Дейтон Лайт - Муравейник
Некоторым муравьям удавалось, развернувшись, проскочить буйство всепожирающего пламени, но тут…
– Внимание! Пращи!
Воздух прогнулся от свиста одновременно раскручиваемых десятков ремней, сильные руки отпустили петли и… смерть полетела! Пустынные охотники, в отличие от жителей паучьего города, искусно владели метательным оружием. Камни просто снесли переднюю волну ослепших от боли и жара муравьев. Трескались головы и груди, вываливая в черную золу содержимое, разлетались от точных попаданий лапы, жвалы. Второй залп оказался не такой успешный – заметно меньше стало целей, но все же больше десятка муравьев остались корчиться в облаке оседающего пепла.
– Горючие заряды! Заряжай!
Снова свист, и к раскаленному хитину там и сям стали цепляться тягуче-черные комочки, которые тут же вспыхивали ослепительно-оранжевым пламенем, гулко ревели, разбрасывая во все стороны пылающие капли. Воспламеняющиеся заряды, липнувшие к любой поверхности, остались с первых еще опытов Редара. Их даже не надо было поджигать – огня вокруг хватало и так.
Шестилапые захватчики гибли тысячами, корчились в яростном пламени горящей сухой травы. Над Мерасом стелился шлейф дыма, омерзительно воняло сгоревшим хитином и смертью. Защитники на стенах, едва не теряя сознание от едкого запаха и жара, продолжали сбрасывать в ревущее пламя обезумевших муравьев.
Керьяла с расширившимися в азарте глазами воскликнул:
– Ну что? Видал, как они их? Просто сожгли заживо!
– Да, – почесав в затылке, отозвался могучий землекоп с окровавленной рукой, – говорил мне вчера сын, что пустынники эти умеют дышать огнем, а я не верил. Наподдал ему, чтоб не болтал глупостей. А выходит, зря.
– Это еще что, – вдохновенно разливался Керьяла, – Повелители и не такое могут, просто не захотели. Зачем силы тратить, когда все эти пустынные крысы сделают!
– И что, – недоверчиво спросили его, – они ничего за это не хотят?
– Почему же? Хотят, и еще как. Пусть, говорят, нами правит Младший Повелитель, а то тяжело нам в пустыне, жарко, пищи мало, а у вас все сыты и веселы. Ты не из Акмола… Вон, Ювара спросите, он не даст соврать: дней двадцать назад в город привезли пленного пустынника. Это, вроде как, их посланец и был. Сам сдался дозорным паукам: отведите, говорит, меня к самому главному своему смертоносцу. Поначалу вроде Младший Повелитель не очень был доволен, даже приказал пустынника бросить в темницу, но потом все же смилостивился и согласился взять бедняг под свою опеку… Даже выслал им еды немного на двух шарах, а то они там совсем с голода дохли. А чтоб все было по-честному, туда слетала и наша Управительница, Ная, – а это такая женщина… у-у, при ней не очень-то…
«Ну, вот, – усмехнулся про себя Велиман, походя пнул распластавшуюся на камне оторванную муравьиную голову, – уже родилась новая легенда».
Жаль только, до правды ей, как и любой легенде, было, ой, как далеко. Ну, это и не важно. В пустыне одни предания, а в Долине Третьего круга – другие совсем. В песках будут, конечно, ходить истории о Могучем Воителе, который в одиночку выжег тысячу тысяч муравьев и спас проклятых раскоряк.
Но если и правда огненную смесь изобрел тот парень, Редар, то раскорякам ничего не останется, кроме как признать за «свободными» разум, по меньшей мере, равный их собственному. Сработано чисто и уверенно, будто всю жизнь тренировались: несколько коротких мгновений неукротимого буйства огня – и едва ли не две трети муравьиной армии разом уничтожено. Хорошо бы и дальше так же.
* * *Опять Древний враг? Да еще такой голодный, что пожирает его воинов с неодолимой жадностью. На несколько мгновений он даже растерялся – а огонь тем временем рос, набирал силу, набрасывался на все новые жертвы. Неужели жалкие двуногие опять смогли его остановить. С Древним врагом бороться невозможно, отступать некуда, даже прорыв сквозь огонь не удался – за огненной завесой его солдат поджидали мягкотелые со своими метательными зарядами.
Неужели выхода нет?
Что же, ему придется отступиться, бросив своих воинов на произвол судьбы?
Хотя… Ну, конечно же! Как он мог позабыть о рабочих – исполнительных, верных, жертвенных?
* * *Извечный, отпечатанный в глубинах памяти, что досталась от многих поколений, страх перед огнем оказался сильнее любых приказов. С тыла муравьиное войско подпирало сплошное море огня, ветер гнал пламя, прижимая остатки рыжего воинства к стенам Мераса. Захватчики оказались между молотом и наковальней и ничего не могли противопоставить огню и пращам людей. Наконец неведомому командиру муравьев чудом удалось восстановить какое-то подобие порядка. Простоявшие все время боя без дела у заваленного еще во время первого штурма рва, рабочие встрепенулись и разом бросились тушить огонь смехотворными струйками муравьиной кислоты. Неожиданно в них проснулся древний инстинкт защиты муравейника от лесных пожаров. Бесполезная затея! В слепом подчинении приказу несчастные муравьи погибали напрасно. Впрочем, ценой огромных жертв им все же удалось на какое-то время приостановить продвижение огня.
Огороженные от смертельного буйства огненной стихии, постепенно пришли в себя и солдаты. И тогда в последней самоубийственной атаке они ринулись на стены Мераса, надеясь найти спасение.
Там их уже ждали. Смертоносцы разили без промаха. Не отставали и люди, хотя упоение битвы в них горело лишь благодаря ментальным приказам пауков. Если бы не это, любой ополченец давно убежал бы с криками ужаса при виде жутчайшей картины: поле, заваленное тысячами обугленных, скорченных трупов, и бесконечные, сменяющие одна другую, волны свирепых «укороченных» муравьев с обожженными конечностями, кляксами пылающей нефти на хитиновых панцирях.
И все же шестилапым чуть было не удалось склонить чашу весов на свою сторону. Муравьиные полчища в первую очередь пытались уничтожить смертоносцев, и там, где это удавалось, люди, лишенные волевой поддержки, не выдержав напряжения битвы, отступали или просто валились с ног от усталости и ран. Казалось, рыжее море вот-вот захлестнет стены и погребет под собой последних защитников, но в этот момент сзади в него ударили силы пещерных и пустынных жителей.
Уже опаленные огнем, но сохранившие силы – ведь они почти не принимали участия в сражении, – опытные охотники врубились в тающие ряды противника. Жилистые бойцы с кожей цвета меди привычно орудовали копьями. Что им муравей, пусть и сотый по счету, когда случалось завалить и скорпиона, и фалангу! Резкие, точные удары разили рыжих прямо в затылок или в шею, под жвалы – самые уязвимые места. Скупое движение – и под ноги валился в предсмертных судорогах еще один враг. Все! Следующий…
