Дмитрий Федотов - Аберрация
— Назад! — негромко, но властно сказал Виктор. — Там смерть!
— Слушай, все хотел тебя спросить: откуда ты столько всего знаешь? — прищурился на него Бурков. — Ведь ты же — спецназовец, костолом, суперспасатель и так далее. Это я могу понять. Но откуда у тебя такие глубокие познания о физике времени, о тайм-боксах, потенциальных барьерах реальностей?..
— Ты хочешь поговорить об этом именно сейчас?
— Почему бы нет?
— Это долгий разговор, а у нас не так много времени. — Береснев покосился на Костецки, который будто в прострации уставился на туманную стену. — Но если коротко, я получил информационную и техническую помощь от некоего существа, назвавшегося хардтаймером. Его я встретил во время своих блужданий по изменившемуся комплексу «Хроноса». Об истинных причинах, по которым это странное существо решило оснастить меня своими технологиями, можно только гадать.
— То есть ты его в чем-то подозреваешь? — прищурился Анатолий.
— Я считаю, что оно сказало мне не всю правду. И не назвало свой настоящий мотив. Так или иначе, но я принял его предложение и помощь. Его технологии превосходят земные на несколько порядков, а если судить по тем отрывочным знаниям, что оно вложило в мою голову…
— Так у вас был контакт с ВР?! — возопил внезапно очнувшийся Костецки. — И вы так спокойно об этом говорите?
— Не ори, Ежик, — поморщился Бурков. — В соседней реальности слышно. Вот это, — он ткнул пальцем в туман, — очень напоминает мне то, что я увидел тогда, во время своего «полета» в иновременье.
— Интересно! — оживился Береснев. — Описать можешь?
Анатолий посмотрел на поляка, и тот согласно кивнул:
— Говори. Теперь можно…
Рассказ Счастливчика не занял много времени. Виктор слушал его внимательно, не перебивая и словно сопоставляя с собственными знаниями. Когда Бурков закончил, «геккон» покачал головой и произнес лишь одну загадочную фразу:
— Тебе здорово повезло, видимо, не зря тебя прозвали Счастливчиком.
— Что ты имеешь в виду? — насторожился Анатолий, но Береснев не ответил. Он снова подошел к чуть шевелящейся границе тумана, вынул из подсумка на поясе короткий толстый стержень, что-то сделал с ним, и тот с тихим звоном развернулся в сложную объемную конструкцию, напоминающую вложенные друг в друга тетраэдры. Причем каждый последующий как бы упирался вершинами в середины сторон предыдущего.
«Геккон» повертел конструкцию в ладонях и вдруг отпустил. Но она не упала на пол, как ожидал Бурков, а медленно поплыла по воздуху к границе тумана и так же медленно погрузилась в нее. Виктор отступил на середину коридора и сел на пол, поджав по-турецки ноги. Анатолий, подумав, сел рядом с ним, похлопал себя по карманам и вытащил сигареты и зажигалку. Костецки какое-то время продолжал стоять столбом посреди коридора, но все же решил, что «в ногах правды нет» и присел на корточки возле стены.
— Долго ждать? — тихо поинтересовался Бурков минут через пять, выбросив окурок.
— Не знаю, — эхом отозвался Береснев, — аттендер* должен вернуться сам.
— А что он там ищет?
— Опасность…
Виктор внезапно замолчал и напрягся. Тут же в глубине заполненного фосфоресцирующим туманом пространства возникло ярко светящееся пятно, следом раздался тяжкий удар, от которого ощутимо вздрогнули пол и стены коридора, и родился звук — то ли хохот, то ли чье-то шумное дыхание, то ли скорбный вздох.
Береснев вскочил. В его руке Бурков увидел уже знакомый короткий «жезл», открывающий «окна» в потенциальном барьере реальности, а на правом плече «геккона» вдруг снова объявилась зловещая турель с восьмигранным цилиндром.
— Быстро отходите туда! — Виктор махнул «жезлом» вдоль коридора. Там, в десятке метров от людей, воздух вдруг «вскипел» двухметровым веретеном.
— Что случилось? — выдохнул Анатолий, тоже вскакивая и не в силах оторвать взгляда от пришедшего в движение мерцающего тумана. Показалось, что за его непроницаемой завесой двигается нечто огромное и страшное.
— Он пришел!
— Кто?..
— Хронозавр. Страж Хроноса!..
Поверхность тумана вдруг вспучилась сразу в нескольких местах, и сквозь него начала проступать какая-то темная фигура. Страйкер на плече Береснева плюнул в нее длинным фиолетовым разрядом, раздался громоподобный рев, и тогда оба ученых, не оглядываясь, бросились бежать к открывшемуся «окну» тайм-бокса.
Интерлюдия вторая
Сфера Контроля. Пространственный локус Дельта-321-013
Девиация хроновектора — минус три хронокварка
Огромное пространство Сферы на этот раз заполнила дымная ячеистая структура. Ее текучие стенки и перепонки непрерывно плыли, трансформировались друг в друга, создавая иллюзию движения некоего колоссального, псевдоживого тела. Внутри бесчисленных ячеек то и дело вспыхивали и гасли разноцветные огни, преимущественно голубые и зеленые, но лишь изредка — красно-желтые. Между огней бесшумно и стремительно сновали странные фигуры, темные и одновременно полупрозрачные. Некоторые из них напоминали человеческие, имея по четыре конечности и подобие головы, другие больше походили на морских звезд или спрутов, а некоторым вообще невозможно было подобрать ассоциацию.
Почти в геометрическом центре Сферы висел прежний серебристый кокон в форме десятиметрового яйца, но внутри него на сей раз находились двое. Первый — все тот же локус-корректор, похожий на бурундука-переростка, зато второй выглядел почти как человек — две руки, две ноги и круглая лысая голова, но на ней отсутствовали уши и присутствовал третий глаз на затылке. Все три глаза были без век и имели горизонтальный ромбический зрачок на фоне темно-синей радужки. Двигался этот второй тоже не по-человечески, скорее как ящерица.
Перед «бурундуком» висел виртуальный панорамный экран, разделенный на множество микроскопических видеозон. Локус-корректор периодически касался когтистым пальцем то одной, то другой из них, и тогда зона скачком вырастала в размерах, выдвигаясь на передний план и демонстрируя содержимое.
— Насколько я понимаю, — сварливо говорил человек-ящерица, наблюдая за действиями «бурундука», — локальная аберрация хроновектора в твоем локусе до сих пор не устранена. Назови мне причину, по которой я не стану докладывать о твоей некомпетентности универсум-корректору?
— Все тррот же бегррый демрриуррг, — меланхолично протрещал «бурундук», не отрываясь от своего занятия. — Я уррже дррокррадывал, курраторр, этрро нрре мррой урровррень врриянррия.
