Юрий Брайдер - Ад на Венере
- Это изображение поверхности планеты в радиусе двадцати километров вокруг нас. Вот тут Компаунд, - он ткнул пальцем в центр экрана. - А вот ракетобот, - он отметил крохотную светящуюся точку. - Разыскивает тех, кто не вернулся вчера. Троих уже, вроде, нашли.
- Ну и как они?
- Как всегда. В лепешку. Сегодня рабочие бригады не выходили. Ждут, когда уберутся "матрасы".
- Я тоже был там. Едва-едва спасся.
- Что ты говоришь?! Повезло тебе!
- Информация с экрана записывается где-нибудь?
- Обязательно. Все передвижения за пределами Компаунда фиксирует вот этот блок.
- Знакомая штука. У нас на корабле тоже был такой.
- Да. Вот клавиша пуска, вот перемотка, а это - запись.
- А красная кнопка для чего?
- Экстренное стирание. Разве ты забыл, командир? - оператор, вначале ощущавший некоторую неловкость, был рад, что нашел тему для разговора. Послушай! - сказал он, как-будто вспомнив что-то. - Может выпить хочешь?
- Да как-то, знаешь, неудобно.
- Ну что ты! Я сейчас.
Отверткой от приподнял одну из плиток пола и вытащил трехлитровую пластмассовую емкость, кусок завернутой в бумагу поваренной соли и несколько фильтров от респиратора.
Пока оператор, нагнувшись, копался в своем тайнике, Хромой быстро нажал на кнопку аварийного стирания. Крохотная, не больше булавочной головки лампочка, контролировавшая наличие записи в кассете, погасла.
- Здесь у меня клей, - пояснил оператор, выпрямившись. - Спецклей на спирту. Пропущу пару раз через фильтры - и готово! Дрянь, но пить можно.
- Мне что-то расхотелось, - сказал Хромой. - Может быть, в следующий раз.
- Ну, как хочешь.
- Пойду. Поздно уже. Будь здоров.
- До свидания. Заходи.
Расставшись, оба вздохнули с облегчением.
Хромой уже собирался ложиться спать, когда его вызвали в коридор. Кто-то незнакомый сунул ему в руки завернутый в бумажный мешок баллон, шепнул: "Бригадир зовет тебя к себе", и быстро удалился.
В крохотной каморке бригадира на столе стояли две кружки холодного чая и лежала пачка галет.
- Присаживайся, - пригласил бригадир. - Баллон тебе отдали? Спрятал? Ну, молодец.
Хромой маленькими глотками пил чай, все время ощущая на себе пристальный взгляд бригадира.
- Так говоришь, в яме лежали... - задумчиво проговорил тот. - Бывает... Может быть ты, все же, еще что-нибудь нашел?
- Нет.
- Постарайся меня правильно понять. Человек ты, вроде, неплохой. Я справки навел. По крайней мере, не доносчик, это точно. И еще слушок есть - убежать хочешь, - бригадир снова внимательно глянул на Хромого.
- Нет, не хочу.
- Меня можешь не бояться. Если бы я на тех работал, - он ткнул большим пальцем куда-то вверх, - тебя бы еще вчера за жабры взяли. Буду говорить откровенно. Сюда ты попал с одной из последних партий. После этого было еще только два транспорта. Уже четыре года с Земли никто не прилетал. Было объявлено, что Страшный суд, наконец, свершился. Кое-кто, правда, засомневался. Но это оказался как раз тот случай, когда сомненья вредят здоровью. Никто тех скептиков больше не видел. Признаюсь, лично я ни в ад, ни в рай, ни в Спасителя не верю. О том, как попал сюда, скажу в двух словах - больше деваться было некуда. Вот и полез в петлю. А теперь вижу: лучше бы дома под забором подыхал, чем здесь наслаждаться вечной жизнью. Трудно поверить, что в наше время возможно такое. Ведь это и рабство, и инквизиция, и фашизм - все вместе. Те, кто прибыл на Венеру с последним транспортом, рассказывали, что на Земле "Храмом" занялись всерьез. Запретили его деятельность в десятках стран, наложили арест на имущество, раскрыли массу афер и преступлений. Что случилось потом, никто не знает. Почему прервалась связь с Землей? Почему больше не прилетают корабли? Твои баллоны, судя по всему, взяты с корабля, который посетил Венеру совсем недавно - год, от силы два года назад. Если тебе об этом что-нибудь известно - скажи.
- К сожалению, сказать нечего. Спасибо за чай. Мне пора идти.
- Еще несколько слов. Многие здесь думают так же, как и я. Как только станет возможно, мы попытаемся захватить Компаунд и тогда узнаем, наконец, всю правду. У нас уже довольно сильная организация и имеется кое-какое оружие. Времени очень мало. Надо спешить, пока в людях еще до конца не убито все человеческое. Если хочешь, присоединяйся к нам.
- Нет, я не заговорщик.
- Значит, бежишь? Веришь, что на Марсе рай?
- Я бы не хотел говорить на эту тему...
В свою секцию Хромой вернулся уже после того, как во всех жилых помещениях выключили свет.
- Где ты шатался? - спросил, проснувшийся, а может и не спавший, староста. - Знаешь ведь, что после ужина нельзя никуда уходить.
- Могут у меня появиться неотложные дела! - огрызнулся Хромой, устраивая постель.
- Ночью?
- И ночью.
- Знаю я, какие дела делаются ночью.
- Ну, а раз знаете, то и спрашивать нечего.
- Значит, не скажешь, где был?
- Нет.
- И даже не соврешь?
- И не собираюсь.
- Откуда ты только такой взялся? Астронавт! Подумаешь - фигура! Да ты хоть один год пожил на Земле, как все люди?
- Пожил, и не один.
- Да, конечно. Только людей ты чаще всего видел из окошка лимузина, когда тебя везли на очередной банкет лопать устриц. А люди, вроде меня, в это время ели хлеб из целлюлозы и сыр из планктона.
- А я тут при чем?
- Ты ни при чем. Ты порхал среди звезд, а на Землю спускался только для того, чтобы получать чеки да букеты. А я крутился, как белка в колесе, и никогда за всю жизнь ничего хорошего не видел. Меня топтали все, кого я не мог затоптать. Да какая тут может быть праведная жизнь, когда тебя за глотку душат!
- Можете успокоиться. Сейчас мы в одинаковом положении.
- Нет, не в одинаковом! Я уже давно ни на что не надеюсь, а у тебя что-то есть на уме. И из-за этого мы все можем хлебнуть горя. А ты - в первую очередь.
- Хуже чем сейчас не будет.
- Может быть и хуже. Ты просто не знаешь тех, кто стоит над нами. Если что - ты даже пикнуть не успеешь. Ни суда ни прессы тут нет. Что захотят, то и сделают с тобой.
- Пусть только попробуют.
- И не сомневайся. Мы для них хуже чем грязь. Думаешь, они останутся тут навечно, как все мы? Черта с два! Отбарабанят свой срок - и на Марс! А на их место пришлют других, чтобы еще крепче давили соки из нас. Ты думаешь, для чего мы здесь? Спать и обжираться? Собирать всякое дерьмо вокруг? Нет! Мы здесь рабы! Скоро все Компаунды соберутся у полюса. Там мы будем строить завод по изготовлению ракетного топлива. Вот где начнется настоящая каторга!
- Ну все, - сказал Хромой. - Кончай болтовню. Я спать хочу.
- Ладно, - сказал утром Доктор, когда они остались в туалете вдвоем. Так и быть, я сделаю тебе это! Видит бог, не могу отказать никому, кто взывает о помощи. Неси кислород. Два баллона, как договаривались.
