Джейн Фэйзер - Королевские игры
Почти пять минут Елизавета ходила вдоль окон, из которых открывался вид на парк и реку, и за все это время не произнесла ни слова. Полит молча ждал.
Наконец ее величество остановилась, но так и не повернулась к собеседнику лицом.
- В этом деле меня осаждают со всех сторон. Государственный совет считает необходимым судить кузину за государственную измену. Парламент просит того же. Даже народ требует самых суровых мер. Но узница остается моей родственницей, нас объединяет общая кровь. Больше того, она до сих пор считается царствующей особой. Политические последствия непредсказуемы. - Елизавета долго смотрела на реку, а потом произнесла очень тихо, но внятно: - Если бы ее можно было убрать… ну, например, произошел бы несчастный случай… и королева, и страна освободились бы от тяжкой проблемы. Несчастный случай вполне возможен. Разве не так, сэр Эмиас? Он стал бы величайшей услугой, которую человек способен оказать своему монарху и своей родине.
Сначала Полит решил, что ослышался. Королева просила его организовать убийство Марии Стюарт.
- Мадам, я верю в Бога и не имею права осквернять собственную бессмертную душу низким поступком. - Он говорил с непреклонной убежденностью в голосе. - Готов на все ради своей королевы, но только не на подобный шаг.
Елизавета вздохнула.
- Очень хорошо, сэр Эмиас. Считайте, что этот разговор вам причудился.
- С радостью, мадам. - Полит несколько мгновений помолчал, а затем твердо произнес: - Необходимо задуматься о более надежной тюрьме, мадам. Если католики северной Англии объединятся с католиками Шотландии и совершат нападение, защитить Чартли не удастся. А поскольку я не в состоянии гарантировать достойное продолжение заключения, если узница не будет переведена в другое место, то вынужден просить об отставке.
- Сегодня вы необыкновенно смелы, Эмиас. - Елизавета отвернулась от окна и недоуменно вскинула тонкие брови. - Сначала отказываетесь исполнить просьбу своей королевы, а потом выдвигаете ультиматум.
- Если желаете, можете бросить меня в Тауэр, мадам, но я говорю чистую правду.
Елизавета невесело улыбнулась:
- Да, вы действительно не выбираете выражений, и это качество делает вас честным и надежным слугой. Я подумаю.
- Я составил список возможных вариантов, мадам. Знаю, что Тауэр вы отвергли, но одна из перечисленных тюрем может подойти. Все основательно защищены.
Сэр Эмиас достал из кармана сложенный вчетверо лист пергамента и положил на стол.
- Ознакомлюсь.
Снисходительный наклон головы означал, что аудиенция окончена, и верный подданный почтительно попятился к двери.
Елизавета села за стол и развернула список. Выхода не было, приходилось принимать требование Полита. Несмотря на успешное разоблачение заговора, беспокойство в стране не утихало, порождая угрозу восстания. Освобождение Марии означало бы катастрофу, даже если не думать об опасности для собственной жизни. Если Чартли-Холл действительно настолько доступен, как утверждает Эмиас, то любое нападение, организованное католиками Шотландии или северной Англии, чревато государственным переворотом в пользу Марии.
Унизанный тяжелыми перстнями палец медленно продвигался вниз по странице и замер в середине. Замок Фотерингей. Старинный королевский замок в далеком, почти безлюдном графстве Нортхемптоншир. Елизавета была там лишь однажды и запомнила одинокую крепость на холме, на берегу неширокой быстрой реки Нин. С бастионов прекрасно просматривались окрестности, так что подобраться незаметно не смог бы никто. Глубокий ров и башни с бойницами гарантировали надежную оборону.
Королева взяла со стола колокольчик и позвонила.
Спустя мгновение появился управляющий.
- Ваше величество?
- Соберите мой совет.
- Слушаюсь, ваше величество.
Что ж, во всяком случае, Уолсингем и Берли будут довольны и хотя бы на некоторое время прекратят свои нудные упреки. Но конечно, одна уступка проблему не решит. Теперь они начнут добиваться суда. Трудно сказать, как долго удастся выстоять против единого фронта.
Мария зябко куталась в меховую накидку. Убогое убежище в Чартли лишилось последних намеков на комфорт. Сырой уголь в камине едва тлел и не давал тепла. Ковры с пола убрали, и ноги постоянно мерзли. В конце сентября стояла ужасная погода - сырая, холодная, беспросветная. Ветер задувал в щели и беспрепятственно гулял по комнате, так что пламя свечей предательски трепетало. Измученные холодом фрейлины растирали непослушные пальцы, но не откладывали рукоделие.
Маленький скай-терьер прижался к ногам Марии, и она наклонилась, чтобы погладить песика по лохматой голове. Внезапно верный страж навострил уши и повернулся к двери. Сама Мария пока ничего не слышала, но, должно быть, кто-то шел по двору. Громкий стук подтвердил предположение.
Сэр Эмиас появился в сопровождении двух охранников и заговорил приказным тоном, даже не сочтя нужным поклониться или хотя бы поздороваться:
- Мадам, готовьтесь к путешествию. Пусть дамы немедленно уложат ваши вещи. На сборы отводится ровно час.
- Можно узнать, куда нам предстоит отправиться? - уточнила узница с обычным невозмутимым спокойствием.
- Место назначения не разглашается.
- Но хотя бы продолжительность поездки известна?
- Подобные детали также не разглашаются. Итак, в вашем распоряжении час, мадам.
Полит и охранники ушли.
Мария смотрела в тусклый огонь. Трудно было представить условия хуже нынешних, и все же обманывать себя не имело смысла. Переезд никак не мог означать более удобную жизнь.
- Шарлотта, лучше не откладывать сборы.
- Да, мадам.
Камеристка встала и ушла в спальню, а за ней потянулись и остальные дамы.
Ровно через час, минута в минуту, Полит вернулся все с теми же охранниками.
- Экипажи ждут, мадам. - Он жестом приказал гвардейцам взять кожаные сундуки, в которых без труда уместились остатки личных вещей шотландской королевы. - Прошу следовать за мной.
Во дворе стояли две громоздкие кареты. Мария, с собачкой в руках, поднялась в первую. Здесь же устроились и фрейлины. Служанки и багаж поехали во второй. Узница устало прислонилась к кожаной спинке сиденья и начала перебирать четки. Почему-то было ясно, что это путешествие - последнее в череде многочисленных переездов, которые пришлось совершить за долгие годы заточения. Марию сверлила лишь одна мысль: скорее бы путь закончился. Если потребуется умереть за веру, она умрет, не ропща на судьбу и ни о чем не жалея.
После шести часов изнуряющей тряски по скверным дорогам, в стремительно сгущающейся темноте экипажи прогрохотали по откидному мосту и въехали в средневековый замок Фотерингей. Королева Шотландии и фрейлины с трудом спустились по узкой лесенке: ноги и руки затекли и отказывались повиноваться. Мария с тоской посмотрела на высокие толстые стены, на неприступные башни. Замшелые камни позеленели от времени и сырости, а брусчатка под ногами поросла травой. Унылое и неприступное место: вырваться отсюда вряд ли удастся.
- Мадам, следуйте за мной.
Полит показал на узкую арку, ведущую в замок.
Не выпуская из рук собачонку, пленница прошла по темному коридору, который неожиданно закончился просторным залом, украшенным королевскими гербами. У стен замерли гвардейцы, а холодный каменный пол на каждый шаг отвечал гулким отзвуком. Полит подошел к лестнице в дальнем конце, поднялся на второй этаж и открыл тяжелую двустворчатую дверь.
Мария осмотрелась с приятным удивлением. Она ожидала увидеть ледяную тюремную камеру, а оказалась в просторной теплой комнате с ярким огнем в камине, коврами на каменном полу и восковыми свечами в рожках на стенах. Удручало лишь одно обстоятельство: полное отсутствие дневного света. Окон не было.
- Как называется этот замок, сэр Эмиас?
- Замок Фотерингей, мадам. Надеюсь, здесь вам будет удобно.
Тюремщик открыл небольшую дверь, за которой оказалась спальня, где тоже весело горел камин, а кровать скрывалась от сквозняков за толстыми гобеленовыми шторами. Слуги вносили вещи, а Шарлотта руководила размещением.
- Мне больше никогда не придется увидеть дневной свет?
Мария опустила собачку на пол.
- Каждый день в течение часа вы сможете гулять во внутреннем дворе в сопровождении компаньонок. - Полит дождался, пока переселение закончится, и лишь после этого направился к выходу. - Оставлю вас, мадам. Утром поговорим.
В замке щелкнул ключ.
- А здесь удобнее, чем в Чартли, мадам.
Шарлотта остановилась на пороге спальни и огляделась.
- Да. Наверное, мучителям стало скучно смотреть на мои страдания, - согласилась Мария, - Боюсь, правда, что это не к добру. - Она показала на стол, где стояли поднос с холодным мясом, корзинка с хлебом и кувшин с вином. - Должно быть, это наш ужин, леди.
