Джон Уиндем - Пора на покой
Берт стоял на палубе и смотрел в бездонную чернь, туда, где был когда-то его дом. Марс стал клеткой, где он вынужден жить, но которой не удастся приласкать и приручить его, так же как и вывести из себя нарочитой жестокостью. Берт был верен Земле, ее памяти, ее приметам. Он считал, что ему было бы лучше погибнуть вместе с ней, когда горели горы и океаны Земли, и стало бы одной пылинкой больше среди миллионов их, несущихся во тьме бесконечной ночи. Теперешнее его существование нельзя считать жизнью, которую стоит прожить. Это можно назвать лишь уступкой злой судьбе.
Он взглянул на небо, надеясь увидеть хотя бы один из астероидов, когда-то бывших частью любимой матери-Земли. Он должен быть среди множества сверкающих точек...
Внезапно на Берта нахлынула ледяная волна одиночества, опустошая его душу и мозг. Берт поднял сжатые кулаки высоко над головой и долго тряс ими в бессильной ярости перед далекими звездами, проклиная их, а по щекам катились слезы...
Когда замолк шум двигателя удаляющегося катера, на берег снова опустилась тишина, нарушаемая лишь позвякиванием медных колокольчиков, будившим тревогу в ночи. Зейла оглянулась на мать, в глазах ее блестели слезы.
- Уехал... - с отчаянием прошептала она.
Аника взяла ее руку и с чувством сжала.
- Он сильный. Его сила происходит от жизни, но сильнее самой жизни он не сможет стать. Он вернется, и вернется скоро, я думаю. - Она коснулась рукой волос дочери и после небольшого молчания добавила: - Когда он придет, Зейла, будь поласковее с ним. У этих землян сильное тело, но в душе они просто заблудшие дети.
