Ширли Рейн - Остров
– Вот, значит, кто все это затеял. Предательница Марта, младшая самка из гнезда Королевы Мэй, – произнес он своим новым, каркающим голосом.
Инес заметила, что девушка вздрогнула, покраснела и недоуменно посмотрела на Адамса и Дерека.
– Не пугайтесь, Марта. Я полагаю, вы уже знаете, что устами этого человека говорит Моок, – сказал Адамс. Мы предложили ей увести пауков на ту сторону острова, и теперь она хочет убедиться, что никто не собирается ее обманывать.
– Что я должна делать? – спросила Марта.
– Ничего особенного. Просто стоять и терпеть, пока Моок будет обследовать ваше сознание. С нами, сами понимаете, она в этом смысле успеха не добилась. Если у нее возникнут вопросы, мы ответим на них.
Марта замерла, неотрывно глядя на Фиделя.
Спустя некоторое время она зябко передернула плечами и прикусила нижнюю губу; конечно, это неприятно, когда ковыряются у тебя в голове. Скажи, Марта, – медленно произнес "Фидель". – Эти двое, – он взмахнул рукой, указывая на Дерека и Адамса, – и, наверно, другие, те, которые охраняют дом Королевы Улы и мой… Они ведь не люди? – Марта не сказала ни слова, только опустила голову. Можешь не отвечать, я и так знаю, что это правда. Они – ваши слуги и делают только то, что ты или твой муж им прикажут. Значит, все решаете вы. Хорошо. Я не вижу в твоей голове никакого затаенного коварства. Вы действительно готовы отпустить нас с миром. Более того. Если бы все зависело только от тебя, мы, возможно, смогли бы остаться здесь, хотя и на других условиях. Но, наверно, твой муж прав. Вряд ли из этого что-либо получится. Ну что же. Посмотрим, как люди сумеют распорядиться своей свободой. Да будет так. А теперь давайте обсудим детали…
ГЛАВА 9. МАРТА
– 1
В последние дни я чувствовала себя неважно. Вдруг ни с того, ни с сего портилось настроение, а потом то начинала болеть голова, то накатывала сильная слабость, а один раз и вовсе случилось что-то непонятное.
Я проснулась утром, но не смогла встать. Нет, не совсем так, хотя очень трудно объяснить, что же было на самом деле. Проснулась лишь какая-то часть меня – с трудом разлепив веки, я бросила взгляд на часы и убедилась, что уже позднее утро. Антара рядом, конечно, не было, он, вообще, поднимался очень рано. Пора вставать, сказала я себе и… снова провалилась в сон.
Когда я очнулась в следующий раз, было уже далеко за полдень.
Я ужасно удивилась, не только из-за того, что так долго провалялась в постели, но еще и потому, что совершенно не чувствовала себя отдохнувшей. Вставать решительно не хотелось. И есть не хотелось. Вообще не хотелось ничего, кроме одного – спать. Что я и сделала. Сон был глубокий, спокойный, безо всяких сновидений.
Потом Антар рассказывал, что забежал днем в нашу спальню, увидел, что я все еще сплю, удивился, но не стал меня будить. Решил, что, как это иногда со мной случается, я допоздна зачиталась ночью. Сообщив мне обо всем этом, он добавил, что ему вообще не нравится мой вид и что мне следует показаться роботу-врачу.
Взгляд в зеркало подтвердил лишь то, как сильно новая прическа и одежда способны изменить человека. Никаких других существенных отличий я не заметила; ну, разве что немного похудела, однако это меня даже радовало. Скорее всего, Антар просто хотел лишний раз напомнить, что, по его мнению, зря я остриглась и сделала завивку.
Окончательно в тот день я проснулась уже в пятом часу и на этот раз почувствовала себя просто замечательно. Еще бы – в общей сложности мой сон длился семнадцать часов.
И первым, на кого я наткнулась, когда привела себя в порядок и позавтракала, или, может быть, пообедала, оказался Дерек. Он торчал у наших дверей, не решаясь зайти и, как я поняла, изнывая от беспокойства. Дерек тут же засыпал меня вопросами.
Почему я так долго спала? Что, плохо себя чувствую? Может быть, меня мучают кошмары? А что сейчас, есть какие-нибудь неприятные ощущения?
Я ответила, что долго спала, потому что мне хотелось спать. Не очень вразумительный ответ, но что еще я могла сказать, если и сама не понимала причины этой внезапной сонливости? Нет, чувствую я себя нормально. Бывает, конечно, что иногда голова болит, или усталость накатывает, но что в этом особенного? Нет, никакие кошмары меня не мучают, я вообще довольно редко вижу сны и чаще всего по пробуждении их не помню. Сейчас я чувствую себя просто прекрасно и в связи с этим не прочь прогуляться. Не хочет ли Дерек составить мне компанию?
Да уж, заботливая у нас нянюшка, ничего не скажешь. Прогулка – это прекрасно, заявил он, но только чуть позже, а сейчас нужно непременно, срочно, прямо сию минуту показаться врачу. Семнадцать часов сна подряд для молодой женщины это, по его мнению, не совсем нормально. Я фыркнула – еще один специалист по женщинам – но спорить не стала. Главным образом потому, что отдавала себе отчет в бесполезности любых пререканий на эту тему.
Когда речь идет о нашем с Антаром здоровье, Дерек теряет всякий здравый смысл. Надо было видеть, как он трясся над Антаром, когда врач выправлял ему когда-то сломанные и неправильно сросшиеся кости ноги.
Дерек потащил меня к роботу-диагносту и заставил пройти повторное обследование. Потом долго толковал с врачом, разглядывал какие-то кривые, ползущие по экранам, и довольно жуткие на вид изображения, больше всего напоминающие черный череп, с отдельными светлыми пятнами и точками на нем.
В результате они пришли к выводу, что да, имеет место "всплеск мозговой активности неустановленной конфигурации", кажется, так выразился робот-диагност, но я по-прежнему на удивление здорова и моей жизни ничто не угрожает. Тоже мне, новость.
В глубине души лично мне казалось, что все штучки, которые выкидывает мой организм, могли быть связаны с тем, что я… что мы с Антаром… В общем, с тем, что он, этот самый организм, испытал определенную встряску после того, как мы с Антаром стали мужем и женой, и все еще не приспособился к своему новому состоянию. Но я постеснялась высказывать это предположение Дереку, потому что всегда воспринимала его как существо мужского пола. Для меня Дерек неизменно был "он" и его внешний облик при этом не имел ровным счетом никакого значения. Думаю, все было бы точно так же, даже если бы он выглядел, как… ну, скажем, как ящик, вроде тех, из которых состоит Цекомп. Хотя, конечно, это хорошо, что он такой, какой есть.
Все эти мелкие недомогания меня мало беспокоили, но, ссылаясь на них, Антар и вовсе перестал посвящать меня в свои дела. Я не расстраивалась, в общем-то. Какой смысл? Не вызывало сомнений, что он все равно будет поступать так, как сам сочтет нужным. Его не интересовали ни мои советы, ни мое мнение. Сначала, правда, такое отношение меня задевало, но я быстро утешилась. Это просто оборотная сторона того, что Антар – настоящий мужчина, говорила я себе. Сильный, мужественный, смелый. Что тебе еще надо? Либо мужчина тряпка, и в этом случае женщина вертит им, как хочет, либо нет, но тогда он и решать все будет самостоятельно. Да и что, в самом деле, я могла ему посоветовать, когда в его распоряжении была такая техника, такие помощники?
