Мария Фомальгаут - Реалити-шоу «Властелин мира» (сборник)
С уважением, Женя Скворушкин
Действующие лица
Главный Герой (имя я ещё не придумал) – обычный парень 20-ти лет, кем работает, я ещё не придумал, живёт самой обычной жизнью, он уверен, что с ним никогда ничего не случится.
Злодей (имя я ещё не придумал) – мужчина лет 30-ти, неприятной внешности, жёлтые прокуренные зубы, постоянно смолит сигареты. Работает на олигарха, выполняет его поручения.
Девушка главного героя – красавица модельной внешности, огромные глаза в пол-лица, грудь третьего размера. Когда по моему гениальному роману будут снимать блокбастер, главную героиню должна играть Эльга Хрустальная.
Олигарх, тайно руководит всей планетой. В его руках все мировые активы (что такое, не знаю). Отрицательный персонаж. Мечтает захватить власть над миром.
Пришельцы из космоса. Тайно контролируют планету. Находятся в тесной связи с Олигархом. Как они выглядят, я ещё не придумал. С какой они планеты, я ещё тоже не придумал.
Глава первая
Злодей стоял на берегу океана. В тёмной воде виднелось нечто. Оно было ужасным. Даже находясь на расстоянии, злодея охватывал нечеловеческий ужас. Он сказал:
– Мы предоставили вам столько человеческих страданий, сколько вы просили.
Ответом было молчание. Злодей подумал, что его не слышат. Он повторил фразу. Наконец, последовал телепатический ответ:
– Мы получили столько страданий, сколько хотели.
– Мы хотим получить взамен то, что причитается нам, – сказал злодей.
Ответом по-прежнему было молчание. Наконец, из морских волн показался сияющий кристалл.
– Это то, что вы хотели, – был ответ.
Море сильно шумело, приближался шторм, будто отражая тревогу в сердце злодея. Он знал, что кристалл – на самом деле великий артефакт, с помощью которого можно править миром…
Не глава и не первая
Перечитал последние строки. То есть, перечитал – громко сказано. Они просто появлялись у меня в сознании, вспыхивали, исчезали. Я их видел… нет, не то. Я их слышал… нет, тоже не то.
Я просто их знал.
Наверное, их знали мы все. Я ещё не знал: кто мы все, сколько нас, кто ещё есть, кроме меня. Но что меня в этой рукописи объявили Злодеем, это я прочитал довольно чётко.
– Здесь остановите, – кивнул я шофёру.
Таксист оторопело посмотрел на меня: какого чёрта человек попёрся к морю-окияну в ноябре-месяце.
– Пятьсот, – прошипел водила.
Что-то он там накрутил на своём счётчике… Ну да ладно, не мои проблемы. Я открыл кошелёк, с удовольствием отметил, что кто-то обеспечил меня деньгами по самое не могу.
Хоть это радует.
Когда шёл к морю, чувствовал себя идиотом, чего я иду туда, ждать у моря погоды… Но меня не спрашивали, хочу я или нет, кто-то гнал и гнал меня к морю.
Кто-то…
Тот, кто писал рукопись.
На берегу я ждал долго, как-то неприлично долго, сучий холод, мелкий дождичек сделали своё дело, ещё минут десять – и я точно слягу. Когда перестал чувствовать пальцы, повернулся к шоссе…
Тут-то и появился он.
То есть, не появился. Он как будто был всё время, следил за мной. Нащупывал какие-то каналы, какие-то флюиды, чтобы заговорить со мной – мысленно.
Ты пришёл…
– Ага…
Я хотел сказать, что меня прислали, и я пришёл, но тут же понял, что не знаю, кто меня прислал. Кажется, я вообще не знал, как его зовут.
Что там дальше-то в тексте… ах да, страдания. Мы предоставили вам… мы переслали… нет, не так.
– Это… страданий вам… достаточно?
Нам не нужны страдания.
Вот так – как обухом по голове. Не нужны страдания. Что говорить, я не знаю, в инструкции такое не предусмотрено.
– Это… вы мне артефакт должны.
У нас нет никакого артефакта.
И это тоже не предусмотрено в инструкции.
– Но как же… вы мне должны… камень…
В глубине души чувствую, что ничего они мне не должны. И вообще они меня видят первый раз. Равно как и я их.
Если ты хочешь камень, мы дадим тебе камень. А артефакта у нас нет.
– Ну, дайте хоть камень… не идти же мне отсюда с пустыми руками…
Что-то синее, осклизлое взметается из волн, бросает к моим ногам крапчатую обкатанную гальку. Любил такую собирать в детстве, и правда приписывал ей какие-то сверхъестественные свойства. Если гальку спрятать за пазуху, не будут трогать собаки, не будут трогать большие мальчишки, а если пронести гальку на урок, контрольную не завалишь…
Теперь-то знаю, что всё это выдумки, не более. Беру гальку, всё-таки что-то лучше, чем ничего. Кому-то так надо, чтобы я пришёл сюда. И чтобы пришельцы дали мне камень.
Хочу уходить. Спохватываюсь. Чёрт меня дери, я же говорю с пришельцами из космоса, настоящими пришельцами. Так тоже бывало только в детских фантазиях, когда в каждом тихом омуте чудились черти.
Забываю про холод, наклоняюсь над водной гладью.
– Это… а вы кто?
Мы не знаем.
Отвечают так, что я понимаю: они и правда не знают. Кто-то создал их, но кто-то забыл сказать им, кто они такие.
– А вы как сюда попали?
Они не знают. Этого они тоже не знают. Они, неведомые, почти невидимые там, в глубине волн. Хочу спросить про них ещё что-то, кто, откуда, зачем, чувствую, что они не ответят, сами ничего не знают…
Мы погибаем.
Это я услышал чётко. Даже очень чётко. Оборачиваюсь, оторопело смотрю на волны.
Мы погибаем. Здесь. На чужой земле. В чужой атмосфере.
– А что так?
Спрашиваю, уже не беспокоюсь о том, что говорю вслух.
Мы не знаем.
– Состав воздуха не тот?
Молчание.
– Гравитация?
Они не знают.
– Магнитные поля?
Нет.
Начинаю чувствовать их боль, почти физически – боль некогда великого народа, оторванного от родной земли, народа, обречённого на смерть. Спрашиваю, что я могу сделать для них, чувствую – они и сами не знают.
Глава вторая
Пожалуйста, не судите строго, это мой первый гениальный роман
Я проснулся, как всегда, в семь тридцать, выпил кофе и поехал на работу…
(нет, как-то слишком скомканно получилось, надо бы ещё добавить пару строчек… А вот, пусть у него машина не заводится…)
Машина, как назло, долго не заводилась, наконец, она завелась, и я поехал. Было солнечное утро. Пели птицы. Внезапно на дорогу выскочила чёрная девятка и врезалась в дерево. Я остановился. Из девятки вышел человек лет тридцати с жёлтыми прокуренными зубами.
– У меня сломалась машина, – сказал он, – ты должен меня подвезти. Ты должен мне помочь.
– Куда я должен тебя отвезти? – спросил я.
