Дейтон Лайт - Муравейник
Кенгар обнялся с Редаром, крепко пожал ему кулак и хлопнул по плечу Римала.
– Мы победили!
Измученные, усталые люди на стенах кричали и приплясывали от радости. Казалось, и не было этого бесконечного боя, напряжения всех сил. Может быть, впереди затишье, хоть какая-то передышка…
ГЛАВА 11 ПРАЗДНИК
В Мерасе чествовали победителей, все жители вышли на крепостные стены и приветственно махали руками, восхваляя доблестных защитников – и людей, и смертоносцев. А на следующий день решили устроить празднество. Помощница Управителя Палая, словно забыв о недавних распрях с Велиманом, выпросила у Младшего Повелителя один, свободный от любых работ, день. И, мокрицы с ними, подождут еще один восход не политые поля – ничего им не сделается! Недавно пронесшиеся над Долиной Третьего Круга дожди обильно одарили землю влагой, так что за неожиданно рано взошедшие на южном склоне ростки можно было пока не опасаться. Хотя не мешало бы, конечно, удобрить поля, вычистить дренажные канавы, выполоть показавшиеся кое-где сорняки, – работы хватало, что и говорить!
Но чтобы там ни думал о мастере Палае Велиман, она заботилась в первую очередь о людях, пытаясь хоть чем-то отвлечь их от горестных дум и изматывающего страха. Мерасцы, пережившие за такое короткое время два штурма подряд, нуждались в разрядке – землекопы-ополченцы устали, многих ранило или искалечило, – им требовалось просто отдохнуть, набраться сил. Остальные же горожане только начали отходить от ужасов войны. Слишком много горя пришло в их дома за последнее время. Сначала выматывающее последние силы строительство оборонного рва, оказавшегося в итоге бесполезным, потом два штурма, и вот печальный счет – тридцать два мерасских ополченца встретили на стенах свою смерть. Всю жизнь прожившие под защитой смертоносцев, простодушные и даже немножко смешные в своей уверенности, будто все зло мира минует их, если восьмилапые повелители будут рядом, мерасцы неожиданно нос к носу столкнулись с болью, смертью, страхом за свою жизнь.
Мало кто задавался теперь вопросом: как же Хозяева смогли допустить такое? Может быть, никто никогда и не задумается об этом. Младший Повелитель прекрасно понимал, что новые, более яркие впечатления со временем вытеснят прошлый ужас. Так, может, не стоило ждать? Дать людям то, что им сейчас так необходимо, простые радости жизни: побольше хорошей еды и бесшабашного веселья… Все, что позволит мерасцам отрешиться от мрачных дум.
Поэтому, когда Палая, посоветовавшись с Управительницей Наей, пришла просить об этом Фефна, он без колебаний дал свое разрешение на праздник.
Многие годы целенаправленно подавляемая пауками, скудная фантазия их рабов не смогла выдумать ничего оригинального. Как и на любимом в Мерасе Дне Урожая, и здесь обещали быть все те же танцы, состязания силачей и гонки колесниц. Их, правда, насчитывалось в Мерасе всего три: одна для Управителя Хшасту, другая для самой Палаи – ведь ей часто приходилось ездить на дальние поля, куда пешком не очень-то и дойдешь, – а третью повозку держали для гостей-смертоносцев и вообще на крайний случай. Мало ли что: вдруг потребуется доставить в Акмол заболевшего смертоносца или кого-то из служительниц. В самом Мерасе не было знающего толк в паучьих болезнях знахаря-травника, а на шаре-то не каждый летать умеет.
Состязания колесниц, правда, особого интереса у жителей не вызывали. Причина была простая: из года в год неизменно побеждала личная повозка Управителя – как и везде в паучьих землях, ее возили самые сильные и выносливые рабы.
На рассвете следующего дня закипели приготовления. Расчищали от муравьиных трупов внутренний двор, застилали площадь заботливо сбереженным с прошлого Дня Урожая широченным отрезом паутинной ткани. Называлась она скатертью – то ли потому, что по окончанию празднеств ее скатывали в рулон до следующего года, то ли потому, что даже ее обычно не хватало, чтобы разместить угощение для всех мерасцев, и с горы свежих плодов, бывало, нет-нет да и скатится один на землю.
Кто первым предложил позвать на праздник все еще стоявших лагерем под стенами города пещерников? Палая? Или седой и сгорбленный годами, но сохранивший в глазах чуть ли не юношеский задор, мастер танцев Акибур? Как бы то ни было, сама идея этого принадлежала, несомненно, Нае. Молодая Управительница просто хотела побыть рядом с Редаром. А что для этого может быть лучше, как не развеселый праздник Победы над шестилапыми?
Палая прислала в лагерь пещерников посыльного. Мальчишка с трудом разыскал мастера Кенгара среди бурлящего воинства.
– Скажи, где я могу найти вашу Управительницу? Мастер охоты смерил паренька взглядом, насмешливо сказал:
– Боюсь, найти ее тебе будет сложно, потому как Управительниц у нас нет. Управлять свободными людьми незачем, они и сами знают, куда им идти…
Посыльный смутился, покраснел. Кто их знает, этих пещерников, какие обычаи у них в ходу? В детстве мать рассказывала ему, что там, где живут «свободные» люди, почти нет пищи, и они часто голодают, а иногда даже вынуждены есть друг друга. А уж чужаков жрут – только давай! Вот потому-то так опасно убегать в пустыню – повелителям приходится потом выискивать беглеца с патрульных шаров, спасать от злых пустынников.
Перешагнув свои четырнадцатые дожди, он почти перестал в это верить, но мало ли…
Кенгар понял, что мальчишка вот-вот расплачется, сжалился:
– Запомни, малец. Народом Серых скал нельзя управлять, но им можно править! Так-то. А Правительницу Айрис ты можешь найти во-он под тем пологом.
Привычные к пустынному зною и ночным холодам охотники здесь, в теплой Долине, спали прямо на земле, но для Правительницы соорудили нечто вроде палатки – навес из походных одеял, растянутый на двух копьях.
Парень с опаской заглянул внутрь, но там никого не было.
– Что ты здесь ищешь, мальчик? – прозвучал вдруг совсем рядом женский голос.
Посыльный обернулся и столкнулся взглядом с Правительницей пещерного народа. Он никогда раньше ее не видел, но почему-то был совершенно уверен, что перед ним стоит именно она.
Ни ростом, ни жесткими, волевыми чертами лица, как у мерасской помощницы Управителя Палаи, она не отличалась. Обычная пожилая женщина, чем-то похожая на Кибрату, мать его друга. У нее тоже был такой же смешной хвостик седых волос…
Вот только эти глаза… Суровые, властные, они горели на лице Правительницы, и явственно ощущалась в них привычка повелевать. Сила взгляда была такая, что сразу же хотелось отвернуться, отвести глаза. Ведь если она посмотрит еще хоть одно мгновение, то, кажется, будет знать все: и про тот случай с кроликом в заброшенном подвале, и про то, как вчера он обманул мать, и даже про странную, но приятную игру с Мираей в зарослях у Старицы прошлой луной, про которую он вообще никогда никому не рассказывал.
