Евгений Прошкин - Слой
– Как получилось, что мы с тобой встретились? Это что, совпадение?
– В определенной мере.
– Не верится.
– В данном слое я старший лейтенант Гвардии. Это и есть совпадение. Остальное…
– Ты сам! – Неожиданно догадался Костя. – Остальное ты сделал сам! Но как ты перемещаешься?
– Никто никуда не перемещается. Туда, где вы меня прирезали, я уже не попаду. На свете много мест, куда нам вход заказан, но еще больше мест открыто.
– Значит, нас много? Каждого: тебя, меня, Нуркина…
– Вот, дебил! – Рассмеялся Борис. – Ты все своим Нуркиным страдаешь. Взорвали его давно – вместе с тачкой, телохранителями и тремя десятками случайных прохожих. Лично мне, как гражданину России, от этого не полегчало.
– Про Нуркина я просто для примера, – суетливо замахал руками Константин.
Он чувствовал, что уже накатывает, что сейчас, через несколько секунд, его выкинет назад, а разговор только начался – так много нужно было прояснить…
Борис, заметив, что Косте становится хуже, отнес стул обратно к столу и откинул щеколду.
– Отдыхай, маньяк. Меня сюда надолго перевели. Может, встретимся еще.
– Я вчера показания давал, – опомнился Константин. – Заложил кого-то. Только это был не я! Как это возможно?
– Возможно, маньяк, возможно. Тебя, наверное, еще где-то убили. А в этом слое ты вроде магнита. На волоске от смерти. Лучше тебе здесь не оставаться.
– И я о том. Только сам не могу. Помоги, а? Я же тебя прикончил! Вот там рубильник. Прошу!
– Не хочу, накажут. Я ведь человек служивый, – Борис указал подбородком на погон и открыл дверь.
– Эй! – Захрипел Костя. – Еще скажи… не уходи, мне надо знать!..
Стены палаты дрогнули и поплыли – все быстрей и быстрей, пока прыгающий силуэт Бориса не размазался в широкую черную полосу с золотой прожилкой – погоном старшего лейтенанта…
Географ, холера его возьми, до телефона все же добрался. Костя поднял с пола трубку, послушал короткие гудки и положил ее на рычажок. Отвечал на звонок, или сам кому-то названивал? Если сам, то кому? Поди теперь, узнай.
Пошатываясь, он добрел до ванной и сунул голову под струю холодной воды. Затем отправился на кухню, но, наткнувшись на торчавший нож, круто развернулся к кабинету. Записи этого ненормального – теперь-то он точно до них доберется. Посмотрим, что там у него за теория.
Не успел он дойти до секретера, как кто-то позвонил в дверь. Чертыхнувшись, Костя замер на месте и прислушался – ящик не работает, магнитофон тоже. Свет везде погашен. Нет никого, ясно?
В дверь опять позвонили. Он на цыпочках прокрался в прихожую и только там вспомнил, что глазок у Бориса не врезан.
Звонить перестали, начали стучать. Что за хамство?
– Открывайте, вам телеграмма! – Крикнули на лестнице.
Чего орешь, дура, нет же никого, раздраженно подумал Константин.
– Телеграмма вам! Телеграм-ма! Молния, открывайте!
Голос был казенный, какой-то деловой и страшно спешащий. Костя понял, что бабенция не отвяжется.
– Я никаких телеграмм не жду, – сказал он из-за двери, мучительно осознавая, что допустил ошибку.
– Вы, молодой человек, с ума сошли? Кто их ждет? Они сами приходят.
– Положите на коврик, – упрямо попросил он.
– Мне подпись ваша нужна. Мы и простые на коврики не кладем, а у вас молния. Да выйдете! Что вы там, голый? Мне не интересно, я отвернусь.
Поколебавшись, Костя отодвинул засов и приоткрыл дверь.
В щель просунули руку с пистолетом и, уткнув ствол ему в горло, взвели курок.
– Тьфу, ёп!.. – Сказал он. – Я так и знал.
Глава 3
– Зачем же вламываться? Я бы и сам открыл.
Сухопарый мужчина предпенсионного возраста повертел в руках вырванный с мясом замок и снизу вверх посмотрел на Петра. Жилец имел белые пушистые бакенбарды, и Петр сразу понял, что винтовку он не брал.
– Водопроводчика пускать не желаете, а ФСБ – пожалуйста, – с укором сказал он.
– Так это вы звонили. Я догадался, что там подвох какой-то.
– Неужели?
– Я в ЖЭКе восемь лет проработал. Никто этой профилактикой не занимается. Только по факту прорыва.
Жилец находился в квартире один, да Петр и не представлял, как здесь поместится кто-то еще. В коридорчике можно было разойтись, только втянув животы, а выкуренная на кухне сигарета вмиг задымила и комнату, и санузел.
– Где вы были утром?
– Утром… э-э…
– В десять – одиннадцать.
– Кхе, кхе, хорошее у вас утро. Здесь я был. В половине девятого заплатил за два месяца вперед, получил ключи и остался.
– Кто может подтвердить?
– Даму я, естественно, не назову, я человек порядочный. Соседей спросите, они нам покоя не давали. В стену долбили, как оглашенные.
Петр недоуменно поднял бровь.
– Видите ли, моя девушка достаточно темпераментна… А здесь такая слышимость…
Бровь поднялась еще выше.
– Прописались, так сказать, – смущенно потупился жилец. – Любят меня молодые, что с ними поделать!
Петр недоверчиво посмотрел на его плоские, словно нарисованные губы и подумал, что такого и старые-то любить не должны.
– Вы ведь не из полиции нравов. И потом, она уже совершеннолетняя. Все по закону. К соседям пойдете?
– Нет. Где у вас телефон?
Жилец показал на китайскую подвесную трубку и тактично отошел в сторону, хотя в условиях малогабаритки это выглядело чисто символически.
Два номера молчали. Петр переложил бумажки в карман и набрал третий. Абонент ответил почти сразу, и сразу же Петру не понравился.
– Да-а! – Недовольно протянули на том конце.
– Вы дома? Не уходите никуда, к вам скоро слесарь придет.
– Да-а?
– Трубы обследует, – пояснил Петр.
– А че их обследовать-то? – Развязно проговорил абонент.
Петр вопросительно глянул на жильца. Тот назидательно развел руками и шепотом подсказал:
– Замена центрального вентиля.
– Вентиль меняем, – объявил Петр. – У вас какая квартира? Двадцать третья? В девятнадцатой, прямо под вами, музыкант проживает, у него одно пианино десять тысяч стоит.
– Баксов? – С нездоровым интересом спросил абонент.
– Короче, через полчаса. – Петр перечитал адрес. – Вернее, через пятнадцать минут. Слесарь уже здесь.
– А деньги ему надо платить?
– Это бесплатно.
– Тогда пусть идет.
Отключив трубку, Петр щелкнул пальцами и не прощаясь устремился к выходу. Судя по разговору, человек был не очень уравновешенным и не слишком добропорядочным.
Как бы, правда, не попер в девятнадцатую, обеспокоился Петр.
– Успехов в службе, – сказал ему в спину жилец.
– И вам. Успехов.
Квартира находилась на той же улице. Поднявшись на шестой этаж, Петр остановился у двери и разочарованно присвистнул. Стальная, наскоком не взять. Можно было предъявить красную книжицу, но внутренний голос строго отсоветовал. Человек, хранящий под шкафом винтовку, да еще добытую кровью, с ФСБ общаться не пожелает. А на водопроводчика Петр в своем костюме ну никак не тянул.
