Кортни Маум - Мне так хорошо здесь без тебя
После быстрого приветственного поцелуя с Шелли, разумеется, превратившегося в радушные объятия, я пошел здороваться со своими континуистами.
– Господа, вот это сюрприз, – сказал я, пожимая им руки.
– О да, – ответил Дэйв. – Хотя вообще мы не любим сюрпризы.
– Мы приехали в Париж на весенние выставки, – сообщил Дэн.
Я похлопал его по плечу:
– Самое время!
Дэйв настороженно оглядел толпу и проговорил:
– Знаете, нам нужно с вами кое-что обсудить. Есть минутка?
– Конечно. Пойдемте в зал.
По пути я прокручивал в голове возможные причины появления тут этой парочки. Может, они хотят забрать Нгендо? Вот было бы счастье! Репатриация богини добавила бы мне очков в глазах Анны.
– Весьма амбициозно, – заметил Дэйв, разглядывая инсталляцию. – И весьма не похоже на ваши картины. Как раз о картине мы и хотели поговорить, – быстро добавил он и сунул мне коробку. – Не знаю, делился ли с вами Жюльен новостями, но, в общем, у нас возникли проблемы с энергетикой в доме. Амира еще раз посмотрела ауру «Медведя», и аура совершенно…
– Жуткая, – вставил Дэн.
– Да, сплошь лиловая и красная. Даже с вкраплениями черного, а это уже никуда не годится. Такого еще не случалось ни с одним нашим приобретением.
– О, мне очень жаль, – сказал я, удивляясь легкости коробки. – Открыть?
Дэн положил руку на сердце.
– Да! Открывайте!
Я снял крышку и под тонким листом папиросной бумаги обнаружил фотографию «Синего медведя» на стене их гостиной.
– О… – Я повернул фотографию к свету. – Спасибо.
– Нам очень жаль, но мы должны ее вернуть, – сказал Дэйв.
Тут я, надо признаться, слегка опешил:
– Э-э… простите, я немного торможу. Вы хотите прислать картину обратно?
Дэн не дал мне прийти в себя:
– Плохая аура распространяет волны черной энергии, – объяснил он. – Если такая энергия задержится в доме слишком долго, черные частицы начнут активизироваться в телах его обитателей. Как ни печально, «Медведь» не вписался в наше личное пространство.
– Мне как-то пришлось жить с черной энергией в теле, – тихо признался Дэйв. – Я подхватил ее от соседа по общежитию. Восстановление заняло у меня полгода.
Дэн взял его за руку.
– Мы уже поставили в известность вашего галериста и все устроили.
– А, так с Жюльеном вы поговорили? – переспросил я, глядя в сторону фойе в надежде увидеть там человека, утаившего от меня такую информацию.
– Да. Мы понимаем, все это очень неприятно. Надеемся, никаких проблем не возникнет.
– Ну, это как посмотреть.
Мне хотелось спросить у них, собираются ли они теперь потребовать назад свои деньги, кто вообще смотрит ауру картины и какого черта они не отдали мне картину тогда, когда я об этом умолял?! Но с точки зрения энергетики мне сейчас было важно сохранять спокойствие. В конце концов, у меня большое событие, и нельзя позволять испортить его двум психам, которые, судя по прикидам, сбежали со съемочной площадки древнего сериала «Полиция Майями: отдел нравов».
– Ну что ж, детали, с вашего позволения, я выясню потом у Жюльена.
– Да, да, – закивал Дэн. – Конечно. Еще один момент. Амира, наш медиум, рекомендовала вам постирать эту фотографию.
– Таким образом вы создадите ментальное пространство, чтобы безболезненно принять картину обратно.
Вот на этом месте моя профессиональная этика закончилась:
– Я просил отдать мне картину полгода назад! Она была мне очень нужна, но вы уперлись и не отдали! А теперь вы… – Я бросил попытки держать себя в руках и взорвался: – Заберите свою гребаную статую из моего дома!
– О, Нгендо пусть остается, – возразил Дэн. – Очевидно, что в вашей жизни у нее еще много работы.
И они удалились, благочестиво улыбаясь и распространяя запах чайного гриба изо рта. Я уже хотел швырнуть фотографию в американскую машину, как вдруг на мое плечо легла рука.
– Жюльен! Господи! Ты почему не рассказал мне про «Медведя»?!
Мой опытный экс-галерист немедленно сунул мне бокал вина.
– Ну что ты хочешь? Они позвонили вчера. Я не хотел тебя расстраивать. К тому же это вообще не проблема. Денег назад они не требуют.
– Да ладно!
Улыбка Жюльена стала шире:
– Я сам сначала не поверил. Даже с адвокатом связался. Они оформят картину как дар. Только продать мы ее больше не сможем. Зато тоже сможем передать в дар. Или, я не знаю, тебе она еще нужна?
– Она была нужна мне в ноябре! Сейчас-то на хрена она мне сдалась?!
– Кстати говоря… – Жюльен приобнял меня за плечи. – Твоя жена уже здесь.
Я отдал фотографию Жюльену – пусть найдет ей применение в галерее, – пробрался через забитый посетителями коридор и увидел, что Анна с Камиллой рассматривают что-то за столом у Элис. Я немного постоял в стороне, наблюдая за ними. Анна одела Камиллу в бордово-розовое платье с воротничком и черные сапожки. Сама она была в бежевой тунике и узких розовых джинсах – и то и другое облегало ее фигуру так, что подчеркивался каждый изгиб. Она надела мои любимые туфли – ярко-синие круглоносые лодочки на золотых шпильках. Волосы она собрала наверх в небрежной французской манере, на запястье поблескивал простой золотой браслет, который танцевал при каждом движении, когда она вместе с Камиллой листала какую-то книгу за столом у Элис.
Я пошел к ним, не сводя с них глаз, чтобы ни один доброжелатель не счел возможным отвлечь меня какой-нибудь ерундой. Первым делом я наклонился и обнял свою прекрасную дочь.
– Папа! – завопила она. – Ты вернулся!
– Нет, это ты вернулась, милая.
– Мама говорит, сегодня ты будешь делать что-то очень вонючее.
– Да, зайка. – Я поцеловал ее. – Очень.
Не выпуская ручку Камиллы, я встал и поздоровался с Анной. Ее кожа пахла гардениями. Мне так захотелось уткнуться носом ей в висок, коснуться губами ее уха, и пусть шум голосов и звон бокалов вокруг стихнет.
– Ты не поверишь, что сейчас произошло. – Я пропустил этап вежливых расспросов про отдых, чтобы сообщить новость. – Сюда только что заходили мои континуисты, ну те, которые купили «Синего медведя». Которые отказались продать мне его назад.
– Правда? – Анна завертела головой. – Они ушли?
– Вроде да. А знаешь, зачем они явились? Принесли фотографию картины, чтобы я ее постирал. Они отсылают ее обратно.
– Картину?!
– И вовсе не по моей просьбе. По собственной инициативе. У нее якобы плохая энергетика.
Элис, которая прежде притворялась занятой своими делами, подняла глаза.
– Не волнуйтесь, Элис, милая, дело не в моей работе. Просто клиенты – чокнутые эзотерики, помешанные на аурах и тонких энергиях.
Элис отмахнулась, снова делая вид, что разговор ее совершенно не интересует.
