Алексей Ефимов - На землях рассвета
Он едва не подскочил от лязга, с которым плита за их спинами скользнула на место. Но, едва его отголоски стихли, вернулись прежние, пугающие звуки, став теперь много громче. Найко не сразу понял, что они доносятся сверху — словно там носится огромное стадо.
— Что это? — наконец спросил он.
— Мроо. — Охэйо даже не повернулся к нему. — Мы сейчас всего на два этажа ниже поверхности земли.
Когда они вышли к свету, Найко вздохнул с облегчением — наверное, оттого, что скоро весь этот кошмар кончится и он сможет хотя бы заснуть. Но сейчас его радужное настроение прошло: шум наверху становился все громче. Иногда его заглушали могучие глухие удары, от которых содрогался пол — шаги. Найко вспомнил о чудовищных силуэтах, виденных им вокруг Ана-Малау. Теперь ему не очень-то хотелось идти туда.
Туннель упирался в очередные черные, массивные ворота и Охэйо отпер их, снова набрав код. За толстыми литыми створами открылась последняя часть галереи. Она обрывалась в каньон, заполненный трехмерной решеткой из стальных балок. Между них мерцало фиолетово-сизое поле, защищая обшитую глухой броней стену Ана-Малау. В ее квадратных углублениях призрачно-синим огнем горели громадные проекционные матрицы и к ней вел узкий металлический мостик. У его начала стоял компьютерный терминал с большим плоским экраном. Охэйо подошел к нему и возился примерно с минуту, обмениваясь с кем-то внутри паролями и отзывами. Остальные терпеливо ждали, чувствуя, как под ними неритмично вздрагивает пол. Ровное, бесконечное гудение щита заглушало все звуки.
Вдруг на окружавших мост балках вспыхнули новые, узкие матрицы. Их фиолетовый свет был пронзительно-резким. Силовое поле вспыхнуло, едва не опалив лицо Найко, потом расступилось, образовав вокруг моста полую трубу. Вокруг нее вихрилась ослепительная голубая дымка, внутри нее было жарко и удушливо пахло озоном.
Они торопливо прошли к тускло блестевшей, словно только что отштампованной двери в ломаных углублениях-узорах силовой сети. Она бесшумно распахнулась и Найко увидел, что она сантиметров двадцати в толщину. Сумрачный туннель за ней оказался недлинным и кончался второй такой же дверью.
— Это силовой шлюз, — сказал Охэйо. — Здесь мы узнаем, не захватили ли с собой лишнего. Люди, раздевайтесь. Одежду все равно придется сжечь, а оружие потом проверят и отправят в арсенал.
Он первым сбросил все на пол, за ним — и остальные. Потом врезанные в стены силовые матрицы вспыхнули и комнату наполнило зеленовато-голубое сияние. У Найко дико зачесалось все — и внутри и снаружи — и он подскочил, как ужаленный. Остальные тоже — но почти в то же мгновение все кончилось. Юноша сел на пол, чтобы тщательно ликвидировать затихающий зуд — и вдруг засмеялся, глядя на занимавшихся тем же товарищей. Через минуту внутренняя дверь распахнулась и он засмеялся еще раз — в самом деле, приятно было знать, что они остались собой.
За внутренней дверью оказалась душевая, в которой все они тщательно вымылись — что тоже оказалось не лишним. Найко словно заново родился на свет — и остальные, вероятно, тоже. Охэйо то и дело посмеивался, пытаясь расчесать свои дико спутавшиеся волосы. Он был, вообще-то, весь очень красив — плавные изгибы сильных мускулов, математически правильные, безупречно сочетавшиеся друг с другом — такое дерзкое живое совершенство.
Душевая кончалась новыми дверями из блестящих стальных поперечин и толстых плит матово-белого, освещенного изнутри стекла. Едва Найко вошел в нее, по его коже побежали крупные мурашки. Это ощущение усилилось, когда дверь за его спиной так же бесшумно закрылась. Он чувствовал себя так, словно отправлялся в путешествие — весь привычный ему и ставший враждебным мир остался позади.
11.Здесь, в боковых стенах, были шкафы для белья и одежды и они все оделись во что-то, напоминающее хайлины — только короче и синее с белой отделкой. Потом Охэйо повел их к внутренним дверям, в новый коридор. Стальные панели его стен блестели темно-синей эмалью. Их прорезали ниши с прозрачными дверями лифтов.
— Я думаю, нам всем неплохо будет отдохнуть, — сказал Охэйо, широко зевая. — Джен и Керхер проведут вас туда, где вы сможете выбрать одежду по вкусу, а потом покажут столовую и ваши комнаты. Вайми, зайди в радиорубку и узнай, что нового. Найко, иди за мной.
Они вошли в одну из узких кабин, такую тесную, что вдвоем едва в ней поместились. Едва Охэйо коснулся маленького пульта, лифт бесшумно поплыл вверх.
Они поднялись на последний этаж здания, в просторное, полутемное помещение, также обшитое синей эмалевой сталью. Здесь стояли низкие и длинные полукруглые диваны и столы, уставленные разнообразной снедью. Множество легкомысленно одетых молодых людей ели, болтали и танцевали здесь под негромкую музыку. Большинство их было босиком, в таких же коротких хайлинах. Некоторые, устав, дремали на диванах, другие сидели прямо на полу, у громадных плоских панелей настенных экранов, казавшихся окнами в какие-то немыслимо прекрасные, живые миры — вероятно, нарисованные при помощи суперкомпьютеров, потому что реальность никогда не бывает столь продуманно-красивой.
Найко ошалел при виде этой вечеринки — после всего увиденного она сама казалась ему совершенно нереальной — но Охэйо не растерялся и на миг. Его появление вызвало громкие аплодисменты. Он раскланивался, прижав ладони скрещенных рук к груди и широко улыбаясь — однако пересек зал не задерживаясь ни на секунду. Еще одна толстая, тяжелая дверь — из тускло блестевшей чеканной бронзы — вывела их в коридор, облицованный подсвеченными изнутри витражами. Здесь было очень тепло и совершенно тихо; у усталого Найко возникло вдруг ощущение, что сейчас уже четвертый час ночи. Народу здесь почти не было: им встретилась только пара темно-золотых девушек — хмурых, пухлогубых, синеглазых, чьи лохматые спутанные гривы доходили до ног и были чернее самой ночи, а одежда, в основном, состояла из украшений.
Новая, точно такая же дверь привела их в просторную квадратную комнату со стенами из толстых резных блоков матового стекла: оно сочилось мягким, таинственно-розоватым светом. Вдоль стен бежал сплошной диван, обитый тисненым сафьяном. У него стояли низкие столики с крышками из хрусталя, обрамленного черным деревом. Центр помещения занимала низкая круглая сцена, посреди нее почему-то стояла старинная потемневшая бочка. Пол был покрыт сплошным же пушистым ковром.
Найко еще никогда не видел такой роскоши — и даже не представлял, что она вообще может быть. Впрочем, все мысли вылетели у него из головы, когда он увидел здесь Иннку среди других девушек.
