Алексей Ефимов - На землях рассвета
Найко еще никогда не видел такой роскоши — и даже не представлял, что она вообще может быть. Впрочем, все мысли вылетели у него из головы, когда он увидел здесь Иннку среди других девушек.
Глава 9
Из тьмы
Хониар, Джангр, 200 лет до создания Зеркала Мира, несбывшаяся реальность
1.Лэйми успел ощутить уже знакомый (откуда?) ожог разрыва — он провалился в брешь в ткани мироздания, куда-то очень глубоко… потом просто падал с замершим от страха сердцем… а потом врезался в воду и окунулся с головой. Вода была теплая и, судя по вкусу, не особенно чистая. Прежде, чем он успел наглотаться её, что-то горячее и жесткое обвилось вокруг его талии и с презрительной легкостью вытянуло наверх. Секундой позже послышался шумный всплеск, а потом — негодующий вопль Охэйо. Лэйми облегченно вздохнул… увы, тут не было воздуха. Одна сплошная жаркая вонь, столь всеобъемлющая и могучая, что юноша отчаянно задышал широко открытым ртом, словно выброшенная на берег рыба. В общем, в этом не было ничего страшного, однако его схватило, обвиваясь, что-то горячее, упруго-гладкое, похожее на ворох наполненных теплой водой резиновых шлангов. Лэйми бешено забился. Нет, бесполезно. Его держали старательно и цепко и, похоже, куда-то несли. Ничего больше понять было нельзя — тут не было ни искры света, ни зги.
Сначала он слепо таращился в темноту, потом закрыл глаза, сосредоточившись на иных чувствах. Судя по всему, он был очень глубоко под землей — этот густой плотный воздух… и это тепло…
Лэйми весь обратился в слух. Звуков здесь было множество — шаги, шорох, лязг металла, какое-то похрюкиванье, чавканье, утробное рычание, даже, вроде бы, голоса. Как-то сама собой в воображении сложилась картина: исполинский туннель с каменным полом, с поперечными ответвлениями, с широкими арками, ведущими в громадные залы — и везде кишат несчетные твари, что-то несут, делают, разговаривают…
Ему следовало бы сойти с ума от страха, — но тут же Лэйми с удивлением понял, что до этого еще далеко. Конечно, ему было страшно. Еще бы! Но чтобы вопить, биться в конвульсиях, портить любимые штаны? И… не могло ли оказаться так, что какой-то тайной его части все это — животная вонь, жар, темнота — представлялось, быть может, даже уютным? Да, вполне. Вот только объятия этой многорукой мерзости… Лэйми подумал, что если повезет из них вырваться, он год не вылезет из ванны.
— Лэйми, ты здесь? — звонкий голос друга раскатился под высоким сводом, до ужаса невозможный в этой кошмарной норе.
— Здесь!
Ничего больше он сказать не успел — тугая петля обвила горло, сдавила так, что перед глазами юноши поплыли радужные круги, потом разжалась. Понятно… ну, тварь!
Ему удалось выдернуть правую руку из скользкой петли и Лэйми старательно всадил ногти в резиновую на ощупь шкуру. Тварь дернулась — ага, больно! — потом его шею сдавило так, что потемнело в глазах (это в таком мраке-то!), а из пережатого горла вырвался придушенный писк. Понятно…
Юноша расслабился. Инстинкт подсказывал ему, что трепыхаться без толку не следует — чем более покорным и вялым он будет казаться, тем меньше ему же самому и достанется. Есть на месте его все же не собирались. Глядишь, подвернется более удобный случай. И вот тогда…
2.Его несли долго. Достаточно долго, чтобы он начал уже испытывать что-то вроде нетерпения — сколько же можно его тащить? Уж лучше бы вели…
Нельзя было сказать, что это время пропало вовсе даром — он успел составить некоторое представление об этом подземном городе — а это действительно был город, если судить по размерам. Вначале он решил, что оказался в родном мире Мроо, потом передумал. Кое-что здесь — прежде всего, запахи — было очень даже знакомым. Пару раз он слышал человеческие голоса; возможно, ему показалось, но не могло ли быть так, что он все еще находился в своем родном мире, возможно, даже в городе, только на глубине в милю или две? На своей родине (какой бы она ни была) твари не стали бы таиться в подземельях…
Постепенно вокруг становилось все тише, эхо — короче. Потом донесся постепенно нарастающий шум льющейся воды. Лэйми ощутил запах мокрого камня. Когда тебя держат на весу в полном мраке, нельзя толком ощутить поворотов и даже того, вверх тебя несут или вниз, но казалось, что они постепенно спускаются. Вонь незаметно ослабела… или он просто принюхался?
Неожиданно его перевернули вниз головой. Щупальца захлопотали, очень ловко стаскивая с него одежду. Лэйми рванулся, освободил ногу и старательно лягнул. Пятка врезалась в нечто, похожее на автомобильную камеру, но реакции не последовало. Напротив, его опустили на пол и подтолкнули — под струи падавшей откуда-то сверху теплой воды.
3.Даже если бы Лэйми знал, что ему позволяют вымыться лишь затем, чтобы было приятней пожирать его заживо, он бы не отказался. Ни мыла, ни мочалки правда не было, одни ладони — но он старательно стирал с себя грязь, особенно там, где его касались, стараясь не пропустить ни одного клочка кожи.
Внезапно его локоть коснулся чего-то живого, он отскочил… а секундой позже услышал испуганный вскрик Охэйо.
— Аннит, ты здесь?
— Здесь!
Рука друга коснулась его бока, потом сжала плечо.
— Как ты?
— Пока жив. А ты?
— Как видишь.
Неожиданно для себя Лэйми улыбнулся. Как мало надо человеку для счастья! Только что он думал об одном — начнут ли его обгладывать с ног или сначала смилосердствуются схватить за горло — а теперь ему, вроде, совсем не страшно, хотя и надо бы — вдруг трапезу начнут не с него? Тут сам себе горло разорвешь…
Его мягко, но очень решительно подтолкнули вперед. Лэйми не хотелось отпускать друга, но пришлось — иначе было не избежать мерзких прикосновений.
Юноша осторожно пошел во тьму, бесшумно ступая босиком по ровному каменному полу. Он чувствовал — может быть, по едва уловимому движению воздуха, — что находится в большом, но не громадном помещении. Здесь было чуть прохладнее, чем в остальных туннелях.
Внезапно его протянутая рука коснулась чего-то бесплотного, неосязаемого — оно прошло через его ладонь, заставив трепетать пальцы. Рука юноши отдернулась… но тут неосязаемое нечто коснулось его лба.
4.«Зачем ты напал на нас?»
Если его хотели сбить с толку, то это удалось — Лэйми открыл рот, но так ничего и не ответил — не нашелся.
Он хотел отстраниться, но облако окружило его уже со всех сторон, он весь был в нем и мускулы отказались ему подчиняться, бессмысленно задрожали. Юноша едва смог сесть на пятки, а не просто упасть. Он попытался сделать вдох — и не сумел, не сумел даже забиться — только беззвучно вопить от мучительного удушья. Наконец, ему позволили дышать, но тут же бесплотная рука легла на его сердце, сжала так, что Лэйми понял: еще немного — и он умрет. Впервые он почувствовал близость смерти — совершенно реальной и верной — и это оказалось так страшно, что он закричал — бессмысленно, дико, словно умирающий зверь. Потом эта мучительная хватка ослабла… но не исчезла совсем. Она была везде, во всем его теле и только где-то за глазами — там, где рождались его мысли — еще оставалось свободное местечко. Там ещё жила память о наполнявшем его свете, какой-то последний — или исходный его отблеск и юноша возблагодарил Найану за то, что она позволила ему увидеть этот свет — иначе он бы уже стал рабом, немедленно и бесповоротно.
