Керен Певзнер - Город Ветров
Горожанин нахмурился.
- Эту башню правительница Ватранга построила для своей дочери, из-за которой мы пережили столько бед и несчастий.
"Вот так дела! - подумала я. - Значит Душматани тоже дочь Ватранги, так же, как и мать Йомы, Вавехванда? Об этом стоит расспросить старушку..."
Я нашла своих подруг вместе с Яэль в бане. Они плескались в мраморном бассейне, полном душистой пены. Сбросив одежду, я с наслаждением прыгнула в теплую воду.
В воздухе пахло заговором...
- Ну, что вы тут еще задумали? - спросила я, глядя на шушукавшихся Гиневру с Далилой.
- Они решили нарядить девчонку, чтобы ее разлюбезный принц не смог глаз отвести... - презрительно сказала Ипполита.
- А что?! - с вызовом вступила на защиту плана Гиневра. - Значит, обещать можно? Подглядывать под юбку, проделывать всякие пакости, а жениться фигушки?
- Да ты не понимаешь, - возразила ей Ипполита, - нельзя ей его охаживать. Это не он, а она оплеуху получила. Вот если бы заставить его влюбиться, а потом отказать - вот это, я понимаю, месть. А то чем вы занимаетесь? Смотреть противно!
Далила в это время расчесывала мокрые волосы Яэль, которая с интересом прислушивалась к нашему разговору.
- Не торопись, Ипполита, - сказала она спокойно, - мы этого и хотим. Сейчас разоденем нашу красавицу, Йома не устоит - я тебе дело говорю. А ты сразу не соглашайся, - Далила хлопнула девушку по плечу, - сначала помнись немного, прояви женскую хитрость, а потом только соглашайся. Никуда он от нас не денется. Вот увидишь.
- Скажи, Яэль, - спросила Гиневра, - он, это самое, с тобой ничего не делал?
Девушка потупилась:
- Нет, я - девственница.
- Тьфу! - плюнула Ипполита прямо в воду и принялась энергично мылиться. Девственница, не девственница, какое это сейчас имеет значение, если он ее не хочет, а вы силком ее подкладываете?
- Захочет! Не волнуйся, - поддержала Далилу Гиневра. - На кого ему осталось смотреть - не на нас же, старых перечниц.
- Яэль, ты лучше расскажи, как тебе удалось добраться до этого гиблого места? - спросила я.
- Очень просто, - пожала она плечами. - Везде, где бы я ни проезжала, везде знали о четырех путешественницах, обладающих мудростью, красотой, щедростью и отвагой. Поэтому три иврубских мудреца показали мне дорогу в Гадолию...
- Они сказали правду и не задали тебе бессмысленных вопросов? расхохоталась Ипполита.
- Нет, - ответила Яэль, - они были очень любезны. Потом я очутилась в Гадолии. Там готовились к выборам нового президента.
- Как? Разве Авенайса сняли? - удивилась Далила. - Мне кажется, он был достойный правитель. По крайней мере, как муж нации.
- Да, за какие-то шашни с девицей, не относящейся к государственному гарему. С этим у них сейчас строго, особенно после истории с тобой.
- Зато будет, что вспомнить, - блаженно протянула Далила.
- А в Шикоре что было? - спросила я.
- О, там мне не понравилось. Я расспрашивала дорогу, но никто не мог мне ничего сказать толком. Люди только и заняты тем, что громят памятники, а потом переплавляют их на что-то другое. Но так как других форм у них нет, то в результате выходит то же самое.
- Как же они отличают новых истуканов от старых?
- Они новым ставят на лоб нашлепку.
Тем временем служанки принесли нам одежды, сшитые из шелка и бархата. Мы переоделись, Далила закончила укладывать Яэль волосы, и девушка, действительно, преобразилась. Она не была красавицей, но сияющая свежестью кожа, густые ресницы и роскошные волосы сглаживали некоторую неправильность ее черт.
Гиневра выбрала для нее платье из бордового шелка, который очень подходил к ее карим глазам, и мы в сопровождении служанок пошли в приемный зал, где должен был состояться пир.
Чего только не было на столах! Золотились зажаренные целиком поросята, рядами были выложены куропатки и гуси. Огромные рыбы, запеченные в чешуе, были политы лимонным соком. Невиданные фрукты украшали столы. Кувшины с вином выстроились, как солдаты на параде.
- Откуда такое изобилие? - вслух удивилась я.
- Это все из башни колдуньи, - ответил мне один из слуг, стоявших поблизости. - Злая Душматани обирала всех, к кому могла протянуть свои когти.
Заиграла торжественная музыка, и в зал вошли слуги, одетые в пышные халаты, расшитые золотыми нитями. За ними шел Йома и везли в коляске Ватрангу. Йома, как истинный правитель, уселся на роскошный трон, стоящий на резной площадке. Рядом, на соседний трон, уселась его бабушка.
Музыка стихла. Ватранга подняла руку и медленно поднялась со своего места.
- Друзья мои! - начала она. - Сегодня мы празднуем избавление нашего любимого внука и всех нас от той страшной доли, которую уготовила Душматани. И мне бы радоваться вместе с вами, но я не могу. Ведь страшная колдунья когда-то была моей любимой дочерью. Вы не знаете многого, уважаемые чужеземки, прибывшие из Эламанда, чтобы освободить наследника-царевича. И вы с честью выполнили свою задачу... - Видимо Ватранга устала стоять и дальнейшие слова она произносила уже сидя: - Ровно тридцать семь лет тому назад у меня родились дочери-близнецы - Вавехванда и Адвисура. Они были совершенно разными, но обе были красавицами. Как мы с моим мужем Рангуштаром, правителем Города Ветров, радовались рождению дочерей! Им не было ни в чем отказа. Мы пригласили им лучших учителей, певцов и сказителей, чтобы девочки росли не только красивыми, но и умными и образованными. Вавехванда, твоя мать, Йома, была, как нежный цветок лотоса, хрупкий и белоснежный. А Адвисура ничем ей не уступала: ни пышностью черных, как крылья ворона, волосами, ни тонкостью фигуры. И настал день, когда мы с Рангуштаром задумались о достойных мужьях для своих дочерей. Узнав, что шах Гаомарт, владыка Эламанда, ищет суженую, мы решили послать к нему Вавехванду - она была на две минуты старше Адвисуры. Был снаряжен караван, полный богатых даров, и в один прекрасный день он вышел в путь. Не хотела Вавехванда отдаляться от нас, но такова была наша воля, и она уехала навстречу своей судьбе.
Старуха сделала паузу, отпила из высокого кубка и продолжила свой рассказ:
- Твой отец, Йома, полюбил твою мать с первого взгляда, и они прожили вместе совсем недолго, но в любви и согласии. В суете и заботах мы с мужем допустили страшную ошибку - мы перестали заботиться об Адвисуре, и она многие дни была предоставлена сама себе. Черная зависть ядовитой змеей вползла в ее сердце. Один из учителей по нашему недосмотру оказался магом и адептом злого духа Манью. Его звали Визареш. Он-то и подсказал нашей милой дочери обратиться к Манью, чтобы тот ей помог. Она изменила имя на Душматани - "злые мысли", поселилась в отдаленной башне и принялась учить черную магию.
