А. Больных - Смарагдовые звезды
– На этих посудинках? Мне абсолютно не хочется купаться, вода слишком холодна.
– Что поделаешь, – Айзия развел руками. – Мне они тоже не внушают доверия, но выбирать не приходится. В селение ойков можно попасть не иначе как по реке. И хозяева требуют, чтобы все купцы плыли только на их лодках. Ни один чужак не имеет права показываться на Великой Реке, его немедленно топят. – Единственный глаз Айзии странно сверкнул. – Как им это удается – неведомо.
– Но для чего такие предосторожности? – не понял Александр.
– Если они могут потопить любой корабль, чего же боятся?
Буквально кожей он ощутил, что над ним смеются, и резко обернулся. За спиной стоял предводитель лесных людей.
– Глупый ойка, ты плывешь и не знаешь куда?
Александр предпочел сделать вид, что не замечает презрения.
– Нет.
– Ты ничего не сказал ему? – обратился предводитель к Айзии.
– Конечно нет. С какой стати я буду рассказывать простому стражнику куда и зачем идет караван? Вполне достаточно, что это знаю я, старшина каравана.
– Тогда скажу я, Тайша, мюты-кок, малый князь.
Александр проглотил едва не вылетевший смешок. Тоже мне, князь. Кикимора лесная скорее за благородного сойдет. Однако он почтительно склонил голову, что явно произвело впечатление на Тайшу, не избалованного знаками внимания.
– Достопочтенный Айзия направляет свой путь в грозный Ит-Самарг, город могучего и славного марг-кока Эрьты, крепость Изумрудной горы.
Александру сразу все стало ясно. Как бы ты ни был могуч, если живешь рядом с изумрудными копями, лучше действительно скрывать, где они расположены. Однажды найдется гость достаточно сильный, чтобы одолеть тебя.
Тень неудовольствия проскользнула по лицу Айзии, но он и слова не проронил.
– Конечно, такой город следует надежно охранять.
– Мы не боимся никого, – Тайша уловил нотку ехидства, – но почтенные предки завещали нам старательно хранить древние обычаи. Лишь десять человек имеют право ехать с нами. И они сядут в лодки только после того как мои воины завяжут им глаза.
У Александра кровь вскипела.
– Нет!
Тайша равнодушно ответил:
– Тогда ты останешься здесь с остальными. А если будешь упрямствовать, твои кости обгложут речные раки.
– Действительно, тебе лучше остаться, – вмешался Айзия, которому явно не хотелось посвящать Александра в свои тайны.
– Не соглашайся, – вмешался вдруг Ратибор. – Наша дорога идет через Ит-Самарг.
– Это ты тоже увидел? – недружелюбно огрызнулся Александр, которому начало надоедать постоянное вмешательство Ратибора.
– Да, увидел, – спокойно ответил юноша.
И Александр ощутил, что его раздражение угасает под волнами доброжелательного спокойствия и уверенности, исходящими от Ратибора.
– Я передумал, уважаемый мюты-кок, – смиренно промолвил Александр.
– Я согласен, чтобы мне завязали глаза.
Айзия весь скривился. Но вспомнил о поединке с Гелаймом и возражать не посмел.
– Поторопись, старшина, – бросил Тайша, – поклажу мы уже собрали. Назови девять человек, мы отплываем.
Аримасп с шумом втянул воздух сквозь зубы и подозвал Манайю и семерых стражников, после чего приказал Гелайму тщательно охранять лагерь до их возвращения. Айзия воздел руки и напомнил, что оставляет много дорогих товаров, до которых наверняка найдутся охотники в здешних диких лесах.
При этих словах уже Тайша недовольно поморщился.
Когда Айзия увидел, что Александр ведет с собой Ратибора, он холодно осведомился:
– Ты не умеешь считать до десяти?
Александр упрямо набычился.
– Он едет вместе со мной.
Айзия вздохнул.
– Зачем ты мучаешь его? Ведь дорога трудна и для здорового воина, а уж для слепца подавно. – Аримасп говорил намеренно громко, чтобы Ратибор слышал его. – Я не говорю о подстерегающих нас опасностях. Что случится, если, не приведи Молох, лодка опрокинется?
Имя кровавого бога резануло слух, и рука невольно потянулась положить крестное знамение, но ведь требовалось не подать виду, что аримасп разоблачил себя. Теперь Александр вполне отчетливо представил, что за попутчиков подсунул ему леший.
– Мне почему-то кажется, что, несмотря на все опасности дороги, Ратибору с нами будет гораздо спокойнее, чем здесь.
Пусть Айзия считает, что недовольство Александра вызвано только опасениями за юношу.
Аримасп поджал пухлые губы.
– Должен тебе напомнить, что старшиной каравана являюсь все-таки именно я. И потому только я имею право распоряжаться здесь. Если ты недоволен, я могу в любое мгновение отказаться от твоих услуг. Ведь это я нанял тебя, а не наоборот!
Александр понял, что сумел нажить себе еще одного врага. Раздражение заставило аримаспа забыть даже о знаке власти. Хорошо хоть Айзия не догадывается об истинных чувствах Александра. Но его горячность уже сыграла недобрую службу, и витязь постарался смягчить резкость ситуации.
– Безусловно ты прав, достопочтенный Айзия. Но я прошу тебя войти в мое положение. Этот юноша дорог мне, я обязан заботиться о нем. Я просто не могу позволить себе хотя бы на миг упустить Ратибора из виду. Ведь если с ним что-либо случится, я не прощу себе этого до конца жизни. Поэтому и только поэтому я прошу тебя позволить ему ехать с нами.
Но Айзия уже закусил удила.
– Нет! – отрезал он. – Ты едешь, он остается!
– Я прошу…
– Нет!
Александр глубоко вздохнул, чтобы успокоиться и по возможности ровным голосом сказал:
– Я не хотел вынуждать тебя, Айзия, и до последнего надеялся, что ты прислушаешься к моим словам, ведь я не просил ничего особенного. Не получилось. Что ж, это не моя вина. Ты не пожелал разговаривать по-доброму. Тогда подчиняйся. Ибо моимиустами повелевает закон!
Александр поднял над головой золотую тамгу с изображением рычащего тигра.
Айзия побледнел и попятился. Гелайм схватился за горло, точно подавился чем-то. Лишь Манайя остался спокоен. На мгновение воцарилась тишина. Кажется Древолюб немножко поколдовал, когда уговаривал Айзию взять Александра с собой. Во всяком случае Айзия ожидал увидеть самое большое серебряную тамгу с соколом, но уж никак не золотую…
Полусогнувшись, дрожащим от сдерживаемой ярости голосом, Айзия почтительно произнес:
– Повинуюсь, мой господин. Будут ли еще какие приказания?
– Нет, – сухо ответил Александр. – Пусть все идет как намечено.
Еле заметным жестом Айзия отправил одного из стражников прочь, униженно поклонился и предложил:
– Не угодно ли будет господину пройти в лодку?
– Я уже сказал: не следует привлекать лишнего внимания.
– Как будет угодно господину.
