Вячеслав Пальман - «На суше и на море» - 71. Фантастика
Хопнер выскочил и осмотрелся. В тусклом снежном воздухе увидел горку, по которой они съехали. Метра четыре, градусов шестьдесят. Их спасла снежная лавина, осевшая впереди снегохода.
Одно было очевидным: путь назад отрезан. Вышел Перселл. Он огляделся и сжал губы. На щеке его краснела царапина, рукав штормовки обвис.
— Как же это вы, Старков? — Перселл мгновенно нашел виноватого.
— Бросьте, — грубо ответил Хопнер. — Давайте соображать, что делать. Назад или вперед?
— Во всяком случае не рисковать больше, — резонно заметил Перселл. — Мы и так наделали много глупостей.
— Джой, Алэк, в машину, — сказал командир. В чрезвычайных обстоятельствах особенно нужна связь. Джой долго сидел над рацией, ладил дополнительную антенну. Алексей покопался в прицепе, вытащил из ящика две стальные «кошки», прицепил к ним провод антенны и ловко забросил конец на ледяную скалу. Проволока натянулась и загудела. Но рация не работала и при усиленной антенне.
Манипуляции с компасом также закончились безрезультатно. Стрелка мелко дрожала и царапала донышко инструмента.
Мотор выключили. Слышнее стал вой метели. Ущелье напоминало трубу, по которой продували осатаневший холодный воздух.
Генри задумчиво сидел над картой.
— Мы отклонились к востоку, — сказал он.
— Значит, вот здесь, — Алексей ткнул пальцем в северную часть гор у Земли Виктории.
Перселл заглянул через плечо Джоя.
— На пути к советской станции «Восток», — с каким-то странным подтекстом сказал он.
Генри покраснел. Веско сказал:
— Если вы замолчите, Перселл, то сделаете большое одолжение.
Джой коротко засмеялся.
— Прежде всего повезло вам, Перселл. Вы попали в такую ситуацию, которую не придумает и Жорж Сименон. Не пугайтесь.
— О да! Я в восторге…
— Оставьте ваш юмор на послеобеденное время, Перселл, — пробурчал Генри, не отрываясь от карты.
За стенами выла метель. Сквозь вой ветра изредка прорывался какой-то странный гул. Похоже, что у них под ногами грохотала земля, нет, не земля, а лед, придавивший землю. Взгляды, которыми обменивались полярники, выражали удивление, любопытство, но не страх.
Джой сидел верхом на стуле, без шапки. Светлые волнистые волосы перепутались, лицо горело от возбуждения.
Снова прогромыхало внизу. В кузове притихли. Генри сказал:
— Мы устали, измучены. Нам нужно как следует выспаться, а потом взять ломы, сбить порог позади машины и выехать из ущелья.
— А потом? — спросил Джой.
— Да, потом? — повторил Перселл.
— Стоять и ждать, пока утихнет метель и наладится связь.
Они вяло поели и легли, прислушиваясь к завыванию метели. Ураган гудел на одной высокой бесконечной ноте, словно изливал горе, накопившееся над лютым материком за десять тысяч лет. Звенела сбоку какая-то железка, шелестел снег по плотному верху кузова, фиолетовым глазком горел экономный ночник.
Алексей никак не мог уснуть. Время шло страшно медленно. Волнами наплывало какое-то забытье, полусон. Он увидел себя в кабине самолета. Машина проваливалась, кресло мягко уходило из-под него. Алексей открыл глаза. Опять качнуло, послышался гул, словно где-то глубоко под ними сбросили вниз пустую бочку, и она катилась под гору, громыхая и ухая.
— Генри, — тихо позвал он, — ты ничего не чувствуешь?
— Лед оседает.
— А мы?
В эту секунду с тугим гитарным звуком лопнула антенна, которую Старков прицепил к ледяной скале. Ее медный обрывок ударил по обшивке кузова. Вскочили все сразу. Джой включил полный свет и бросился в кабину, чтобы выглянуть наружу.
— Мы ползем вниз! — крикнул он. За стеклами кабины шевелился снег, машина кренилась, скрежетали, двигаясь вбок, гусеницы.
— Приготовьтесь к выходу! — приказал Хопнер. — Взять аварийный запас.
Снегоход все сильнее заваливался на бок. И вдруг метель стихла, вой прекратился, только крошился вокруг и царапался о стены лед, противное шуршание слышалось и под полом. Смотровые стекла плотно забило снегом. Треснула правая стенка, кузов развернуло задом наперед, и обломок саней от прицепа, разорвав обшивку, уткнулся в генератор буквально в пяти дюймах от Джоя Хопнера.
Движение ускорилось, люди в кузове беспомощно катались из стороны в сторону. Железная рама с гусеницами оторвалась и перестала давить на боковину; только по затихающему грохоту и лязгу можно было установить глубину пропасти, куда сползал вместе со снегом и льдом менее тяжелый кузов. Его стальной каркас понемногу плющился, в согнутую дверь проникал холод и сыпался девственно белый снег.
Помятый, продырявленный кузов перевернуло и поставило дыбом. Вещи и люди свалились к дверям кабины. Видимо, давление с боков ослабло, и тяжелый мотор перевесил. Еще скольжение, еще несколько ударов справа и сверху, движение стало медленным, а затем прекратилось. Прошуршали невдалеке два обвала, и все затихло.
Экипаж «Снежной кошки» и остатки снегохода лежали на дне глубокой пропасти.
Первое, что услышал в тишине Джой, был торопливый стук капель о наружную обшивку кузова. А затем тихий стон под собой и пыхтение выбирающегося из-под груды вещей человека.
Вспыхнул свет: фонари висели у каждого на поясе. Джой увидел рядом лицо брата с растерянными, злыми глазами. Хрипло спросил:
— Ты как? Где остальные?
— Я здесь, — голос Алексея раздался сбоку.
— А этот?…
— Он подо мной, — сказал Старков. — Сейчас вытащу.
В полосе света возник Перселл. Левая рука его безжизненно висела. В правой капитан крепко зажал аварийный мешок.
— Перелом? — Алексей ощупал руку капитана. Перселл сидел с закрытыми глазами, голова его безвольно падала. Глубокий обморок. Генри вспорол рукав.
— Вывих, — констатировал он и, сжав зубы, потянул руку. Капитан громко застонал.
— Все, больше не буду, — пробурчал Генри.
Изуродованная дверь не открывалась, ее привалило глыбой льда. Алексей нащупал рядом пустоту и разрезал внутренний слой ткани.
Повозившись над твердой обшивкой, он проделал отверстие и сунул в него голову.
— Какая-то темная дыра. Мы на дне провала. Еще несколько усилий, треск пластика — и между стальными ребрами кузова возникла рваная дыра.
По ту сторону обшивки открылась черная пустота. Людей обволокла влажная, пещерная теплынь.
— Я стою на камнях, — сказал Алексей, выскользнув из кузова.
Кряхтя и чертыхаясь, выбрался Генри Хопнер. За ним Джой. Он демонически улыбался. Ну-с, что тут интересного?
— Все ясно. Мы на земле шестого материка, — торжественно сказал Джой.
