Андрей Попов - Сломанная вселенная
– А знаете, — неожиданно встрял Милеус, — я представил себе такого маленького Зюзипузика, у него мохнатые уши как у меня…
– Дослушайте же до конца! Потом про зюзипузиков поговорите! Главная мысль, которую я хочу сказать: так и этот мир. Он нам кажется бесконечным, осязаемым и вполне правдоподобным. То есть не кажется, а лишь кажется, что кажется… Тьфу! Я уже запутался в своих словах. Ну, в общем, смысл ясен!
Однако ничего ясного и осмысленного пока не наблюдалось. Милеус слегка обиделся, что его великолепный рассказ так бестактно прервали, и снова увлекся разглядыванием цветов. Поэт, на лице которого отсутствовала какая-либо мимика, казалось, продолжал оставаться равнодушным. Впрочем, несколько раз он хотел что-то произнести, но тут же умолкал: может, не клеилась рифма к словам или боялся сказать несуразицу. Лодочник после задумчивой полудремы открыл наконец свои деревянные губы:
– Лично я чужд столь глубокомысленных рассуждений. Я живу своей простой жизнью и воспринимаю ее так, как оно есть.
Здесь не было решения проблемы, зато присутствовала откровенность.
– А мне неприятно, что я лишь чья-то выдумка! Хочу быть самим собой! — вдруг воскликнул Милеус. Никто даже не понял, как следует расценивать его реплику: то ли он поверил сказанному, то ли по своему обыкновению взболтнул очередную чепуху.
Максим, о чем-то вспомнив, продолжал:
– Все вы знаете, что я ходил в долину Абсурда и что я там видел. Странные вещи: исчез Центр Мироздания! На небе появилось абсолютно круглое солнце! Не было всех этих линий, но вместо них вечером появились звезды — эти маленькие прекрасные огоньки, словно рассыпанные крупицы света. Еще тогда меня преследовало ощущение, что все это мне знакомо, но оглохшая и ослепшая память отказывалась что-то комментировать, а вы, господин Философ, сказали, что это форма умопомешательства. Но сейчас я определенно знаю и уверен: там, в долине Абсурда, я увидел настоящий, РЕАЛЬНЫЙ МИР. В нем действительно нет центра с координатными осями, в нем круглое солнце, а по вечерам сияют звезды. Там нет волшебников и чудес, но действуют лишь физические законы. И уж разумеется, по вечерам там не бывает этих вселенских апокалипсисов — мир тот устойчив и вечен, потому что он существует НА САМОМ ДЕЛЕ. Я чувствую, что есть какая-то связь между мной и той далекой реальностью, но не могу вспомнить — какая.
Философ скептически покачал головой:
– Мыслимо ли вообразить на небе круглое солнце?..
Сумрак постепенно окутывающий Мироздание пеленой вечерних тонов, делал его еще более таинственным и необъяснимым. Максим бросил испытывающий взгляд на мрачный замок. В это время суток он выглядел просто зловеще, зияя собственной чернотой и создавая некую дыру в потемневшем пространстве.
– Ну что? Может, вам будет интересно услышать ответ на третью загадку? Вы ведь помните ее текст?
Придумаем кивнул и выразительно произнес:
– «Я до минус трех считал,
В том была необходимость.
И, взглянув вокруг, понял,
Что наш мир…».
Все взоры уставились на Максима. Тот выдержал пару испытывающих секунд и добавил:
– ЕСТЬ ПРОСТО МНИМОСТЬ.
Наконец ЭТО было произнесено, и молчаливое поднебесье вняло странным словам. А он, не дожидаясь чьей-либо реплики, продолжал:
– Тут даже есть подсказка в самом тексте. Число три означает трехмерное пространство, где мы находимся, отображаемое осями Х, Y, Z. А то, что оно со знаком минус, символизирует ОТРИЦАТЕЛЬНОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ. Мнимый мир с мнимыми персонажами.
Сам же мир, если б обладал органами слуха, сейчас впервые бы услышал свое унизительное название. Поэт Алан еще раз вслух повторил всю загадку, возможно, оценивая ее литературные достоинства:
– Я до минус трех считал,
В том была необходимость.
И, взглянув вокруг, понял,
Что наш мир… есть просто Мнимость.
То, что произошло потом, навсегда отпечатается в памяти каждого. Вначале, подобно выстрелам, послышался треск лопающегося камня. Все мигом сообразили в чем дело и направили взоры в сторону замка… похоже, уже бывшего замка. Последовало несколько подземных толчков, один как бы подталкивая другой, и почва под ногами принялась шататься из стороны в сторону. Создавалось впечатление того, что вселенная содрогается от неведомой чудовищной силы — или силы какого-то чудовища, обитающего глубоко внизу. Оно на что-то явно озлобилось, а может… просто наконец проснулось? Милеус не выдержал и первым свалился наземь, его примеру последовали остальные. На месте остались только Придумаем, сохранив устойчивость благодаря множеству ног, да поэт, который в них вообще не нуждался.
По стенам замка поползли трещины, подобно морщинам, предвещающим старость и скорую смерть. Таинственная сила, выпущенная на волю тремя удачными отгадками, будто веками дожидаясь этой минуты, с нескрываемым злорадством долбила толстые стены со всех сторон света.
Принцесса!! Что она сейчас чувствует?!
Максим, лежа на земле, не отрывал взгляд от грандиозного зрелища, о котором только и мечтал все последние дни, и сейчас не мог понять — чего в нем больше: страха, бессмысленности или воплотившихся надежд?
Наконец со стен стали откалываться громадные каменные глыбы. Они с глухими ударами отчаяния грохались на землю, разбиваясь на тысячи осколков, каждый из этих осколков — еще на тысячи, потом — еще, и так шла цепная реакция, пока камень не превращался в обыкновенную пыль. Впервые тучи спускались не с неба, а медленно поднимались с земли — тучи пыли и пепла, останки нерушимого могущества. Они клубились, медленно росли, стремясь подняться до облаков и полагая, что там их законное место. Прошло минут пять, и черный занавес полностью окутал замок, сокрыв от взора его предсмертные судороги.
Нет… Не дотянули они до настоящих облаков. Рожденные лишь ползать и обреченные на скорую смерть эти тучи черноты и душного цемента, зола пережженной надменности, простая пыль для дорог — они стали медленно оседать на землю, из праха взятые и в прах обращаемые.
В этот момент Максиму было уже наплевать на замок и на то, что от него останется. Он был вне себя от отчаяния: принцесса наверняка погибла! Он уже совершенно не слышал Милеуса, который громко крикнул:
– Это правда! Все здесь выдумка! Просто выдумка!
Он был также равнодушен и глух к словам Алана, а тот произнес нечто странное, но вполне уместное для данной ситуации:
– Напрасно ты, солнце, встаешь поутру
Собою развеивать мрак и тоску.
Лишь скроешься ты на другой стороне,
Как сумрак опять воцарит на земле.
Наконец все стихло… Недра земли успокоились. Небеса больше не дрожали и заняли прежнее положение. Даже стало слышно шуршание листвы. Пыль все более оседала, и из нее в воздух взвилась стая черных воронов — все произошло именно так, как гласила легенда. Вороны какое-то время покружили над головой, издавая воркующие звуки недоумения и, не в силах сделать большего, вскоре скрылись.
