Йен Уотсон - Внедрение
Рядом показался открытый люк. Лесенка с расстоянием в метр меж ступеньками вела на нижние уровни. Там, на мгновение закрыв обзор, проплыло угловатое тело пришельца, окруженное замерзшим облачком розового газа.
Пип, осторожно перебрасывая себя со ступеньки на ступень, достиг мертвого инопланетянина, плывшего в тумане из собственной крови. Он оттолкнул труп в сторону. Серая одежда - или это была кожа? - оторвалась, оставив примерзшую корку на металле.
Пип проплыл, отталкиваясь от стен, в высокий искореженный коридор, где оказалось гораздо просторнее. Он посветил по сторонам фонариком. В одну сторону коридор закручивался изгибом, исчезая вдали. В другом направлении он открывал дорогу к залу заглохших мертвых машин. Между ними повисло тело еще одного инопланетянина, медленно поворачиваясь вокруг своей оси. Длинные пальцы разметались веером. Уши взорвались в вакууме серыми лентами. Пип перевернул тело так, что пол снова поменялся местами с потолком, и затем осторожно передвинулся в сторону автоматов. Посол из мира взбитых сливок дегустировал первые пробы пищи для ума. Снимая голографии, он то и дело поглядывал на ручной счетчик радиации.
Через десять минут, так и не выяснив функции механизмов, он выплыл помятым коридором на уровень ниже.
Соул поднял спящего Видью на лифте и пронес по коридору. За пронизанным проводками сигнализации стеклом зеленый стриженый лесок сжимался корсетом вокруг здания. Там было спокойно.
Он открыл первую дверь.
В проходе между дверьми стоял Лайонел Россон. Он ждал Соула. Казалось, он не был удивлен, увидев его и ребенка.
- Что это тебя понесло, Крис? Диверсия? Или сентиментальность? Полагаю, самое время сказать: «Добро пожаловать в Гэддон». Но давай #8209;ка сначала отнесем мальчишку на место, ладушки? Если бы ты знал, как я ждал тебя еще неделю назад! Но теперь это не имеет значения, не так ли?
Соул произнес яростным шепотом:
- Я забираю Видью отсюда. Чтобы он жил в реальном мире. Меня уже тошнит от вашей науки и политики! От проектов на пользу человечеству. От этих звериных паролей, от этих Прыг #8209;Скоков и Пинков Упрямцу. И от этого Гэддона…
- Что ты городишь, Крис? Какие Прыг #8209;Скоки, какие Пинки Упрямцу? - почти игриво спрашивал Россон, в то же время не спуская глаз со спящего мальчика и не забывая прикрывать дорогу к выходу.
- Разве все это не гоняют сейчас по телевизору? Летающие тарелки. Угроза пришельцев. Весь этот бред. Я слышал, что это остановило революцию в Южной Америке!
- И тебя втянули в эту кашу? Здорово. Тогда самое время рассказать мне. Ты видел, что с детьми? Ты понял, что мальчик оглушен наркотиками? И так нужно, черт возьми!
- Я сам знаю, что нужно. Что нужно политикам. Что нужно ученым. Что нужно человечеству. И в гробу я видал все эти нужды!
- Ты не уяснил ситуации, Крис. Давай #8209;ка отнесем Видью вниз. Мы прорабатываем стратегию, понимаешь?
- Кому нужна твоя «стратегия»? - презрительно усмехнулся Соул.
- Нам, Крис. События дошли до критической точки…
- Ты довел все до критической точки, ублюдок - это ты не смотрел за Видьей!
Соул осторожно положил мальчика на пол.
- Ради бога, Крис, послушай меня - языковая программа запорота. У детей произошла перегрузка кратковременной памяти. Но все еще поправимо, это же не плотина.
Соул зарычал на фигуру, маячившую перед ним.
- Ты бы лучше оставил в стороне разговоры про дамбу, подонок!
- Конечно, Крис. Конечно #8209;конечно. Все, что ты скажешь. Но, послушай, только послушай - можешь ты меня, наконец, выслушать? Дети вернулись к лепету. Понимаешь? И не к детскому лепету! Это не бессмысленные междометия - но настоящие концепты, пути мышления. Слоги на концептуальном уровне…
- Прочь с дороги, ты. К черту пути мышления!
- Дело в том, что твой имбеддинг… гениально предсказанный тобой…
Соул ударил Россона в живот.
- … произошел, - выдохнул Россон. Соул схватил его за волосы и с яростью ударил головой несколько раз о стену, пока Россон не обмяк окончательно и не сполз на пол.
Тогда он снова схватил Видью на руки и запер внешнюю дверь секретного отсека.
Пип вплыл в то, что позже будет названо Первой Мозговой Камерой.
Свет его фонаря упал на многочисленные ящики из кристаллического материала, неизвестного земной науке. Ряд за рядом они вздымались к разбитому куполу. Миллионы гробов уходили вверх, являя собой апокалиптическое зрелище. Усики проводов из контрольной панели тянулись к ним, точно побеги ползучих растений в джунглях. Провода вели в пластиковое желе, наполнявшее ящики, где они расщеплялись на миллионы нитей, проникающих в каждую часть того, что находилось в этих коробках. Обнаженные мозги лежали в желе, точно фрукты в вине.
Здесь были мозги множества форм и размеров. Некоторые напоминали плесень. Другие - кораллы. Третьи - резиновые кактусы. Из них выступали участки спинного мозга: прямые, словно шомпола, изогнутые, как луки, либо имеющие зыбкие, неопределенные очертания. Органы чувств располагались отдельно, крепясь к мозгам мускульными связками и костяными стержнями. В некоторых можно было признать глазные яблоки, другие допускали двусмысленное толкование, озадачивая. Служили ли они для распознавания света или же каких #8209;то форм излучения?
Пип вглядывался со смешанным чувством благоговейного страха и отвращения. Обстановка напомнила ему школьную лабораторию биологии: обесцвеченные морские рачки, плавающие в спирту.
Ни одна из коробок жизнеобеспечения не была повреждена взрывом Шара.
«Интересно, - думал он, - может быть, эти мозги выжили, сохранились, как в консервах, в этом желе, заморозившись так быстро, что не успели умереть, а лишь впали в спячку?»
Ведь там не было никаких жизненно важных органов, которые могли быть повреждены - например, легких, которые могли просто лопнуть. Система жизнеобеспечения внезапно отключилась, и мозги моментально попали в температурный режим, при котором все процессы приостанавливаются.
Не смогут ли спецы земной криогенной инженерии привести в сознание эти существа? Есть ли шанс пробудить их от спячки? Разогреть мозги? Привести в чувство?
А может быть, шок клинической смерти оказался сокрушителен для разума?
Хотя и мизерный, но шанс все же был! И, конечно, человечество использует его, чтобы освободить этих узников, вернуть их к жизни. Использует и в своих целях. Как много наук о разуме могло выйти из этой камеры и как много физических наук - из машинного отделения Шара!
Такие думы посещали его - летчика #8209;разведчика, доктора философии, ветерана кампании за свободу Азии - когда он висел здесь среди мозгов инопланетных существ, живших за тысячи световых лет отсюда, и шепотом читал молитву:
