Николай Бондаренко - Космический вальс
- Не понимаю... В общем-то для того люди и строили коммунизм, чтобы навсегда избавиться от всего, что угнетало человечество и мешало жить счастливо. Ты сам себе противоречишь.
- Нисколько! Я сын своего времени и хорошо вижу себя во всех соотношениях. Просто хотелось бы жить с большей отдачей... После гибели Германа я многое переосмыслил... Да и если бы ты сам побывал на Ионе... Когда резко ощущаешь грани развития, видишь на живых примерах, что было и что есть, хочется помочь живым существам быстрее избавиться от пут недоразвитости, прийти к тому, к чему пришли мы... А может быть, педагоги неверно определили мое призвание и я вовсе не должен быть космонавтом? Как ты думаешь? Может быть, я социолог. Только меньше теоретик, а больше практик...
- Вот видишь, а ты отсылал меня к официальным отчетам. Ты поведал такое, о чем я буду размышлять долго...
- Если тебе в самом деле интересно, полистай эту тетрадь. Здесь мои записи.
- Можно, я возьму с собой?
- Бери. Трех дней хватит?
- Вполне.
Включился экран. Меня вызывает Элла.
- Извините, Юрий Акимович... Товарищ Рану, - обратилась она ко мне. Вам несколько телеграмм.
- Срочные?
- Нет...- Она опустила глаза.
- Вы хорошо знаете-беспокоить только по неотложным делам!
- Не сердитесь. Время обеда, а вас нет.
- Спасибо за напоминание.- Я встал и выключил экран.
- Зачем ты так,- сказал Юрий.- Девушка тебя любит.
- Зато я не люблю девушку!- вспылил я.
- По-моему, ты себя обманываешь.
- Юра!- сложил я лодочкой ладони.- Я пришел к тебе. Я хочу говорить с тобой. На наши темы... Прошу, а?
Юра усмехнулся.
- В одном она безо всякого сомнения права - нужно пообедать. Есть жареный картофель, бифштекс с яйцом, помидоры. Разогреть?
- Как хочешь.
- Прошу тебя: успокой девушку-мол, пообедаю у старого товарища.
Только ради Юры я нажал кнопку.
- Элла.
- Да!
- Пообедаю здесь. Не беспокойся.- Я выключил экран, хотя ясно видел, Элла что-то хотела сказать.
Мы пообедали, и Юра предложил посмотреть любительский фильм, где незадолго до гибели был заснят Герман.
Застрекотал аппарат, и на стене появился светящийся четырехугольник. Секунда - я увидел лицо Германа. Он что-то, смеясь, рассказывал и смотрел прямо в глаза. От этого невольно возникало впечатление присутствия.
Милое, приятное лицо, удивительный сплав, как я уже говорил, живых черт Юрия и Жанны...
Не могу забыть, как однажды я согласился совершить с ним однодневное пешее путешествие. Он уже учился на космонавта и вдруг решил испытать силу воли.
- Двадцать километров! Без отдыха. Туда - двадцать и назад - двадцать.
Во мне взыграло ребячество, тоже захотелось испробовать силу. Только выговорил один большой привал.
- Ладно,- согласился Герман.- Пойдем навстречу пожеланиям трудящихся. Учтем возраст и, конечно же, заслуги перед человечеством.
Вышли в шесть утра. В полдень должны были прийти в городок энергетиков, часок отдохнуть - и назад. В семь вечера Жанна встретит победителей чашкой кофе.
Утро было теплым, туманным - в такие минуты яростно карабкаются из земли грибы, трава становится шелковистой, колокольчики низко клонят синие продолговатые цветы и будто в самом деле звенят, едва прошелестит слабый ветерок.
Шли мы размеренно, не спеша, распределив силы на долгий путь. Когда солнце поднялось довольно высоко, с бетонной дороги свернули на проселок. Дышалось свободно, ноги сами несли вперед. Деревья над головой негромко шелестели, в полутьме рощиц приветливо мерцали разноцветные лепестки цветов.
Как всегда, мы не умели молчать - обсуждали волнующие нас проблемы, обменивались новостями. Герман рассказал о тренировках в Космическом центре, о предстоящем учебном полете. Я тоже не умолчал о самом интересном для Германа: космический отдел нашего Института готовит для серийного производства новый межпланетный лайнер. Герману, вероятно, придется на таких летать.
Реакция на мои слова оказалась более чем бурной. Герман потребовал (именно потребовал!), чтобы я завтра же сводил его в Институт и показал космическую новинку. Я пообещал. Герман порывисто поцеловал меня и засыпал вопросами - ракета была принципиально новой.
В общем, мы не заметили, как отмахали двадцать километров. И вот тут, в конечном пункте, я обнаружил, что натер ногу. Нога начала болеть, и разумеется, идти обратно я не мог.
- Дядя Матти,- сказал Герман.- Пожалуйста, не обижайтесь. Я отправлю вас домой, через пять минут вы будете на месте. А я должен пройти намеченный путь.
Так он и сделал. Герман никогда не отступал от поставленной цели. Если уж что задумал - непременно добьется...
Фильм продолжался. Вслед за Германом мы с Юрием шли по цветущему лугу. Цветы, цветы крупным планом. Лепестки бьются в объектив, как крылья разноцветных бабочек. Красное, оранжевое, синее пламя живительно полыхает на экране. Враз все исчезает, вернее, остается внизу, у подножия мощной космической ракеты, одетой пока строительными лесами. Камера медленно устремляется ввысь по остову космического корабля. Опять лицо Германа - он показывает на ракету, потом на себя: мол, на этой машине полечу я! И победно складывает на груди руки.
Вот и весь фильм. Тем и дорог он, что самый последний. Я не раз снимал Германа в детские годы, даже в нашей знаменитой корабельной роще. Эти фильмы сегодня смотреть не будем. Слишком большое впечатление и от одного...
- Скажи, Юра. Ты бы хотел, чтобы у тебя была дочь?
Юрий удивленно вскинул брови, а я продолжал:
- Помнишь сказку? Жили-были старик со старухой. Детей у них не было. И вот однажды зимой вышли они во двор, скатали из снежных комочков девушку. Девушка вдруг ожила и стала для них дочерью...
- К сожалению, это только сказка.
- А если в самом деле я приведу "снегурочку" и она назовет тебя папой?
- Что-то фантазируешь...
- Еще вопрос. Если бы у вас родилась девочка, как бы вы ее назвали?
- Не помню... В свое время как-то хотели назвать... Зачем тебе это?
- Ответь, пожалуйста. Я потом объясню.
Юрий повел плечами, нажал кнопку.
- Жанна, ты не помнишь, какое имя мы придумали для девочки? Если бы она родилась?
- Вот так вопрос!- откликнулась Жанна.- Мы бы назвали Юлией. В честь твоей мамы. А почему ты вспомнил?
- Пусть он объяснит,- покосился на меня Юрий.
- Жанна,- дрогнувшим голосом сказал я.- Я хочу привести вам дочку. Хорошую взрослую девушку. Юлию...
- Вот сумасбродный товарищ!- засмеялась Жанна.- Что еще придумал?.. Ладно, скоро буду дома, объяснишь подробней.- Она опять засмеялась и отключила экран.
- Ты, в общем-то, не очень старайся,- мягко попросил Юрий.- А вдруг эта... снегурочка нам не понравится? Или мы ей? Ты подумал об этом?
