Вольдемар Грилелави - Ежик с иголками
Почему-то после третьей рюмки Володя проснулся. Чем закончился этот смешной разговор двух молочных братьев, как называли таковых в мужских кругах, можно только предполагать. И Володя очень не желал, чтобы мордобитием. А то в следующую ночь у него во сне физиономия будет сильно подпорчена. Или того хуже, проснется в КПЗ. Оказаться в тюрьме даже во сне не хотелось бы, поскольку очень уж ощущения эти сонные натуральные. Даже вкус коньяка до сих пор во рту сохранился, словно и слюна его пока не смыла. Но голова ясная и очень трезвая, хотя настроение среднее. Только не из-за алкоголя во сне, а по семейным причинам того же Евгения. Как все банально и неэтично завершилось.
Предстоящие экзамены его не сильно волновали. Это Вася весь в панике и истерике. Ну, конечно, учить ему лень, да и некогда, а само запоминаться это премудрое ВВЖ и архи сложная аэродинамика не желали. Это Володе оказалось проще. Он неожиданно вспомнил годы учебы Евгения в КЛУГА, а так же десять лет работы в аэрофлоте с постоянным повышением квалификации. И если в конструкциях имелась некая существенная разница, то ВВЖ, аэродинамика, метеорология и прочие теоретические науки Володе давались с первого прослушивания. Ему порой хотелось даже подсказать преподавателям их неточности и огрехи. Но скрывал и молчал, как рыба об лед. Даже друзьям, рассказывая о своем постоянном сне, как об удивительном и невероятном, он давил на факт в нем грез и фантазий.
Но сам в последнее время так не думал, хотя об этом предпочитал умалчивать. Особенно политические моменты. С ними можно не только из комсомола выпорхнуть, но и в дурдом на многие лета угодить. Это же надо такое увидеть в собственном сне, как крах Союза, построение светлого капитализма, собственных советских миллионеров. Правда, они давно уже не советские, но все равно полный улет с такими инсинуациями. Поэтому в своих рассказах о сновидениях он рассказывал полуправду, не вдаваясь в такие подробности.
— Представляете, какие у них там деньги, что и осознанию с трудом поддается! — словно шутя и иронизируя свои сновидения, хвалился он своим друзьям. — Одна булка хлеба стоит тридцать рублей. А бутылка вина сорок. Правда, там вино больше в пакетах продают. Но мало отличается по ценам. У них. У нас такая разница, так это много.
— Так моей зарплаты всего на четыре булки хлеба или три вина, — расхохотался Женя, на пальцах уточняя арифметические действия. — Так дешевле и лучше пить. В любом случае до следующей зарплаты не дотянешь. Так хоть весело умрешь.
— Ну, да у моего Жени и зарплата чуть более ста тысяч рублей. Это в месяц, не за всю жизнь.
— А ну-ка, мужики, скоренько на вино переведем, что там, на фоне перспектив вырисовывается?
— А чего переводить? Простые арифметические действия мы еще в первом-втором классе учили, — весело хохотнул Вася. — Вот и получается три тысячи бутылок. Около. Не будем уточнять.
— Нет, — категорично не согласился Миша. — Столько не выпьешь. В день десять бутылок? — уточнил он математические манипуляции. — Нее, организм пощады попросит, не выдержит.
— Так зачем на дешевку наваливаться, если там и подороже есть чего купить. Там такие винные бутылки бывают, что его одной зарплаты на одну никак не хватает.
— А на кой такое дорогое вино пить? — удивился Женя. — Но я думаю, что у них просто отсчет идет от рубля, как у нас от копейки. То есть, все начинается со спичечного коробка, — завершил весьма умную и грамотную теорию Володиных денег во сне он.
— Да там вроде, как и копейки есть, — задумался Володя, пытаясь вспомнить такие подробности сна и вообразить однокопеечную монетку. Однако, она в сознание не приплывала.
— Ха! — громко воскликнул Миша, заставив прохожих посмотреть в их сторону. Они шли как раз по улице, когда время под вечер, и народу на улице хватает.
— Не ори, не в лесу, — попросил Володя, немного смущаясь перед гражданами за несдержанность друга. — А то рассказывать перестану. Мы ведь всего-навсего сон обсуждаем, что не должно подвергаться эмоциям. Тихонько переспроси, а я поясню.
— Да я очень удивился, — попытался оправдаться Миша. — Чего же у вас там, на копейку покупают.
— Не знаю, но, судя по таким ценам, скорее всего ничего. Даже представить это, стоящее копейку, сложно.
— Ну, и зачем она тогда нужна? Танцуйте, как нормальные люди, от рубля, и не морочьте никому голову.
— Я думаю, что она нужна только для сдачи. А если честно, так и сам не знаю. Я ее еще не видел.
— Что заладил, как попугай: не знаю, не видел. Сегодня же ложись пораньше спать и все там рассмотри. Утром доложишь, — рассердился Миша опять громко. И вновь на них оглянулись прохожие. А сержант милиции решил подойти к ним и уже по всей форме потребовать соблюдение общественного порядка. Но это оказался знакомый сержант. Он в клубе дежурил, а там Женя кино крутил. Вот благодаря таким мелким связям и обошлось мелким предупреждением.
— Орете-то чего? — спросил сержант уже миролюбиво. — Словно к драке готовитесь и отношение выясняете.
— Ну, ты что, Мишу нашего не знаешь? — объяснил Женя. — Он тихо, если только сильно пьяный, и у него рот плохо открывается. А раз орет, так значит ни в одном глазу, — уже сыронизировал он.
— Да вот, — решил самостоятельно оправдаться Миша. — Сон Володин обсуждаем, а его без крика не понять.
— Война снится, что ли? На "ура" батальоны в атаку поднимаете? Или камера пыток древняя?
— Роддом. А Миша в нем рожает. Вот и орет без конца. Роды сложные у него, схватки начались, — уточнил Володя.
— А-а! — протянул сержант. — Все понятно. Вы ему слабительное пропишите, так сразу плотно губы сожмет. Почище, чем пьяный.
— Не-а, — протянул Женя. — У нас тогда в его компании сложности начнутся. Он и без слабительных с горшка не слазит, а потом в штанах до дому носить будет. Никак не успеет, ни добежать, ни присесть. Не говоря уже с проблемами пуговок и застежек.
— И не собираюсь я носить ничего, — возмутился Миша. — И слабительные не стану ваши жрать. Выдумали тоже. Просто Володя сегодня ляжет спать и уточнит некоторые вопросы о копейке, про цены на другие товары, и про зарплаты. Может там только хлеб и вино такие дорогие, а остальные продукты такие же, как и у нас.
— Вот ты скажешь! — возмутился Вася. — И куда в таком случае эту зарплату засунуть? Нее, я думаю, что у них все просто в сто раз больше. Тебе сон снится про Гулливеров среди таких же великанов, как и ты сам. Вот и случилась такая метаморфоза с деньгами и ценами.
— А если наше вино с хлебом к ним перекинуть, а деньги сюда, то очень крупно наварить можно, — внес вновь умное и коммерческое предложение Миша, но друзья так не посчитали.
