Гарри Гаррисон - Стоунхендж
Опираясь на древко копья, тот поднялся на ноги, и они отправились в обратный путь - к дану. Продев шест под ногами вепря, охотники несли за Эсоном добычу, они хохотали и бахвалились на ходу, сравнивали свои белые изогнутые усы с клыками кабана. И, завидев дан, принялись, как всегда теперь, удивляться происшедшим в нем переменам. В жизни йерниев такие события случались редко, и о подобной новости следовало говорить и говорить - целыми днями, чтобы привыкнуть.
Перемены и впрямь были изрядными. Частокол из высоких бревен целиком разобрали вместе с комнатами и помещениями, примыкавшими к нему. От дана остался лишь прорезанный входом кольцевой вал. Сохранили только мастерскую. Вдоль вала, а кое-где прямо возле него, настроили хижин и разного рода укрытий, где обитали воины с семьями и общинники. Было тесно, случались драки, но по-настоящему йернии не протестовали. Они построят новый дан, Эсон обещал, а пока можно и потерпеть. Неважно. Главное - новое сооружение вознесет Эсона над остальными вождями-быками, а их самих - над воинами всех прочих тевт.
Два камня уже указывали в небо, третий, поменьше, еще только поднимался к нему, повинуясь колдовству египтянина. Завидев каменную громаду, йернии вновь разразились восторженными криками, хотя штабель бревен скрывал ее почти целиком.
Интеб дожидался Эсона у подножия огромного деревянного сооружения.
- Мы готовы, - проговорил зодчий.
Эсон первым полез наверх по высокой лестнице; уходившие вниз бревна слой за слоем были скреплены вместе, образуя прочное основание. На самой верхней платформе покоилась каменная перемычка. Возле нее и на ней сидели работники, поднявшие камень на эту высоту. В нижней поверхности камня были выбиты гнезда, хотя сейчас их и не было видно, - они точно лягут на выступы в стояках. Эсон с восхищением погладил оба стоячих камня, прикинул, сколько же нужно было отбить, чтобы получить такие выступы.
- Обрати внимание на верхушки колонн, - Интеб встал позади Эсона, видишь, они скошены - и перемычка сама точно ляжет на камни сверху. Ее не потребуется поправлять или поворачивать.
- Огромная работа, - восхитился Эсон. Верхней части столпов почти не было видно, бревна трех последних слоев уже ложились прямо на вершины, как и на остальную платформу.
- А сейчас мы сдвинем перемычку, - произнес Интеб, приказав подавать наверх кожаные ведерки с жиром. Животный жир размешали, сделав его пожиже. Первую пригоршню на бревна бросил сам Интеб.
- Положите сюда, - проговорил он, - на бревна и на помост. Только с краю не мажьте, иначе все вы, дураки, попадаете на землю. Мажьте путь камню, а не себе, - передав ведерко, он принялся проверять исполнение.
Когда жир нанесли ровным слоем. Эсон с Интебом отступили в сторону, а работники взяли длинные прочные жерди, в верхнем ярусе помоста проделали отверстия, в них и уперли жерди. За ними разместили длинное бревно - чтобы можно было опереть рычаги. Установив шесты, чуть налегая ими на бревно, все выжидали. Когда все оказались на местах, Интеб затянул нараспев - так он делал уже не раз, чтобы люди работали в унисон:
- Вставляй рычаг, крепче держи,
- Бу! - выкрикнули в ответ воины.
- Берись, готовься, скоро нажмем.
- Бу!
- Жми и жми, жми и жми.
- Бу!
Под ритмичные крики они налегли, помост затрещал. Камень чуть сдвинулся. Это повторялось снова и снова, и наконец между опорным бревном и рычагами показалась вполне заметная полоса дерева. Сдвигаясь, камень все больше и больше заходил на смазанный жиром участок и передвигался все легче.
Когда люди дошли до смазанной жиром поверхности, Интеб послал за ведерками с песком - забросать его. Чтобы сдвигать такие камни, нужно твердо упираться ногами, не говоря уж о том, что падение с такой высоты грозило смертью. Работа продолжалась. Перекладина неторопливо приближалась к своему будущему месту. Интеб бегал взад и вперед, заглядывал под камень, выкрикивал распоряжения. Камень приподнялся с одного бока, потом с торца. Интеб ползал вокруг, вымеряя точность направления. Наконец, удовлетворившись, он приказал сделать перерыв.
- Остался последний шаг, - вытирая пот со лба, объяснил зодчий Эсону. Руки Интеба побурели от коры и от жира. - Вынимаем опоры из-под концов камня, вместо них ставим тесаные плоские доски. И пока камень лежит на них, начинаем опускать его, как поднимали, только наоборот. Поднимаем конец, вынимаем доску, опускаем. То же самое делаем на другом конце. И камень как перышко сам опустится на нужное место.
И пробормотав молитву какому то звероголовому египетскому богу, зодчий приступил к завершению всего дела. Начиналась самая тонкая работа.
Когда брусья приняли вес камня, опорные бревна вытащили и спустили на землю. А потом осторожно приподняли плиту и начали извлекать доски.
Все случилось очень быстро. Перекладина осела, и верхушки шипов уже начинали входить в гнезда. Десять мужей удерживали рычаг, двое придерживали доски, третий извлекал верхнюю...
Раздался внезапный треск, кто-то вскрикнул.
Люди, удерживающие рычаг, попадали. Длинный брус сорвался и упал вниз на кучу досок. Вытащенная наполовину доска качалась, застряв нижней частью.
С треском и грохотом поддерживающая перемычку пирамида пошатнулась и развалилась. Всем своим весом глыба рухнула на колонны.
Грохот был сокрушительный и громоподобный. Полетели осколки камня, пошатнулся громадный деревянный штабель. Вздрогнул и камень - столп Эсона.
Все вокруг затряслось, задрожало, словно заколебалась сама земля. Люди кричали и падали, один сиганул вниз с деревянного помоста, решив, что все рушится.
И время, только что мчавшееся, почти остановилось. Мгновения нерешительно капали - как вода с оплывающей на солнце ледяной глыбы. Мир дрожал и колебался.
И замер. Перепуганные люди смотрели друг на друга, подмечая на лицах соседей только что пережитый ужас, но земля более не дрожала, и они с трепетом огляделись.
С одного конца платформа разрушилась. Каменная плита удерживалась в неустойчивом равновесии немногими сохранившимися брусьями. С другого конца поперечина легла на одну из каменных опор. Выступ погрузился в гнездо.
Пронзительный вопль вдруг заставил всех вздрогнуть. Интеб рванулся вперед.
- Опоры, - закричал он. - Поставьте опоры, прежде чем тот край рухнет. Прыгай же, прыгай!
Стоны не умолкали. Эсон заметил, что один из рабочих попал под камень тело и голова его были раздавлены. Этот молчал. Он умолк навеки. Но другой был еще жив, он-то и кричал без перерыва. Рука его оказалась под камнем, когда перемычка рухнула. Расплющенная рука была зажата между обоих камней.
