Пола Вольски - Наследник чародея (Чародей - 2)
С явным сожалением взглянув в последний раз на заветный флакон, Повон припрятал его подальше, забрался в кровать (пусть даже не самую лучшую) и с блаженной улыбкой приготовился погрузиться в сон.
День регаты выдался погожим и ясным. Льющиеся с благодатной синевы над головой солнечные лучи золотыми бликами рассыпались по пляшущим волнам лагуны. В самом центре ее возвышался остров Победы Неса - священный оплот ордена Избранных. Таинственный и мрачный, происхождением своим обязанный магическим силам, остров в обычные дни представлялся гражданам Ланти-Юма зловещим, они поглядывали на него искоса, с опаской. Но сегодня, против обыкновения, он радовал глаз и чуть ли не манил к себе.
Лагуну заполнили разнообразные суда. Они приходили сюда на протяжении последних трех дней, ведь Парнисская регата притягивала к себе участников не только со всех концов Далиона, но даже из Хурбы.
Теперь множество разномастных посудин мерно покачивались на волнах под аккомпанемент специально сочиненной по случаю праздника музыки; владельцу тех из них, которые будут признаны выдающимися в своей категории, получат призы из рук самого герцога. Разумеется, выбирать предстояло из нескольких сотен всевозможных парусников, домбулисов, сендилл, остроносых гоночных джистилий, причем конструкции некоторых из них существенно изменились. Так, было замечено, что двенадцать весел победительницы прошлой регаты, наибыстрейшей джистильи Гвема Фрино "Высшая магия", удлинились до ужасающих размеров, и болельщики ломали головы над тем, как это обстоятельство скажется на ее скорости. Суда помельче, все без исключения, были надраены, свежевыкрашены, и блестели во всей своей красе, расцвеченные флажками, вымпелами и розетками. Однако, как бы они ни радовали глаз, их все равно затмевали великолепные венеризы, среди которых скользила и гордость его милости герцога - венериза "Великолепная", знакомая подавляющему большинству лантийцев. Невозможно было не заметить роскошный "Золотой восторг" Кор-Малифона с золочеными мачтами и парусами из златотканой материи. Бросалась в глаза и жутковатая "Полночь" Кру Беффела с серебряной россыпью звезд на черных как вороново крыло парусах, серебряными же снастями и черепом в качестве носового украшения. Прочие суда по стати и убранству немногим уступали этим. За венеризами следовали другие участницы состязаний не такие большие и шикарные, но в определенном отношении куда более занимательные. Они входили в категорию "капризов", воплотивших безудержный полет фантазии своих создателей. "Капризы", созданные, чтобы потешить публику, совершенно не походили друг на друга. Бестолковые и порой едва способные держаться на воде конструкции тем не менее являли собой чудеса человеческой фантазии. Одно из новейших судов - "Змеиное гнездо" Джафа Лонина - представляло собой деревянное чудище, вырезанное в форме огромного узла извивающихся, бьющихся в конвульсиях гадов, причем каждая из тысяч красно-золотых змей была точной копией живой твари вплоть до мельчайших чешуек и остекленевших глаз без намека на веки. "Змеиные" мотивы на флагах прекрасно дополняли паруса, раскрашенные под змеиную кожу. Не менее примечательным был и "Заколдованный лес" лорда Ресса Дреннересса, три изогнутые мачты которого поддерживали полог из ветвей с покрытыми ярко-зеленой эмалью медными листиками. Нет нужды говорить о том, что о парусах тут не могло быть и речи. "Заколдованный лес", слишком тяжелый в верхней части, двигался за счет усилий галерных рабов. Шел он тяжело и медленно и казалось, что мало-мальски приличный бриз легко перевернет его вверх килем. Впрочем, об этом не стоило и задумываться. Если что и имело значение в сооружении "капризов", то уж никак не соображения практической пользы. Скорее наоборот. Практичность в этом случае сходила за вульгарность, и главное внимание уделялось художественному образу.
Зрители прямо-таки заполонили берега лагуны Парниса. На острове у кромки воды прохаживались облаченные в черное фигуры. Даже мрачные представители всемогущего ордена Избранных не остались равнодушны к знаменитой регате. Наиболее шумные из горожан бурно отстаивали самые удобные места. Несмотря на ранний час, на пристани уже произошло несколько драк, и набранной из гражданского населения дружине пришлось утихомиривать смутьянов. Герцогские гвардейцы, всецело занятые охраной вверенной им платформы, предпочли остаться в стороне, и распоясавшиеся хулиганы изувечили нескольких дружинников.
Больше других повезло тем, чьи дома были расположены в непосредственной близости от театра действий, особенно от герцогской платформы, которая должна была стать отправной и конечной точкой состязаний. Краткосрочная арендная плата за такие жилища была непомерно высока. Однако башня Вежни, расположенная на стыке Лурейского канала и лагуны Парниса пустовала. Уезжая куда-то по делам, лорд Трун Вежни не сумел заблаговременно подыскать квартирантов, и вот уже несколько месяцев его дворец был заперт, таким бы и оставался, если б в день регаты, на рассвете, не появился некий незнакомец.
Незнакомец - согбенный старикан - кутался в грязные лохмотья неопределенного цвета. Видавшая виды шляпа с обвислыми полями скрывала и волосы его, и физиономию, которую, впрочем, и так было не разглядеть в тусклом предутреннем свете. Из-под небрежно намотанного шарфа выбивалась спутанная седая борода, чуть оживленная рыжиной. От внимательного взгляда не укрылось бы то обстоятельство, что седина эта казалась запекшейся, будто от мучного клейстера, а вот рыжина - весьма натуральной. Сгорбившееся под лохмотьями старческое тело на самом деле было крепким и мускулистым, а руки, выглядывавшие из протертых рукавов, - руками человека в самом расцвете сил. Рядом с незнакомцем вышагивала невысокая коренастая бабенка в киртле из выцветшей грубой полушерстяной ткани. Волосы ее были убраны под платок, в руке она несла корзинку с тряпьем и щетками. Словом, самая обыкновенная поденщица. Но опять же, если присмотреться, можно было различить под глазами и на скулах угольные тени, в неверном утреннем полумраке делавшие ее лицо значительно старше, чем оно было на самом деле. Территория, прилегавшая к башне Вежни, оказалась пустынной. Толпы еще не начали собираться, хотя вот-вот должны были появиться первые, самые предусмотрительные зрители. Неподалеку сонно и лениво слонялась группка гвардейцев, продежуривших у платформы всю ночь. Но здание башни загораживало от них большую часть улицы, и они никак не могли видеть, что старик проковылял к запертому черному ходу и с удивительным проворством взломал замок.
- Отличная работа, ваша светлость, - заметила спутница старца.
