Ирина Оловянная - Искусство войны
Гвидо как раз удовлетворился результатом своих наблюдений и не терпящим возражений тоном старшего по званию велел малькам и примкнувшему к ним Тони собирать рюкзаки у него на глазах и именно в том порядке, который он укажет.
Алекс показал мне маршрут:
– Девяносто два километра, – пояснил он, – придется форсировать три приличные речки; скал нет; много ручьев; холмы; два оврага; два довольно тяжелых подъема, один по травянистому склону, другой – по лесному, такие же спуски; десять километров по болотистой пойме одной речки; ночевать будем здесь и здесь, – он показал точки на карте, – вроде больше никаких сложностей.
– Ты ушел и не слышал, а один парень плакался капитану, что в прошлом году мелкий прыгнул в овраг, вывихнул ногу, и его двадцать километров на себе…
– Хочешь, чтобы я переделал?
Я помотал головой:
– Обойдется, это просто намек, что за ними нужен глаз да глаз.
– Не беспокойся, у тебя теперь есть начальник штаба…
– Это уже поговорка! – проговорил я сквозь смех.
– Ага, – согласился Алекс. – Ты посмотри, как он их дрессирует! Не волнуйся, эти в овраг не свалятся.
Глава 26
В катере только десять кресел, поэтому Тони устроился у меня на коленях, чтобы повысить свой авторитет среди ровесников и заодно продемонстрировать мне, что по-прежнему меня не боится. Очень он меня утешил: остальные пятеро мальков смотрели на меня как на людоеда. Ну, Альтаре и двое его близких приятелей, пытавшихся посмеяться над Роберто и сверх того донесших на меня Ловере, – понятно. А еще парочка-то что? Я их в первый раз вижу!
Были мальчишки чем-то неуловимо похожи друг на друга, и это сходство мне не нравилось. Я бросил взгляд на Тони – и понял, в чем дело: его невозможно принять ни за дурака, ни за подонка. А этих – очень даже, хотя сейчас они не ухмылялись так нахально, как тогда вечером. Еще бы: попали в слишком сильную зависимость от меня и подрагивают весьма заметно. Но след этой противной улыбки мелкого пакостника никуда не делся. Именно такие сначала делают что-нибудь пакостное или бессмысленное, а потом думают… Нет, не так, они даже и потом не думают. И не чувствуют. Из таких вырастают Альфредо и Франчески во всей красе. Может, это и неплохо, что они меня побаиваются? Меньше будет хлопот. Ммм, нет, не хочу я, чтобы меня дети боялись. И что мне делать? «А ничего, – заявил внутренний голос, – все само придет в норму, как с Ари и Берном». – «Ох, не придет, на Ари или Берна эти типы ну совсем не похожи», – ответил я. Но познакомиться с ними надо. Не буду же я звать их: «Эй, ты, как тебя?!» Я вздохнул – почему мне всегда так сложно знакомиться? Ну, за редкими исключениями.
– Представьтесь, ребята, – попросил я.
– Вито, – назвался Альтаре. Почему они выбрали его командиром, науке неизвестно. Его неуверенность в себе просто бросается в глаза.
– Романо, – самый высокий и, пожалуй, самый крепкий мальчик.
– Нино, – хмурый и чем-то недовольный ребенок.
– Траяно, – самый маленький.
– Луиджи, – самая противная улыбка. Мальчишка лишь немного уступал в росте Романо. И с гонором у него все в порядке. Э-э-э, если бы он командовал своими приятелями, было бы еще хуже.
– Очень приятно, – улыбнулся я как мог доброжелательно. – С Гвидо и Тони вы уже знакомы.
Мальки покивали: еще бы. Лео, Алекс, Роберто и я сообщили свои имена.
Повисло неловкое молчание.
– А что мы должны делать? – расхрабрился Вито.
Я пожал плечами:
– Ничего особенного. Пройти девяносто два километра по пересеченной местности, слушаться старших, не ныть по пустякам, но, если возникнут проблемы, предупредить раньше, чем дело дойдет до госпитализации. Вот и все. Ясно?
– Ага, – согласился Луиджи и улыбнулся – снова очень противно.
Десятиминутный полет закончился, и все выпрыгнули из катера.
– Приятной прогулки! – пожелал нам летчик.
– Спасибо! – откликнулись мы нестройно, помахал взлетающему катеру и остались только своей компанией.
Мы стояли на невысоком, заросшем травой холме, над нами в синем небе сиял Феб. Вокруг простиралась холмистая равнина, внизу сверкали ручьи, кое-где виднелись небольшие рощицы. На Этне нет кровососущих насекомых, птицы, привезенные с других планет, почему-то живут исключительно в лесах. Так что вне леса – тишина. Только порыв легкого ветерка зашуршал травой у нас под ногами.
Алекс демонстративно отключил карту в комме. Я хмыкнул…
– У тебя есть только то, что ты знаешь и умеешь сам!
– Точно, – согласился он, подыскивая на горизонте подходящий ориентир. – Нам туда, – махнул он рукой, – видишь этот высокий холм? До его вершины километров пятнадцать. Первый серьезный подъем.
– Ага, – согласился я, – ты первый. Только не гони, не забывай, кто идет за тобой. Тони, ступай за братом, и, если он побежит слишком быстро, ты его притормозишь.
Мы навьючили на себя рюкзаки, помогли малышам, и я велел им топать сразу вслед за Тони: пусть они будут на глазах. Перед подъемом поменяемся, их надо будет страховать.
Мы прошли уже километр по гребню, полого спускающемуся по склону холма, на вершину которого нас высадили, как вдруг Тони споткнулся, ткнулся лицом в Алексову спину – и покатился бы вниз, если бы брат его не поймал. «Гы-гы-гы!» – захохотали малявки. Летучие коты! Что здесь смешного? К счастью, Тони только немного ободрал щеку о пряжку Алексова рюкзака. Я внимательно осмотрел противные гогочущие рожицы: ага, тут не всё так просто. Ага, Луиджи, шедший сразу вслед за Тони, имеет особенно мерзкий вид. Я схватил его за воротник и встряхнул.
– Ну чо?! – завопил он. – Я ничо не делал!
– Ты ему ногу подставил, – произнес я уверенно, встряхнув его еще раз.
Мальчишки попритихли: «я в гневе» – это зрелище…
– А, ну конечно! Любимчик сам упасть не может!
– Невинная овечка, – откликнулся я. – Чудовищные обвинения!
– Я ничо!..
– Врешь, – прервал я его. – Заткнись и послушай.
Он замолк.
– Я не стану взывать к твоей чести, совести и разуму, потому что их нет. Но если ты еще раз учинишь какую-нибудь пакость, я тебя выпорю. При всех. Ясно?
Он посерел от страха, но решил еще немного потрепыхаться и покачать права:
– Ты не имеешь права! Я капитану скажу!
– Скажешь. Потом. Но тебе это уже не поможет, – спокойно ответил я.
– Ну конечно! Я же не любимчик!
– Ну и радуйся, любимчика я бы предупреждать не стал, сразу бы влепил по полной программе. Всех касается, – добавил я для его приятелей.
Луиджи открыл рот, но, что сказать, не придумал. Вито был смущен, все-таки зверь-трава – хорошее средство. Остальные только напуганы. Ну вот, а я не хотел, чтобы меня боялись. С другой стороны, мы проведем в неприятном обществе этих типов три дня – и навсегда забудем об их унылом существовании.
