Термитник Хеллстрома - Герберт Фрэнк Патрик

– Ясно. Могу ли я предположить, что вы уже контролируете местность вокруг фермы?

Гаммел на мгновение отвел взгляд от дороги. Могу ли я предположить? Мы что, в Букингемском дворце?

– У нас всего одиннадцать человек. Орегонская полиция прислала три машины с шестью стволами, но мы их пока не подпускаем. Планируем операцию ограниченного масштаба, исходя из опровержимой презумпции, что оценка ситуации вашим начальством верна. Тем не менее при малейшем намеке на то, что вы неправильно оценили ситуацию, мы будем вынуждены действовать по своему плану. Понятно?

Опровержимая презумпция, подумал Мерривейл. Неплохое выражение, и он постарался запомнить его, чтобы потом использовать в подходящей ситуации. Хотя ему и не понравился смысл, скрывавшийся за этой фразой.

– Вы, конечно, понимаете, – сказал Гаммел, – что мы работаем за пределами правил. Команда, которую вы послали на ферму, легального статуса не имела. Бандитская вылазка. Ваши парни сами пишут для себя правила. Мы так можем не всегда. У меня четкие инструкции. Я делаю все, что в моей власти, для обеспечения вашего прикрытия и защиты, но – и это самое главное – только в том случае, если ваша оценка ситуации соответствует реальному положению дел.

Мерривейл молча слушал и размышлял. Да, это не повышение по службе. Совет директоров просто бросил его на съедение волкам. Бывшие начальники, ныне мертвецы, его уже не поддержат, не спасут. Совет отправил его сюда, в поле, одного, заявив:

– ФБР окажет вам полную поддержку. Если у вас все получится так, как нам надо, мы пошлем еще помощь.

Чушь собачья! Отговорки!

Если дело станет совсем серьезным, Мерривейл превратится для них в основную мишень, в мальчика для битья, а то и для убийства. Ему показалось, будто он слышит, как уже скрежещут шестерни в машине Агентства в Балтиморе и Вашингтоне. Но ты же знал, в какой бизнес ты влез, Мерривейл! И они будут смотреть печально, произнося фразу, специально заготовленную для подобных случаев: в таких ситуациях все дерьмо достается тебе – если нам так нужно.

Ну что ж, будем исходить из этого. Если положение можно исправить, он это сделает. Но сначала должен позаботиться о том, чтобы спастись самому.

– Твари чертовы, – тихо пробормотал он и, помолчав, обратился к Гаммелу: – Что у нас там еще? Что вам удалось узнать про наших людей?

– Ничего.

– Как?

Мерривейл едва не задохнулся от ярости. Повернувшись к Гаммелу, он внимательно посмотрел на него. Но черты лица у того застыли в неподвижности.

– Если не хотите ничего объяснить, не надо, – усмехнулся Мерривейл.

– У нас были инструкции, – сказал Гаммел, – дождаться вас.

Он просто выполняет приказ, подумал Мерривейл.

Скрытый смысл всего происходящего ему был предельно ясен. Ответственность возложат на единственного человека, который для всех станет мишенью. Это будет он, Мерривейл. И это содержится в инструкциях, которые получил Гаммел. Никаких сомнений. Никаких!

– Это непостижимо, – произнес он.

Мерривейл отвернулся и уставился в темноту. Их машина мчалась по шоссе в сторону Фостервилла. По мелькающим перед взором Мерривейла сумеречным пятнам и неясным очертаниям местности он понимал, что они – в поле и дорога тянется вверх, по направлению к размытым силуэтам холмов. Редкие автомобили попадались навстречу. Погруженный в темноту пейзаж нес в себе ощущение одиночества и тревоги.

– Давайте начистоту, – предложил Гаммел, – чтобы все было ясно. Я приехал один, откровенно поговорить.

Он посмотрел на Мерривейла. Бедняга попал в тиски. Понимает ли он это?

– Что же вам мешает? – усмехнулся Мерривейл.

Он гораздо агрессивнее, чем требует ситуация, подумал Гаммел. Может, у него есть информация, которая поставит под сомнение роль ФБР в этой операции?

– Я делаю все, что возможно, но в рамках своих инструкций, – произнес Гаммел. – У меня было менее часа до вашего прибытия, когда мне сообщили, что вы садитесь в Лейквью, а я находился в Фостервилле. Пришлось мчаться на полной скорости. Было сказано, что вы летите в Лейквью, потому что это единственный в округе освещенный аэродром. Это так? Или были другие причины?

– Что вы имеете в виду?

– Я все думаю о наших людях, разбившихся в горах.

– О да, конечно! Это было в сообщении из Портленда. Пока ничего не ясно. Обломки изуродовало пламя. Там могла ударить молния, после чего взорвалось горючее. Мне говорили, что пилот должен был лететь по каньону, но он держал курс прямо, желая сэкономить время.

– А они не предполагают саботаж?

– Они – нет. Но если вы спросите меня, то я отвечу: вероятность очень высока. Странное совпадение, вам не кажется?

– Мы исходим именно из этого, – сказал Гаммел.

– А как вы распорядились своими одиннадцатью людьми и сотрудниками полиции штата? – поинтересовался Мерривейл.

– Отправил три машины по паре человек в каждой. Один из полицейских автомобилей с тремя офицерами – на южную сторону. Чтобы добраться туда, нужно время. Они будут вне досягаемости радиорелейной связи.

– И что делают эти три машины? – не унимался Мерривейл.

– У нас центр связи – в мотеле, в Фостервилле. Машины поддерживают с ним регулярный контакт. Сами они находятся между городом и фермой, и они…

– Две машины между городом и фермой?

– Нет, три. А четвертая – это полиция. Мы выработали схему масштабного наблюдения: одна машина на востоке, на дороге, принадлежащей лесной службе; и две – вдоль дороги, ведущей на ферму. Им даны инструкции: находиться в двух милях от фермы.

– Две мили?

– Да! И я приказал им не выходить из автомобилей.

– Но две мили…

Гаммел покачал головой.

– Мы не прочь рискнуть, – произнес он, – когда точно знаем, чем занимаемся и с кем имеем дело. Но в данном случае – сплошная неопределенность.

Он старался говорить спокойно, сдерживая эмоции. Этот Мерривейл со своими нападками становился невыносим. Он не понимает, что может оказаться в наручниках, не успев и глазом моргнуть? Он, Гаммел, может арестовать его, чтобы спасти репутацию ФБР. И чего ждет этот мерзавец?

– Но две… – повторил Мерривейл.

– Сколько человек вы потеряли? – раздраженно спросил Гаммел. – Двенадцать? Четырнадцать? Мне сообщили, что в сегодняшней команде было девять, и вы потеряли еще одну команду ранее. Вы что, принимаете нас за идиотов?

– Четырнадцать, включая Дзула Перуджа, – сказал Мерривейл. – Ваша способность к устному счету несравнима ни с чем.

Мерривейл заметил, как напрягся Гаммел и судорожно сжал руль побелевшими пальцами.

– Итак, у нас – один мертвый, тринадцать пропали без вести, и разбитый самолет в горах. Двадцать человек. И вы еще смеете спрашивать, почему я не послал своих людей вслед за вашими? Если бы решал я, я бы привез сюда полк морской пехоты, и они бы со всем разобрались. Но решаю не я. И не хочу решать. Почему? Потому что ваши люди все там испортили. И если это дерьмо взорвется, мы не собираемся гореть в вашем огне. Это вам ясно?

– Вонючее стадо трусов, – пробормотал Мерривейл.

Неожиданно Гаммел резко вывернул руль и остановил фургон на обочине, выключив фары. Затем развернулся к Мерривейлу.

– Слушайте, вы! – прошипел он. – Я отлично знаю, во что вы вляпались. Но вы сами виноваты – поначалу решили обойтись без нас, хотя не имели права! Так вот, если там окажется гнездо «красных», мы туда влезем и получим столько подкрепления, сколько потребуется. Но если там кто-то создает нечто важное для страны и хочет защитить это от ваших стервятников, тогда это совсем другая игра!

– Что вы имеете в виду?

– А вы не догадываетесь? Вы думаете, будто мы тихо сидим на своих задницах и единственный источник информации для нас – ваши люди?

Мерривейл напрягся. Если они все знают, почему все-таки помогают нам?

Словно услышав его вопрос, Гаммел произнес:

– Мы здесь сидим для того, чтобы вы своим дерьмом не пачкали правительство Соединенных Штатов. Потому что ваше дерьмо – это и их дерьмо. Если вас прислали сюда в качестве козла отпущения, примите мои соболезнования. Но воевать нам нет смысла. Если вся эта навозная куча взорвется и вам придется брать ответственность на себя, лучше вам со мной не ссориться. Ясно?