Вячеслав Шалыгин - Навигаторы
Он холодно посмотрел на Локтева.
Старший лейтенант ничуть не смутился. Но взгляд отвел и промолчал.
— Мы понимаем, — вместо него ответил Стрельцов. — Поэтому пытаемся договориться. Ставьте условия, мы постараемся их выполнить.
— Условие одно, — снова перехватил инициативу Павел. — Мы переведем не только вас, но и всех, кого сможем. Вот пусть их тоже не трогают. Под вашу ответственность. Сможете защитить их от Мазая?
— Вы же понимаете, что нет, — Стрельцов покачал головой. — К чему эта провокация? Мы, кажется, решили договариваться.
— Вы первый начали, — заметил Водолей. — «С нами не тронут». Ваши слова.
— Хорошо, начнем сначала, — Стрельцов поморщился. — Вы хотите спасти людей. Сколько и каких?
— Сколько там их было? — Павел посмотрел на Володю. — В метро.
— Тысяч пять, — Водолей пожал плечами. — И наверху мелькали.
— Нереально, — проронил Трощинский. — И перевести нереально, и похлопотать за такую толпу не получится. Может, сойдемся на родственниках?
— Нет, — Павел больше не изображал вершителя судеб, всем видом показывал, что теперь настроен на конструктивную беседу. — Мы должны перевести как можно больше. Причина проста. Эти люди докажут Мазаю, что он перестраховывается. Одним своим присутствием в Новом мире они докажут, что никакое равновесие не нарушается. Понимаете, к чему клоню?
— Вы считаете, что исходники и копии могут жить в одном мире, и это не станет причиной системного конфликта? — предположил Парус.
— Примерно так, — Павел кивнул. — Людей надо спасать, пока есть такая возможность. В основной реальности места хватит всем. А вот что случится с людьми в Старом мире, боюсь даже предположить.
— Мы видели, что случается, — сказал Парус и уныло вздохнул. — И это лишь начало. Людям не выжить.
— Вот именно! — Павел снова начал входить в образ спасителя человечества. — Мы понимаем, что в мировом масштабе бессильны, но сдаваться мы не намерены! Спасти сколько получится. Перевести в Новый мир хотя бы тех, кто встретится на пути. Эта задача нам по силам.
— А дальше? — по привычке проронил Водолей.
— А дальше кое-кому придется отрабатывать должок, — Павел указал на офицеров. — Убеждать начальство, что «лишние» люди Новому миру не помеха. Нам же с тобой придется вернуться, чтобы сформировать другие группы для перехода. Время не ждет, сам понимаешь.
Сказал Павел много, сказал до противного пафосно, но Водолей был склонен простить ему эти грехи. Пусть пиарится и вызывает огонь на себя. Такой уж он человек, что тут поделаешь? Главное, чтобы на пользу делу и не в ущерб ближайшему окружению. Но с этим у Павла проблем как раз не было. Говорил он только то, что было выгодно, а насчет личных мотивов Павел вообще благоразумно умалчивал. Чекистам об этом знать не следовало. Но по его выразительному взгляду Водолей понял, что Горбатов не отказался от намерения спасти Ирину. Встреча с офицерами отложила решение этой важной задачи, но не отменила ее. Так что возвращение навигаторов, даже в случае успеха наметившейся операции, было вопросом решенным. И дело не в человеколюбии, которое вдруг взорвало совесть и чувства навигаторов. Кто из современных людей поверит в такой альтруизм? Павел и Водолей в первую очередь хотели спасти своих близких.
«И все-таки как Павел будет решать проблему двоеженства? — Водолей мысленно усмехнулся. — Наверняка он и сам не знает. Просто решил, что подумает об этом, когда все свершится — ну, чтоб не сглазить, — и забыл. И это правильно. У меня, кстати, та же проблема, даже сложнее. Две мамы — это тебе не две жены, это вообще хаос. Но ведь я не задумываюсь о последствиях. Поселю одну на даче, другую дома, буду ездить по очереди к обеим. Наверное, так».
Пока Водолей устало и отчасти сумбурно размышлял на отвлеченные темы и созерцал спинку переднего сиденья, офицеры и Павел успели еще о чем-то переговорить и даже принять какое-то решение. Все поднялись и направились к выходу. Павел первым, Парус замыкающим. Этот лейтенант и «разбудил» Водолея.
— Вы идете? — Парус остановился рядом.
— Я… — Водолей повертел головой. — Да-да, иду. Я выпал немного из темы. О чем договорились?
— Снова тучи собираются, — Парус поднял грустный взгляд к небу. — Такой был мир… и все так резко и страшно закончилось.
Водолей тоже взглянул на небо. Тучи собирались пока только на горизонте. Володя опять взглянул на Паруса.
— Договорились собирать народ, — наконец ответил офицер. — Да вон, уже начали.
Водолей обернулся и увидел, что Павел и товарищи Паруса остановились на перекрестке и теперь беседуют с довольно большой группой гражданских, преимущественно женщин и растерянных подростков. Наверное, это были школьники и учителя из ближайшей школы. Постепенно к перекрестку подтягивались и другие люди. Шли в основном со стороны метро. Психологическая уловка Павла явно сработала.
Водолей тяжело поднялся и двинулся следом за Парусом.
К тому моменту, когда они приблизились к окружившим агитаторов людям, беседа трансформировалась в стихийный митинг. Павел завелся и сыпал доступными пониманию широких масс газетными штампами. Агитировал, надо признать, убедительно. В погасших было глазах людей появились искры надежды.
— …Да, нам придется начать новую жизнь! — Павел помогал себе энергичной жестикуляцией. — Придется смириться с тем, что наши привычные места заняты, ведь свято место пусто не бывает. Но главное, что это будет жизнь, а не борьба за выживание!
Народ одобрительно загудел, и это массовое проявление хоть каких-то положительных эмоций тут же автоматически увеличило аудиторию. Люди, которые до того вяло брели по бульвару, резко ускорили шаг и присоединились к толпе. И многие из тех, кто прошел мимо, развернулись и тоже направились к митингующим.
Водолей сдал назад, чтобы освободить место жаждущим услышать благие вести, и прислонился к углу дома. Рядом пристроился Парус. Офицер по-прежнему пребывал в угнетенном состоянии духа. Перспектива вскоре очутиться в безопасном Новом мире его почему-то не вдохновляла.
— Скоро все закончится, лейтенант, — попытался приободрить его Водолей.
— Не для меня, — Парус покачал головой.
— Откуда такие мрачные мысли? Вы опасаетесь нового удара стихии? Мы успеем перейти, не волнуйтесь.
— Вы не поняли, господин Водорезов, — Парус покачал головой и вздохнул. — Я не смогу этого забыть. Вон, Локтев… он видел… мы все видели, как погиб его двойник. Вместе со всей семьей. Но Локатор ведет себя так, словно ничего не произошло. Все потому, что он умеет проводить мысленную черту. По эту сторону — он, по другую — все остальные. Даже двойники, точные копии. И Стрельцов видел гибель своей семьи… здешнего ее варианта. Капитану тяжело, я вижу, он не настолько примитивен, как Локатор. Но Стрельцов тоже держится. А я… до сих пор не научился наблюдать за всем как бы со стороны. До сих пор пропускаю все через себя. Вот поэтому для меня все это не закончится никогда. Всю жизнь буду помнить этот кошмар, во всех подробностях.
