Елена Ванслова - Ралли «Конская голова»
Хлопотун забился изо всех сил. Ретиф, не отпуская его ни на секунду, засунул палец еще глубже.
— Прости, приятель, — пробормотал он сквозь стиснутые зубы. — Выдавливание глаз — это, конечно, не по-джентльменски, но зато дает желаемый эффект…
Хлопотун успокоился, лишь края его то взмахивали, то опадали. Ретиф ослабил нажим большого пальца. Хлопотун тут же дернулся что было сил, Ретиф сразу же надавил пальцем. Хлопотун вновь обмяк, выжидая.
— А теперь, когда мы так хорошо поняли друг друга, — сказал Ретиф, — веди меня к своему начальству.
Примерно минут через двадцать ходьбы по пустыне Ретиф оказался перед низкой оградой из колючих веток — наружной оборонительной линией хлопотунов. Дальнейшего развития событий с таким же успехом можно было дожидаться и здесь. Он уселся на песок, скинул с себя хлопотуна, но большой палец оставил в отверстии. Если он прав, то ему недолго придется ждать…
Яркий луч красного света ударил Ретифу прямо в лицо, затем погас. Он встал на ноги. Пленный хлопотун возбужденно закачал своими краями. Ретиф засунул палец еще глубже.
— Сиди спокойно, — сказал он. — И не вздумай чего-нибудь выкинуть…
Слова эти, естественно, остались без ответа, но палец говорил громче всяких слов.
Зашуршал песок, сначала в одном месте, потом в другом. Ретиф почувствовал, как вокруг него сжимается кольцо существ.
Он крепче сжал хлопотуна. Его глаза, привыкшие к темноте, различили в нескольких шагах какую-то темную форму, почти такого же роста, как и он сам, — шести футов трех дюймов. Видимо, хлопотуны тоже были самых различных размеров.
Прозвучал низкий звук, похожий на горловое ворчание. Он длился довольно долго, потом затих. Ретиф наклонил голову, нахмурившись.
— А теперь то же самое, только на две октавы выше, — сказал он.
— Аааррп! Прошу прощения. Так годится? — раздался из темноты ясный голос.
— Вполне, — ответил Ретиф. — Я пришел сюда, чтобы совершить обмен пленными.
— Пленными? Но у нас нет пленных.
— Как это нет? А я?
— Ах да, конечно. Вполне разумно. Какие гарантии вам потребуются?
— Слова джентльмена будет вполне достаточно. Ретиф освободил пленника. Тот замахал своими краями и исчез в темноте.
— Если вас не затруднит последовать за мной в ставку, — сказал голос, — то мы сможем обсудить наши общие дела в комфорте.
— Буду рад.
Красный свет коротко мигнул. Ретиф увидел в изгороди из веток проход и шагнул. Он прошел за туманными формами по теплому песку к низкому, как в пещеру, входу, слабо освещенному красноватым сиянием.
— Я должен принести извинения за неуклюжую конструкцию нашего комфорт-купола, — сказал голос. — Если бы мы только знали, что нам окажут честь визитом.
— Ни слова больше, — сказал Ретиф. — Мы, дипломаты, привыкли ползать.
Внутри купола, под пятифутовым потолком, согнув колени и наклонив голову, Ретиф увидел стены, обитые Розовым деревом, темно-красный стеклянный пол, устланный шелковыми коврами, и низкий столик полированного красного гранита, уставленный красивыми серебряными блюдами.
— Разрешите мне принести вам свои искренние поздравления, — сказал голос.
Ретиф повернулся. Необъятных размеров хлопотун, увешанный алыми одеяниями, стоял рядом с ним. Голос исходил из диска, прикрепленного на его спине.
— Ваши бое-особи дерутся превосходно. Надеюсь, мы окажемся достойными противниками.
— Благодарю. Я уверен, что такое состязание будет исключительно интересным, но думаю, мы сможем избежать его.
— Избежать?
Ретиф услышал какое-то странное жужжание, исходящее от его собеседника.
— Давайте отобедаем, — после непродолжительного молчания сказал огромный хлопотун. — О делах успеем поговорить позже. Меня зовут Хошик, из Мозаики двух Рассветов.
— Я — Ретиф.
Хошик выжидающе молчал.
— …с Горы Неукоснительных Инструкций, — добавил вице-консул.
— Займи свое место, Ретиф, — сказал Хошик. — Хочу надеяться, что наши грубые подушки не покажутся тебе слишком неудобными.
Еще два хлопотуна вошли в комнату и о чем-то молчаливо посовещались с Хошиком.
— Прошу простить меня за отсутствие переводческих аппаратов, — сказал он Ретифу. — И разреши представить моих коллег.
Небольшой хлопотун впорхнул в комнату, неся на спине серебряный поднос, уставленный ароматно пахнущей пищей.
— Надеюсь, тебе понравится, — сказал Хошик. — Насколько я понимаю, наш метаболизм практически одинаков.
Ретиф попробовал; еда была восхитительная, отдавала орехами.
— То, что мы наткнулись на ваше поселение на планете, было огромным и совершенно неожиданным удовольствием, — сказал Хошик. — Должен признаться, сначала мы приняли вас за туземцев, землековыряющих особей, но вскоре убедились в обратном.
Он поднял трубочку, ловко манипулируя ею в воздухе своими гибкими щупальцами. Ретиф точно так же отсалютовал своей и выпил.
— Конечно, — продолжал Хошик, — как только мы поняли, что вы такие же истинные спортсмены, как и мы, пришлось попытаться улучшить положение дел и дать вам возможность проявить активность. А сейчас мы заказали "тяжелое оборудование", некоторое количество тренированных бойцов, так что скоро сумеем показать вам высокий спортивный класс, — по крайней мере, лично мне очень бы этого хотелось.
— Бойцов? — спросил Ретиф. — А сколько, если не секрет?
— В настоящий момент прибудет не более нескольких сот особей. Потом же… впрочем, я уверен, о правилах состязаний мы всегда договоримся. Лично я предпочитаю ограниченные действия — никаких ядерных бомб и прочих глупостей, от которых появляется радиация. Это такая скука — защищать мицелий от мутаций. Хотя должен признаться, в наших спортивных играх мы создавали очень интересных особей, например патрульную, из тех что ты взял в плен. Примитивно мыслящие существа, но фантастические следопыты.
— О, вне всяких сомнений, — сказал Ретиф. — Я не возражаю: без атомных бомб так без атомных бомб. Как вы совершенно справедливо заметили, охрана мицелия вещь очень хлопотная, да и сами спортсмены, пожалуй, будут недовольны.
— Ну, это как раз не самое главное. Но мы согласны: атомных бомб не будет. Ты уже пробовал выпаренные яйца? Исключительно вкусно приготавливаются в моей Мозаике…
— Они восхитительны, — сказал Ретиф. — Скажите, а вы никогда не задумывались над тем, чтобы вообще исключить из спорта всякое оружие?
В диске что-то хлюпнуло.
— Прошу простить меня за этот смех, — сказал Хошик. — Но ведь ты, конечно, пошутил?
