Филип Дик - Человек в высоком замке
Подойдя вплотную к Бейнесу, генерал Тадеки тихо произнес:
— Вы сейчас являетесь свидетелем отчаяния этого человека. О, вы должны понять— он, несомненно, воспитан в буддистском духе. Даже если это не проявляется внешне, влияние буддизма налицо. Религия, в соответствии с которой никакую жизнь нельзя отнимать, все живое священно.
Мистер Бейнес склонил голову.
— Он восстановит свое равновесие, — продолжал генерал Тадеки, — со временем. Сейчас ему еще не за что зацепиться, откуда он мог бы обозреть свой поступок и постичь его. Эта книга поможет ему, потому что даст ему внешнюю шкалу отсчета.
— Понимаю, — сказал мистер Бейнес.
«Другой системой эталонов, которая бы могла ему помочь, — подумал он, — была бы доктрина изначального, первородного греха. Интересно, слышал ли он о ней? Мы все обречены на то, чтобы совершать акты жестокости, насилия и даже злодейства. Это наша судьба, уготованная нам издревле. Наша кара. Чтобы спасти одну жизнь, мистер Тагоми был вынужден отнять две. Логический, уравновешенный разум не может постичь смысла в этом. Добряк вроде мистера Тагоми может сойти с ума от соприкосновения с такой реальностью. Тем не менее критическая, решающая точка находится не в настоящем и даже не в момент моей смерти или смерти этих двух эсэсовцев. Она находится — гипотетически — в будущем. То, что случилось здесь, оправданно или неоправданно с точки зрения того, что случится позже. Сможем ли мы спасти жизнь миллионов, по сути, всю Японию? Но человек, который орудует стебельками растений, не в силах подумать об этом в данный момент. Настоящее, окружающая его действительность захлестнула его, из его разума не выходят мертвый и умирающий немцы на полу его кабинета. Генерал Тадеки прав: только время может вернуть к реальности мистера Тагоми. Если же этого не случится, то он, вероятно, отступит в тень душевной болезни, отвратит навсегда свой взор от окружающей жизни, ошеломленный охватившей его безнадежностью. Фактически мы не так уж и отличаемся друг от друга. Мы сталкиваемся с одними и теми же трудностями. И поэтому, к несчастью, мы не можем оказать помощь мистеру Тагоми. Нам остается только ждать, надеясь, что в конце концов он найдет силы и сам воспрянет духом и не поддастся».
Глава 13
Магазины Денвера оказались современными и шикарными. Одежда, как показалось Юлиане, была потрясающе дорогой, но Джо, казалось, не обращал на это внимания. Он просто платил за все, что она отбирала, и они спешили в следующий магазин.
Ее главное приобретение — после многих примерок и длительного размышления — было куплено к концу дня: светло-голубое платье итальянского производства с короткими рукавами-буфами и чрезвычайно низким декольте.
Она увидела его на манекене в модном европейском магазине. Считалось, что это лучшая модель сезона, и обошлось Джо почти в двести долларов.
Теперь к нему ей были необходимы три пары туфель, чуть побольше нейлоновых чулок, несколько шляп и новая черная кожаная сумка ручной работы. Кроме того, выяснилось, что декольте итальянского платья требует нового бюстгальтера, который прикрывал бы только нижнюю половину груди. Оглядев себя с головы до ног в зеркале, она почувствовала себя полуголой, выставленной напоказ в витрине магазина, и поняла, что этот полубюстгальтер прочно сидит на положенном ему месте, несмотря на отсутствие шлеек.
«Только соски и прикрывает, — подумала Юлиана, глядя на себя в примерочной, — ни миллиметром выше. А обошелся недешево».
Продавщица объяснила, что он тоже импортный и тоже ручной работы. Потом продавщица показала ей спортивную одежду, шорты, купальные костюмы и махровый пляжный костюм, но тут Джо забеспокоился, и они пошли дальше.
Когда Джо погрузил пакеты и сумки в машину, она спросила:
— Правда, я буду выглядеть потрясающе?
— Да, — ответил он рассеянно, — особенно в этом голубом платье. Вот его и наденешь, когда мы пойдем туда, к Абеденсену. Поняла?
Последнее слово он произнес отрывисто, так, будто это был приказ. Его тон удивил ее.
— У меня двенадцатый-четырнадцатый размер, — сказала она, когда они вошли в следующий магазинчик.
Продавщица любезно улыбнулась и проводила ее к стойке с платьями. «Чего же мне еще? — подумала Юлиана. — Лучше, пока можно, взять побольше». Глаза ее тут же разбежались: кофты, свитера, спортивные брюки, пальто.
— Джо, — сказала она, — мне нужно длинное пальто, но очень легкое.
Они сошлись на легкой синтетической шубке немецкого производства — более ноской, чем натуральная, и не такой дорогой, тем не менее возникла легкая досада, и, чтобы утешиться, Юлиана принялась рассматривать ювелирные изделия. На прилавке лежала отчаянно скучная, заурядная дрянь, сделанная без малейшего намека на воображение и оригинальность.
— Мне нужны какие-то украшения, — объяснила она Джо. — Хотя бы серьги или заколки для этого голубого платья.
Она вела его по тротуару к ювелирному магазину.
— Да еще твой костюм, — вспомнила она виновато. — Надо же и тобой заняться.
Пока она рассматривала украшения, Джо зашел в парикмахерскую постричься. Когда через полчаса он вышел оттуда, она была ошеломлена: он не только остриг волосы как можно короче, но еще и покрасил их. Она едва узнала его: теперь он был блондином. «Боже мой, — подумала она, глядя на него. — А это для чего?»
Пожав плечами, Джо сказал:
— Надоело мне быть макаронником.
Этим он ограничился в объяснениях. Теперь они пошли в магазин мужской одежды и начали делать покупки для него.
Первым был отлично сшитый костюм из нового синтетического материала фирмы «Дюпон», дакрона, затем новые носки, белье и пара стильных остроносых туфель. «Что еще? — подумала Юлиана. — Сорочки и галстуки».
Она вместе с приказчиком выбрала две белые сорочки с французскими манжетами, несколько английских галстуков и пару серебряных запонок. Все это заняло минут сорок.
Она удивилась, что получилось быстрее, чем процедура ее собственной экипировки.
Костюм еще нужно было подогнать, но Джо опять забеспокоился и торопливо оплатил счет банкнотами Рейхсбанка, достав их из кармана. «Вот что нужно еще, — подумала она, — новый бумажник». Поэтому она с помощью продавца выбрала для него черный, крокодиловый кожи бумажник и на этом удовлетворилась. Они покинули магазин и вернулись к машине. Было уже четыре тридцать, и вся экипировка была завершена.
— Ты не хочешь, чтобы тебе чуть заузили пиджак в талии? — спросила она, когда они влились в общее движение.
— Нет.
