Веда Талагаева - "КАТРИОНА", ГОД 3217. КОСМИЧЕСКАЯ ЛЕТОПИСЬ (Главы 1 - 12)
- Теперь можно и я скажу, сэр, - полным мягкой скромности голосом продолжила Софи, опустив глаза на собственные колени, - Если уж разговор у нас пошел такой откровенный, можно сказать дружеский. Вы не так давно сказали, что вышло служебное недоразумение. Я с вами согласна - это недоразумение. Я слишком много на себя взяла, правда. Капитан по старой привычке обратился ко мне, но я вовсе не хотела делать что-либо через вашу голову, поверьте. Извините меня.
Ее елейный голос звучал неприятно, до того сладок он был. Джек кивнул головой, глядя в звездное небо за лобовым стеклом катера.
- Хорошо, капитан, считайте, мы все забыли, - сказал он ровным голосом.
- Спасибо, сэр, - горячо молвила Софи, - Я очень ценю ваше отношение. Знаю, у вас есть причины воспринимать меня настороженно. Наверняка, вам успели рассказать много нелицеприятного обо мне.
- В самом деле? - Джек не смог сдержаться, и его голос стал холодным.
- Да, - не имея возможности выразить чувства мимикой, капитан Ковалевски издала трепетный вздох, - Мое расставание с "Катрионой" в прошлый раз было не самым приятным. Возможно, в этом и впрямь есть моя вина. Биороботу непросто разобраться в отношениях и чувствах людей. Эмоции и стремления человека для нас тайна за семью печатями. Я допустила много ошибок, пытаясь жить среди человеческих страстей, но это не со зла.
- Зло и биороботы - абсолютно чуждые понятия, - прокомментировал ее слова Джек, стараясь, чтобы в его тоне не проскальзывало ехидство.
- О, я так рада, что вы понимаете! - выдохнула Софи, не заметив подвоха, - Если бы все были также объективны, как вы, лейтенант Деверо.
- А как же быть со штурманом Демидко, которого сослали на грузовой звездолет из-за того, что он взял на себя ваши промахи? - как всегда напрямик спросил Джек.
Он был уверен, что любой другой биоробот, например тот же Нильс Бор, смутился бы в такой ситуации. Но Софи Ковалевски и глазом не моргнула. Ее нежный голос источал все ту же трогательную наивность.
- Даже машина ошибается иногда, - грустно проговорила она, - Ведь машины создаются людьми. Я готова была отвечать за свои ошибки, и не моя вина, что Стас, лейтенант Демидко, решил защитить меня. Я благодарна ему за благородство. Хотя кое-кому это не понравилось, - она опустила голову и драматически пожала плечами, - Сильвана истолковала все неправильно, она, кажется, увидела во мне соперницу. А, может, это я была не права, а не Сильвана. Может, это слишком самонадеянно с моей стороны было думать, что Стас видел во мне женщину, а не робота. Мне это льстило, но я вовсе не хотела подавать Станиславу какие-то надежды, понимаете? И Игорю Иванычу тоже.
- Игорю Иванычу? - переспросил Джек, неприятно удивленный ее словами.
- Старший механик, он человек гордый, - капитан Ковалевски смущенно повела плечами, - Думаю, он воспринял все слишком близко к сердцу. Только этим я могу объяснить его некрасивый поступок. Он написал докладную руководству компании, где изложил свое видение событий, весьма нелестное для меня. Но я не в обиде, я понимаю, он был расстроен.
- Вашим отказом? - не сдержав саркастической усмешки, понимающе кивнул Джек.
- Ну, не то чтобы, - окончательно стушевавшись, пролепетала Софи и еще ниже пригнула белокурую голову, - Вы так, так прямолинейно все излагаете! Не то чтобы между нами возникли какие-то совсем личные отношения... Просто я прекрасно понимаю, что выгляжу привлекательно в глазах мужчин, даже таких умных и знающих себе цену, как Игорь Мишин. Но я сознаю, что я всего лишь кибернетический организм, созданный для технических целей. И не моя вина, если Игорь Иваныч в какой-то момент забыл об этом, - она выдержала паузу и проговорила горячим шепотом, - Биороботы не имеют права на человеческие чувства, и я никогда не позволяла никому думать, что может быть иначе. Для меня всегда имел значение только Самсон Никитич. Только он!
Это было уж слишком. Кибернетическая красавица, должно быть, слишком увлеклась своим сходством с актрисой из России. Она явно переигрывала. Джек почувствовал, что ее намеки на сердечные отношения с капитаном Полубояровым ему неприятны. Так же как попытки изобразить себя жертвой всеобщей неприязни и непонимания. Софи Ковалевски явно была опасна, как и говорил Игорь. Чтобы она там ни рассказывала об интересе к ней старшего механика, Джек был склонен больше верить Мишину, чем ей. И еще он видел, что лучше Софи об этом пока не знать. Пока он сам не знает, чего от нее можно ожидать.
- Спасибо за пояснения, - сказал Джек спокойным голосом, нарочито лишенным эмоций, - Как я понимаю, вы напросились ко мне в спутники именно для того, чтобы поговорить?
- Я не хотела, чтобы вы думали плохо обо мне, чтобы у вас сложилось превратное впечатление, - Софи повернулась к Джеку, проникновенно заглянула ему в глаза и положила пальцы на его ладонь; поначалу легкое прикосновение затем стало все более крепким, - Я не смею надеяться, что мы станем друзьями. Но я очень хочу быть вам полезной, лейтенант Деверо, Джек!
"Вот так скорость! - подумал Джек, - Надо бы держать эту девицу на расстоянии, а то потом окажется, что я тоже слишком близко к сердцу воспринял ее приятную наружность".
- Я рад, что мы поговорили так откровенно, капитан, - сухо и официально изрек он, - Уверен, если мы будем во всем следовать уставу и четко выполнять распоряжения капитана Хофмана, мы прекрасно сработаемся.
- Конечно, сэр! - просияла Софи.
На этом беседа, к огромной радости Джека, закончилась, оставив, тем не менее, богатую пищу для размышлений. Катер вошел в атмосферу Деяниры-316. Небо вокруг стало сначала голубым, потом облачным. Стемнело, как в вечерних сумерках.
- Большая скорость ветра над поверхностью, - показав данные на штурманском визоре, сказала Софи, - Волнение атмосферы три балла.
Джек кивнул.
- Турбулентность увеличивается, - сказал он, - Перехожу на ручное управление.
Софи склонилась над экранчиком штурманского визора. На нем была видна увеличенная в масштабах поверхность планеты.
- Вижу населенный пункт Форт-Несс, космодром, посадочную полосу, - сказала она, - Песчаный вихрь затруднит посадку.
Джек и сам чувствовал, как болтает и трясет катер на подлете к поверхности. Это были привычные ощущения для пилота истребителя. Прошло больше восьми месяцев с тех пор, как Деверо оставил штурвал боевого космического истребителя, но навыки посадки в экстренных условиях по-прежнему никуда не делись, потому что были доведены до автоматизма годами тренировок еще в военном училище.
- Уменьшить давление в обеих турбинах, - распорядился Джек, потянув штурвал на себя, - Подача топлива в главный двигатель - семьдесят процентов.
