Джордж Мартин - Туз в трудном положении
Спектор понял, что они едут в джокерский район Атланты. Настоящий Джокертаун находился в Нью-Йорке, но почти во всех крупных городах имелось гетто для собственных уродов. Здания были обветшалыми, выгоревшими изнутри или просто полуразрушенными. Почти все машины на улицах были ободранным старьем, не способным ездить. На стенах были лозунги: «УБИВАЙ УРОДОВ!» или «ЧУДИЩ НА ПЮРЕ». Ясно, что писали это не местные джокеры. Джокерский район в Атланте был не настолько большим, и поэтому психованные натуралы то и дело забирались туда, чтобы что-нибудь поломать или избить какого-нибудь джокера.
Услышав позади грохот, который явно не был раскатами грома, Спектор обернулся. За ними ехал бело-розовый «Шевроле» модели пятьдесят седьмого года. Глушитель у машины не работал, и потому она издавала страшный шум. Спектору толком не видно было, кто сидит внутри, но он решил, что там должны оказаться какие-нибудь тронутые панки.
– Не беспокойся насчет них, – сказал Тони, припарковывая машину у тротуара рядом с мертвым «Рэмблером».
– Это кто беспокоится?
Спектор был совершенно честен. Он успел убить бессчетное количество уличного хулиганья. Он открыл дверцу и повернулся к Тони, который позвал:
– Иди за мной.
Тони обошел машину и взбежал по цементным ступенькам, которые вели к хорошо освещенной двери. Нажав звонок, он стал ждать.
Спектор медленно поднялся следом за ним, поглядывая на улицу. «Шеви» проехал мимо и свернул за угол. С соседней улицы все еще доносился громкий звук его мотора.
Дверь открылась, и им улыбнулась женщина-джокер в простом синем платье. Она была покрыта чем-то, напоминающим желтый резиновый мех.
– Тони! – Она крепко обняла его. – Мы не ожидали тебя в эту поездку – ты ведь так занят!
– Никогда не упускаю возможность зайти, Шелли, и ты это знаешь.
Женщина отступила назад, таща Тони за рукав. Спектор пошел за ними.
– Шелли, это Джим Спектор, мой давний друг из Джерси.
На мгновение на лице Шелли возникло недоумение, и Спектор испугался, что она узнала его имя. Однако уже в следующую секунду она протянула ему руку. Спектор ее пожал. Ее резинистый мех создавал довольно странное ощущение, а при пожатии кисть сильно продавилась.
– Очень приятно, Джим, – сказала она, отодвигаясь и снова поворачиваясь к Тони: – Почему ты не сказал, что приедешь? Да еще не один! Я бы прибралась.
Тони покачал головой:
– Шелли, у меня дома такого порядка никогда не бывает.
Спектор осмотрелся. В комнате оказалось на удивление чисто. Мебель была недорогая, но она была отполирована и тщательно протерта. Чернокожий мужчина сидел на диване и смотрел кино. Эта семья – как почти все семьи джокеров – не имела никакого отношения к кровному родству. Таких людей сближали их уродства.
– Это Арман.
Когда Тони назвал имя Армана, тот обернулся. Челюсти у него оказались устроены неправильно, превращая рот в вертикальную розовую щель. Спектору показалось, что у джокера нет ни губ, ни ноздрей. Арман пожал руку Тони, после чего потянулся к Спектору.
– Рад знакомству, – сказал Спектор, отвечая на рукопожатие.
Хотя бы на этот раз рука оказалась нормальной.
– Дети в своей берлоге? – спросил Тони, делая шаг к двери в соседнюю комнату.
– Да. В карты играют, кажется. Кофе не хотите?
Она посмотрела на Тони, а потом на Спектора.
Тони бросил вопросительный взгляд на Спектора, и тот покачал головой.
– Нет, Шелли, спасибо. Мы только что плотно поели.
Тони похлопал ее по плечу и направился в соседнюю комнату. Спектор бледно улыбнулся и пошел за ним.
Они сидели за столом. Девочка, которая была явно старшей, была хорошенькая, если не считать ее рук. Они оказались утыканы шипами, походя на ветки розового куста. Мальчишка сидел напротив нее и держал карты в цепких ногах. Рук у него не было, зато голова оказалась в несколько раз больше нормы. Ее поддерживал металлический обруч, закрепленный на спинке кресла-каталки.
– Привет, дядя Тони! – сказали они хором.
Похоже, обоих больше интересовала их игра.
– Привет, карапузы. – Он сел к ним за стол. – Я хочу, чтобы вы познакомились с моим другом. Его зовут Джим.
– Привет, ребята, – сказал Спектор.
Он был не в своей тарелке и предпочел бы, чтобы ему в зад вогнали палку от метлы.
– Я Тина, – сказала девчушка, переворачивая карту.
– Джеффри.
Паренек не стал к нему поворачиваться. Конечно, ему это сделать было бы непросто. Он выложил свою карту и засмеялся. Его валет побил ее восьмерку. Он отправил обе карты под свою стопку. У Джеффри стопка была немного больше, чем у Тины.
– Пьяница? – спросил Спектор.
– Джокерская пьяница, – уточнила Тина.
Тони пояснил:
– Правила те же, только джокеры бьют любую карту. А пиковая королева убивает карту противника.
Тони улыбнулся. Спектор совершенно не понимал, с чего это его приятель так доволен.
Джеффри забрал следующую взятку.
– Похоже, он тебя раскусил, Тина, – заметил Спектор.
Та сморщила носик и бросила на него убийственный взгляд. Спектор отшатнулся, притворившись испуганным. Похоже, Джеффри не был таким несчастным, каким ему полагалось быть. Спектору хотелось прикончить парнишку, избавив от жизни в аду, но, как говорится, карта не так легла.
– Мама сказала, что попозже можно будет посмотреть кино, – сообщила Тина. Она перевернула все карты и отдала их Джеффри. – Будет «Маньчжурский кандидат».
Тони вздохнул:
– Политика, телепатический контроль и убийство. Неподходящий фильм для детей. Я поговорю с Шелли и…
– Не надо, дядя Тони! – взмолилась Тина и, переведя взгляд на Спектора, добавила: – Мистер, не дайте ему! Мама обещала!
Спектор пожал плечами:
– Не хотелось бы тебя бить, старина.
Тони вскинул руки.
– Демократия в действии, – пожаловался он и направился обратно в гостиную.
– Ага! – воскликнула Тина.
– Моя королева убила твоего последнего туза, – Джеффри разложил карты пальцами ног. – Я выиграл.
– Поздравляю, ребята, – сказал Спектор. – Иногда этого хватает. Запомните это.
После падения, когда он врезался в рояль, а потом провалился сквозь пол на нижний этаж, Джек изумился, почувствовав, что начал всплывать вверх сквозь дыру, которую только что проломил.
Хирам сделал его легче воздуха! Вот дерьмо.
Перед тем как всплыть обратно в фойе, Джек ухватился за кусок скрученной арматуры из перекрытия и повис вниз головой. Его ослепили фотовспышки. Софит телекамеры впился ему в лоб. Пианист ковылял вокруг рояля, словно в сильном подпитии. Сквозь яркий свет он увидел одутловатое лицо пялящегося на него Хирама.
– Тут болтается убийца! – заорал он. – Карлик в кожаной куртке. Он – дикая карта!
