Владимир Шитик - Шорохи чужой планеты
— Ты заснул? — Спрашивал Тарасевич, сажая гравилёт поблизости от Балачана.
Балачан окинул его невидящим взглядом, он все еще не мог вырваться из-под власти своих видений.
— Пошли, — мягко, как к больному, обратился к нему Тарасевич и взял под руку.
Балачан послушно встал и неожиданно для себя, и тем более для Тарасевич попросил:
— Я хочу посмотреть твой сегодняшний дневник.
Тарасевич внимательно посмотрел на него и повернул к станции.
— А знаешь, — сказал Балачан, когда они вошли в помещение станции, я уже хорошо себя чувствую.
Тарасевич молча подвел его к столу, где находились записи о сегодняшнем дежурстве. Балачан взял их в руки и опустился в кресло.
— Так оно и есть. С двух восьми до двух тринадцати ты просвечивал ущелье.
— Ну и что с того? — Тарасевич снова становился самим собой. — Как я понимаю, ты на меня за это не сердишься?
— Наоборот…
— Вот как! — Удовлетворенно сказал Тарасевич. Он проверил, включена связь с базой, и спросил: — Ты нас слышишь?
— Слышу! Что там у вас? — нетерпеливо крикнул Камай.
— Сейчас приедем, Балачан расскажет.
Камай едва дождался их.
— Такие дела, — сказал Балачан, когда они с Тарасевичем, сбросив скафандры, уселись в уютном салоне базы. — Эти шорохи, за которыми мы гонялись столько времени, скорее всего - сигналы. Ты, Камай, правильно уловил суть проблемы. Это сигналы, — продолжал он, — оставленные для нас, или нам подобных прежними аборигенами планеты. Удачная имитация биотоков. Думаю, что передатчик находится где-то поблизости, в районе долины. Возможно, даже скрытый над выступом, на котором меня одолевали воспоминания о Земле и после приходили видения. А возможно, передатчики разбросаны по всей планете, это даже более вероятно. Почувствовав наши биотоки, они потом заставляют нас мысленно отвечать на вопросы о нас, людях, о наших городах, образе жизни. Вряд ли автомату нужны эти сведения. Скорее всего, он должен убедиться, что образ мыслей, принцип мышления его хозяев, и существ, которые попали в сферу его досягаемости, одинаков, что мы сможем понять друг друга. И тогда передатчик "рассказывает" умным пришельцам о судьбе планеты и цивилизации, которая здесь когда-то была. Естественно, все это бегло, штрихами. Но главное то, что бывшая цивилизация послала весточку себе подобным.
— Что пользы от этой вести? — Проговорил Камай, пораженный невероятностью сообщения Балачана. — Их самих давно нет.
— Кто знает? — Не согласился Балачан. — Если я правильно понял, все не так просто, как ты думаешь. История этой планеты напоминает мне марсианскую — та же постепенная потеря атмосферы, обезвоживание, исчезновение условий для жизни. Но жители Каменного мячика подготовились к такому повороту событий. Мне кажется, они переселились в другое место. То созвездие, которое я увидел, а точнее, звездочка в нем, видимо, и есть это место. Созвездие мне незнакомо, но так и должно быть. Мы же знаем звезды только по земному представлению. Отсюда созвездия выглядят иначе. Однако думаю, я смогу нарисовать его, и астрономы, знатоки космоса точно скажут, где это. Ну, да это уже забота специалистов. А мы свою задачу, кажется, выполнили, разгадали суть шорохов.
— Интересно… — Проговорил Камай и взглянул на Тарасевича: — А ты что молчишь?
Тот пожал плечами.
— Если бы не наш доктор, — засмеялся Балачан, — я, скорее всего, прошел бы мимо этого открытия. Просто думал бы, что мне вся эта фантасмагория привиделась.
— Да ну, — буркнул Тарасевич, сохраняя невозмутимый вид.
— Брось ты, не ребячься, — с досадой сказал Балачан, — мы славу не делим. Но именно ты незаметно подталкивал меня к единственно правильным действиям. Я слишком хорошо знаю тебя, чтобы пропустить твой даже маленький намек. Ты сомневался, правильно, поэтому и не говорил прямо, но ты не исключал, что дело примет такой поворот. Или не так?
— Сочинитель!
— Помолчи ты, — возмутился Камай, — дай дослушать. Согласен, Балачан, шорохи — это биотоки, которые ни мы, ни Туровец не могли расшифровать. Но почему исчезала связь?
Балачан подумал и ответил:
— Этого я не знаю. Спросишь, когда вернемся, у инженеров. Ведь к нашему случаю, надеюсь, это отношения не имеет. — Он встал и сказал: — Пошли, друзья, составим сообщение на Землю.
Балачан вышел первый, за ним тронулся Тарасевич. Оба спокойные, будничные, будто ничего необычного не произошло. Камай посмотрел им вслед, и возмущенно и вместе с тем с восхищением сказал:
— Кремни!..
---Уладзімір Шыцік. Шорахі чужой планеты (1975).
Сетевой перевод Семена Гоголина.
Первая публикация в авторском сборнике "У час не вярнуліся".
