Алексей Борисов - Утро Земли
Мама Томаса вздохнула, Руслан пожал плечами.
– Ну, с Богом! – сказала Минди, едва молодые люди уселась на Твистера.
– Спасибо, мама! – отозвался Томас.
– Спасибо, – произнесла Хитодэ.
Назад они ехали медленно. На побережье стемнело, к тому же ни Томасу, ни девушке не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался. Молодой человек понимал, что придётся довезти её почти до самого острова, и домой он вернётся только под утро. И она это понимала.
И всё равно попросила свернуть поближе к морю, разрешить ей пройтись вдоль берега.
Томас понял это по-своему и сказал, что подождёт на пригорке.
– Нет, Томми, давай просто погуляем.
– Окей, – парень увидел, как она бегом устремилась к воде и с разбегу в неё прыгнула. В чём была – в платье, в мокасинах. Он уже почти привык к её причудам, и даже не удивился.
– Астра!
– М-м-м? – она приподнялась в воде, вышла на то место, где волны достигали ей колен, и там поправила платье.
Твистер также как и она с удовольствием топал по прибрежным волнам, а Томас ехал верхом.
– Астра, почему ты так много времени, – он осёкся, – Так любишь проводить в воде?
– Ты заметил?
– Ну, в общем, да.
– А тебе не нравится море?
– Нравится. И всё же.
– Знаешь, давай вот что.
– Что?
Хитодэ остановилась и посмотрела себе под ноги. Наклонилась ниже, опустила в море ладони.
– Иди за мной.
– Я и так иду.
– Скажу когда остановиться.
Они прошли метров триста. Хитодэ взяла Твистера за поводья и повела за собой. У Томаса обострилось странное ощущение – она вела его так, как будто всё поменялось местами. И не он, мужчина, задает теперь тон, а она. Но это, оборвал себя Томас, из области старых стереотипов. Верны ли они? Здесь, на берегу моря, где Хитодэ провела так много времени, она была хозяйкой. И парень был готов ей подчиниться.
– Здесь, – заявила девушка и остановилась.
– Что здесь?
– Слезай.
Томас покинул седло и шагнул в воду. Неожиданно это осязание оказалось приятным. Мягкая прохлада проникла сквозь обувь.
– И что дальше?
Хитодэ приложила к губам палец и взяла Томаса за руку.
– Иди за мной.
Они шли сквозь тихие, неспешные волны прочь от берега. Когда вода достала парню до пояса, Хитодэ снова остановилась.
– Знаешь что?
– Ну что, скажи мне наконец.
Её руки легли Томасу на плечи. Прежде, чем он успел что-то сказать, её губы соединились с его губами. Парень нерешительно пробурчал в том духе, что одежду может унести течением. Но девушка отмахнулась. Окружённые ночным небом и едва слышным плеском волн, они растворились друг в друге.
Трудно сказать, сколько прошло времени. Умница Твистер гулял поблизости, а они лежали на песке и прижимались друг к другу. Одежду выловили и даже ничего не потеряли. Хитодэ как будто чувствовала море.
– Астра.
– М-м-м?
– Тебе понравилось?
– Глупый что ли? Разве не заметил? – она провела пальцами по ему груди.
– Ты любишь заниматься этим в воде?
– Теперь да. Ты у меня первый такой.
– Хм.
– Извини.
– Да ничего, надеюсь, тебе не приходилось это делать ради, – он так и не смог договорить.
Хитодэ вздрогнула.
– А если приходилось, то что?
– Нет, ничего. Правда, прости. Теперь так никогда не будет. Я постараюсь, я обещаю.
– Томми, всё не так просто.
– Что не просто?
– Пойдём со мной.
– Нет, погоди.
– Что? Опять?
Да, опять, решил Томас. Или решили тела. Его и её. Они тянулись друг к другу как два магнита. Прохладный морской ветер ласкал тела, играл волосами. Двое делили друг с другом дыхание и сокровенное тепло, они будто забыли обо всём на свете.
В конце они оба оделись, Томас выловил Твистера, взял за поводья и повёл за собой. Хитодэ не отпускала его руку и продолжала идти по воде. Они прошли ещё немало. Девушка постоянно смотрела на воду, словно искала там знаки, заметные только ей.
– Что же ты хочешь мне показать? – в который раз удивился Томас.
Девушка опустила руки в море.
– Что видишь?
– У тебя очень бледная кожа.
– Ага, понятно. Слабое течение. Пошли дальше.
С третьей попытки ей удалось показать парню то, что она хотела.
– У тебя светятся руки в воде! Отчего это?
– Ни за что не догадаешься. Во мне Флора.
Несколько секунд Томас не мог вымолвить ни слова. Девушка терпеливо ждала его слов.
– Как? – прошептал изумлённый Томас.
– Флора везде.
– Нет, погоди. Химический барьер окружает Австралию, она тут не растёт.
– Да, не растёт. Но в воде её споры.
Девушка опустилась на песок и сняла мокасины. Светились не только её ладошки, от ног тоже исходило сияние.
– Мою маму обожгла Флора. В начале беременности. Она мне говорила, что потом долго болела. Врачи не знали, удастся ли её спасти. А потом родилась я.
– Что было дальше? – спросил Томас. Он присел рядом с Хитодэ и дотянулся до её руки. Потом потрогал её ноги. Это было странное ощущение – касаться света её кожи.
– Я ничего не знала, ни о чём не догадывалась, – Хитодэ опустила голову и продолжила, – Всё произошло случайно. Когда мы купались здесь, неподалёку. Я поймала волну. Или что-то в этом роде. Не знаю. Почувствовала, что моё тело отзывается на жизнь, которая течёт в морской воде. Это, знаешь, так странно, как будто.
– Что? – не понял Томас.
Девушка смутилась.
– Мне стыдно говорить, это как секс с самим собой.
– Вот как? – парень не нашёл ничего лучше, чем рассмеяться.
– Тебе смешно, а мне не очень. Я была совсем маленькая, года четыре, не больше. И тут на меня свалилось такое. Такие ощущения.
Томас задумался. Действительно ребёнок может испытывать новые ощущения, но при этом может не осознавать их природы. Чем страннее ощущения, тем лучше он пытается их скрыть. Или наоборот, докопаться до истины и поделиться с другими. Томас поделился соображением с Хитодэ.
– Да, именно так всё и было. Особенно в школе. Меня считали очень странной. Пугались, отталкивали. И не смотря на то, что я была сдержанной, как учили меня родители, мне страшно хотелось поделиться с кем-нибудь своей тайной.
– И ты поделилась.
– Да.
– И что из этого вышло?
– Не надо, не хочу об этом, – она всхлипнула.
– Хорошо, не будем. Это был твой первый парень, да?
Девушка резко сбросила руку Томаса.
– Нет. Томми, не надо. На мне словно проклятие, я приношу людям горе. Я, – она тяжело вздохнула, – они меня прогнали. Все. И правильно сделали.
– Погоди, погоди, что произошло?
– Нет. Не скажу. Прости. Это ужасно. Я не могу об этом говорить.
