Шеррилин Кеньон - Поцелуй ночи
Крис с Вульфом были просто мастерами по отвлечению ее от мыслей о будущем. Они могли заставить ее улыбаться даже тогда, когда ей вовсе этого не хотелось.
Не успел Крис втянуть Кассандру в их игру, как вернулась Фиби с книжкой.
— Что это такое? — спросила она, пока Фиби засовывала ее в шкатулку, которая стояла рядом с ней на диване.
— Это книга сказок Аполлитов, — объяснила Фиби. — Помнишь, мама нам читала такую, когда мы были маленькими? Донита продает их в своем магазине, поэтому я сходила за ней, для малыша.
Вульф с подозрением взял книжку и, нахмурившись, начал ее листать.
— Эй, Крис, — он передал книгу Оруженосцу, — ты ведь читаешь на греческом?
— Ага.
— Ну и что тут?
Крис начал читать про себя, потом расхохотался. До икоты.
Кассандра скривилась, припомнив кое-что из того, о чем им читала мама, когда они были детьми.
Крис продолжал хохотать.
— Уж не знаю, захочешь ли ты показывать это ребенку, если ты собрался его воспитывать.
— Позвольте-ка предположить, — сказал Вульф, прищурившись глядя на Фиби. — У него начнутся кошмары на тему, что Папочка будет гоняться за ним, чтобы оторвать ему голову?
— Точно. Но больше всего мне нравится вот это: «Ашерон, Великое Зло», — Крис остановился и перешел к следующему рассказу. — О, погоди-ка… тебе это понравится. У них есть история о мерзком Темном Охотнике — северянине. Помнишь сказку о ведьме и печи? В этой фигурируешь ты и очаг.
— Фиби! — рявкнул, глядя на нее, Вульф.
— Что? — с невинным видом спросила сестра Кассандры. — Это наше наследие. Неужто это так сильно отличается от сказок, которые вы, ребята, рассказываете о Злобном Аполлите Энди или о Дэниеле, Даймоне-убийце? Знаешь, я тоже смотрю кино и читаю книжки, которые создали люди. Они не отличаются добром по отношении к нам. Они изображают нас бездушными убийцами, у которых нет ни чувств, ни сострадания.
— Ну да, конечно. Но это ваши люди по нелепой случайности оказались душесосущими демонами.
Фиби с упрямым видом склонила голову набок.
— Ты когда-нибудь имел дело с банкиром или с юристом? Скажи, кто хуже, мой Уриан или один из них? По крайней мере, нам-то нужна еда, а вот они творят все это исключительно ради наживы.
Кассандра рассмеялась над их перепалкой, потом забрала у Криса книгу.
— Фи, я в восторге от этой идеи, но не могли бы мы найти книжку, в которой Темные Охотники не изображены отродьями Сатаны?
— Не уверена, что такая имеется. Но даже если есть, я не видела.
— Великолепно, — пробормотал Вульф, беря карту. — Просто великолепно. Моего бедного сыночка все детство будут мучить ночные кошмары.
— Поверь, — сказал Крис, поднимая ставку, — эта книжка будет последней из проблем, с которой столкнется ребенок с таким папашей, как ты.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Кассандра.
Крис положил карты и посмотрел на нее.
— Представляешь, когда я был ребенком, они таскали меня повсюду лежащим на подушке? У меня был шлем, сделанный специально для меня, в котором я ходил, начиная с четырех лет.
— А все оттого, что ты бился головой, стоило тебе только разозлиться. Я боялся, что ты повредишь себе мозги.
— С мозгами все в порядке. Это мои эго и социальная жизнь были спущены в унитаз. Я вздрагиваю при одной мысли, что ты собираешься сотворить с этим ребенком.
Крис понизил голос и изобразил мелодичный норвежский акцент Вульфа.
— Не шевелись, ты поранишься. Упс, насморк. Лучше вызвать специалиста из Бельгии. Болит голова? Упаси Один, это может быть опухоль. Скорее, отвезите его на компьютерную томографию.
Вульф демонстративно пожал плечами.
— И все-таки ты выжил.
— Для того, чтобы произвести на свет твое потомство, — Крис встретился глазами с Кассандрой. — Это адская жизнь, — Крис опустил взгляд, будто раздумывал над чем-то с минуту. — Но случаются вещи и похуже.
Кассандра не была уверена, кого он своими откровениями ошеломил больше, ее или Вульфа.
Крис поднялся и пошел в холл, к накрытому закусками и напитками столику. Он налил себе колы и прихватил чипсы, прежде чем возобновить карточную игру.
Была уже почти полночь, когда к ним присоединился Уриан. Он выглядел намного лучше, чем раньше. Его смуглая кожа приобрела здоровый оттенок. Глаза сияли. В этот раз его длинные светлые волосы были распущены и рассыпались по плечам. Кассандра отдавала должное Фиби. Ее муж был потрясающе красив.
Когда он был одет во все черное, особой разницы между ним и Темным Охотником не ощущалось. Кроме того, в чем они нуждались для поддержания жизни.
Фиби улыбнулась, когда к ней подошел Уриан.
Но только не Вульф. Между ними нарастало злое напряжение.
— В чем дело, Темный Охотник? — спросил Уриан, обнимая Фиби за плечи. — Надеялся, что я умру?
— Нет, просто задумался, кого ты убил, чтобы восстановить здоровье.
Уриан издал короткий довольный смешок.
— Не думаю, что коровы, которых ты ешь, в восторге от их убийства.
— Это не люди.
— Если ты не заметил, Темный Охотник, — ухмыльнулся Уриан, — вокруг полно тех, кто людьми вовсе не является.
Взяв Фиби за руку, он повел ее к двери.
— Пойдем, Фи. У меня не так много времени до возвращения в Калозис, и я не хочу проводить его с врагами.
Как только они ушли, Крис отправился в постель.
Кассандра с Вульфом остались одни.
— Думаешь, с Кэт все в порядке? — спросил Вульф, забирая стакан Криса и убирая чипсы.
— Я в этом уверена. Она, наверное, скоро вернется, — Кассандра собрала письма сестры, которая та написала малышу, и убрала их в шкатулку.
— После книжки, которую купила твоя сестра, я вздрагиваю при мысли, что именно она написала в этих письмах.
— Хмммм, — Кассандра заглянула в шкатулку, — может, мне стоит их вначале прочитать…
— Я был бы тебе признателен за это, ибо она вполне могла изобразить меня рогатым демоном.
Кассандра опустила взгляд к его коленям, и выпуклости, которая образовалась чуть выше.
— Не знаю, как насчет рогов, но исходя из собственного опыта ты — сексуально озабоченный демон. (игра слов: horned — рогатый, horny — рогатый, сексуально возбужденный — прим. пер.) Он приподнял бровь.
— Правда?
— Ага. Озабоченный до крайности.
Он рассмеялся, затем поцеловал ее. Медленно, горячо.
— У тебя вкус лимона, — шепнул он ей в губы.
Кассандра облизнула губы, припомнив, как поливала рыбу лимонным соком.
Вульф был на вкус словно грех, дикий, яростный грех, и это заставило ее сердце пуститься вскачь.
