Любен Дилов - Упущенный шанс
- Но я своими глазами вас видела, товарищ Дилов! Да еще этот кофе... Подождите секундочку!
Она положила трубку на стол, и до меня донеслись скрипучие звуки открывающейся двери. Потом Елена, отвернувшись в сторону от трубки, чтобы я не мог слышать, кому-то сказала:
- Товарищ Дилов, тут какой-то... звонит. Не могу понять: то ли он шутит, то ли...
- С кем шутит, со мной? - раздался уверенный голос, не допускавший, что с его владельцем кто-то может шутить. - Алло, кто это?
Вопрос был задан мне, поэтому я не стал разводить церемоний.
- А с кем я говорю?
- С Диловым! - коротко представился тот.
Я с трудом удержался от того, чтобы не расхохотаться, - мастика делала свое дело!
- Вы уверены, что вы и есть Дилов? Любен Дилов собственной персоной?
- Это уже философский вопрос.Так с кем я говорю?
"С кем я говорю" прозвучало в его устах точно так же, как за минуту до этого в моих -с таким же скрытым за любезностью раздражением и с той же интонацией.
Часто работая на радио, я хорошо знал свой голос. Неужели я так надрался? Нет, вряд ли. Значит... Ох, этот Стругацкий!
- Здравствуйте, товарищ Дилов, - приветствовал я его. - Простите за нелепую таинственность, но как фантаст вы должны меня понять. Я ваш горячий поклонник и был бы счастлив, если б вы смогли уделить мне несколько минут для беседы.
Всю эту чепуху я произнес таким фальшивым тоном, что испугался, как бы он не заподозрил издевку, - а ничего кроме этого во всем этом и не было.
К моему удивлению, он принял такую трактовку за чистую монету, и стал бормотать то, что не раз приходилось бормотать мне самому:
- Благодарю,благодарю...Но, видите ли, дело в том...
Я поспешил успокоить его:
- Нет, нет, рукописей я вам показывать не буду. Я не пишу, но вот собирался написать о вас.
Это подействовало.
- Ну, раз вы настаиваете... Знаете, другого времени я вам назначить не могу, но через час я буду свободен и тогда... Вы знаете, где находится редакция?
Разумеется, я знал. Еще раз извинившись за то, что отнимаю у него драгоценное время, я положил трубку и, радуясь, что достойно закончил эту игру, вернулся к столу.
- Аркадий Натанович, поздравляю, - сказал я. - Вы не только пишете фантастику. Вы еще, как пишуту нас в газетах, умеете претворять ее в жизнь.
Он достаточно умело сселил вид, что не понял моего намека.
- Поздравляю! - упорствовал я. - Мне действительно ответил Любен Дилов.
- Вот как? - засмеялся он. - Ну и о чем вы с собой говорили?
- С собой нужно разговаривать уважительно. Но когда вы успели провернуть всё это. Тут не фантастикой - иллюзионизмом попахивает.
Он так же умело изобразил полное недоумение.
- Любен, я ничего не проворачивал. И в мыслях не держал. Просто подбросил вам тему.
- Вот именно! Вам, видимо, хотелось посмотреть, как я на все это отреагирую?
Я плохо знал его характер, мне показалось, что он готов вспылить и обидеться, как будто это я устроил ему розыгрыш, а не он мне.
- Любен, уверяю вас, я действительно ни сном ни духом.
Карл вертел головой, переводя взгляд то на одного из нас, то на другого, и молчал, словно боялся, как бы его шутливый комментарий еще больше не накалил атмосферу.
- Аркадий Натанович, я тоже уверяю вас, что мне ответил человек, представившийся Любеком Диловым. Я не шучу.
Стругацкий поднялся из-за стола - он держался на ногах гораздо тверже меня, хотя выпил вдвое больше.
- Проводите меня к телефону!
Лично мы были знакомы с ним только со вчерашнего дня, и ему, наверное, не хотелось ставить перед испытаниями недавно зародившуюся дружбу с коллегой.
Молча мы прошли через салон, молча я набрал номер и подал ему трубку. Елена сняла трубку, Стругацкий, отчетливо выговаривая слова, сказал по-русски:
- Соедините меня, пожалуйста, с товарищем Диловым. Любеном Диловым.
Елена ничего не ответила. Значит, несмотря на мое личное предупреждение, что на работе я не появлюсь, она нажимала кнопку, чтобы в кабинете сняли трубку.
У меня перехватило в горле, как будто туда попал ее палец. Через секунду в трубке раздался треск, Елена в кабинет дозвонилась. Стругацкий спросил:
- Товарищ Дилов?
Видимо, ему ответили утвердительно, потому что глаза его за толстыми стеклами очков изумленно расширились. В трубку он сказал:
- С вами говорит Стругацкий, Аркадий...
Собеседник его что-то воскликнул.
- В Болгарии я со вчерашнего дня, - пояснил Стругацкий. - Мне много рассказывали о вас...
Собеседник прервал егс потоком бурных восклицаний, смысл которых сводился к тому, что все будут счастливы иметь, наконец, возможность лично познакомиться с ним, когда он предоставит им такую возможность, и так далее. Гость от всего этого почувствовал еще большее замешательство. Очки его не могли скрыть от меня растущее во взгляде беспокойство: что это болгары придумали? И что это за тип, которого вчера вечером мне представили как Любека Дилова и который сегодня весь день накачивает меня мастикой и позволяет себе всякие вольности?.. Своему собеседнику он уклончиво ответил:
- Видите ли, я пока не знаю, это будет зависеть от программы моего посещения. Но, поскольку мне дали ваш телефон, я хотел убедиться, что вы в Софии и...Давайте я вам позвоню завтра в это же время.
И добавил, что ему будет очень приятно, хотя по его лицу это было совершенно не заметно. Ответом ему был поток русских и болгарских слов. Стругацкий сдержанно поблагодарил и еще раз напомнил, что позвонит завтра. Он попрощался, осторожно положил трубку на место и, повернувшись ко мне, наморщился.
Он морщился так долго, что мне стало неловко.
- Не знаю, что и думать, Любен. В конце концов - кто настоящий Дилов? Действительно, голос его похож на ваш, и всё же...
- Я тоже не знаю, что думать, Аркадий Натанович. Если это не розыгрыш, то тут пахнет мастикой, пардон, мистикой!
Стругацкий криво усмехнулся, делая из моей оговорки вывод, что стал жертвой безобидного розыгрыша, а не мошенничества. .
- Знаете что, Любен, мы с Карлом останемся допивать мастику, а вы идите разберитесь с этой мистикой. Мы подождем вас здесь.
Он изрек это шутливым тоном, но я понял, что от меня хотят избавиться.
Шепнув официанту, что заплачу по счету, когда вернусь, я отправился в редакцию, которая, к несчастью, находилась совсем близко, что лишало меня возможности порассуждать о случившемся, пытаясь обнаружить во всем какую-то логику, и в конце концов я просто решил не терять присутствия духа, как бы всё ни повернулось. Гораздо больше меня беспокоил конфуз со Стругацким.
В полутемном коридоре возле туалета меня перехватил технический редактор.
- Привет, - сказал он. - Я договорился с мастером. Если хочешь, можно в пятницу, после работы.
