари сопровождался чавканьем. Великаны шли по живой плоти, и утробы омельгонов при каждом шаге взрывались, как болотные газовые пузыри. Фонтаны крови поднимались вверх, и мокрые сороки падали с неба, как намокшие тряпки. Маллингуари выкрасились в алый цвет.
Один из гигантов упал, и стая омельгонов, налетев на жертву, в одно мгновение растерзала тело на куски. Пока дикари купались в черной крови, два других чудовища успели добежать до оцинвалов.
Лучники натянули луки с горящими стрелами, приготовились отразить атаку.
- Остановитесь! Не стреляйте, - крикнул Храбрый Лис. - Смотрите: Маллингуари несет человека.
Животные приблизились. Люди заметили, что на плече одного из гигантов восседает румяная раскормленная женщина с двумя прелестными толстощекими детьми.
- Да это же Болтливая Попугаиха! И детки с ней, - разглядела зоркая Сладкая Пчелка.
Маллингуари остановились, и Болтливая Попугаиха соскочила с мохнатой лапы на землю. Соплеменники окружили ее, забрали детей, восторгаясь их упитанностью и боевым нравом. Рыжий Кайманчик сразу схватил Саблезуба за нос. А Маленький Вождь вцепился кулачками в перо на голове.
Попугаиха рассказала:
- Гиганты услышали плач младенцев и поспешили на помощь. Спасли малышей и меня. Поняли, что я мать, и в моих жилах течет больше молока, чем крови. Мы поселились в снежных горах. Но лучше холод, чем смерть на вертеле. Я влюбилась в своего освободителя. А дети! Наши младенцы обожали карабкаться по его длинной шерсти на плечи, чтобы там, упершись пятками в крылья носа, пытаться выкрутить глаза из глазниц. Но Маллингуари так натосковался по детям, что готов был вытерпеть даже дикобраза в ноздре. У добрых этих чудовищ почему-то не рождались свои детки. Зато они полюбили наших. Прощали все проказы. Однажды меня, чуть не разорвали за шлепок озорника. Они готовы были скормить нашим детям свои уши. Но пришли омельгоны, подожгли джунгли и закидали пещеру камнями. Детеныши разбежались, матери погибли. Маллингуари схватили нас и принесли сюда. Не бойтесь их. Они славные ребята и отличные воины. Там, где мы прошли, от омельгонов остались реки крови. Голодные людоеды, сразу бросались доедать своих раздавленных сородичей. Дикари вырывали сердца из еще живых собратьев. К счастью, им сегодня хватит еды, и до утра на нас не нападут.
