Джин Дюпро - Город Эмбер: Люди Искры
— Рэндолф Бонито.
— Пятерых, — ответил крупный краснолицый мужчина, и семья Кэндрик, с тремя детьми, ушла с ним.
— Эверс Миллс.
— Четверо.
— Лэнни Макморрис.
— Двое.
— Джейн Гарсия.
— Трое.
Мэри выкрикивала и выкрикивала имена. Небо темнело, становилось холоднее. Лина дрожала. Она сняла завязанный на талии свитер и надела его на себя. «Свет и тепло, должно быть, приходят вместе, — подумала она. — Тепло — днем, когда с неба светит яркий свет, а холод берет свое ночью». В Эмбере свет не приносил с собой тепла, температура оставалась одинаковой круглые сутки.
По периметру площади кто—то поднимал длинную палку с огоньком на конце и зажигал висевшие на карнизах домов фонари, которые загорались густым желто—красным светом.
Мэри указала на миссис Мердо:
— Теперь вы, мэм. Ваш ребенок выглядит совсем больным. Мы решили поселить вас у нашего доктора. — Она подозвала высокую, очень худую старую женщину с седыми воло сами, в синих вылинявших брюках и мятой светло—коричневой рубашке, застегнутой не на те пуговицы, так что одна пола была ниже другой. — Доктор Эстер проводит вас к себе. Доктор Эстер Крейн.
Лина повернулась к Дуну:
— С тобой тут ничего не случится?
Ей не хотелось расставаться с Дуном и его отцом.
— Все будет хорошо, — заверил ее Дун.
— Нет причин для беспокойства, — поддержал его отец, расстилая одеяло.
Доктор подошла, чтобы взглянуть на Поп—пи, которая задремала на руках миссис Мердо, положила руку на лоб девочки, большую руку с вздувшимися синими венами и узловатыми пальцами, и оттянула верхнее веко.
— Гм—м—м. Да. Хорошо. Пошли. Я сделаю для нее все, что смогу.
Лина вновь бросила на Дуна озабоченный взгляд.
— Приходи утром, и ты найдешь нас здесь, — попытался успокоить ее Дун. — Мы никуда не денемся.
— Сюда, — указала доктор. — Ой, подождите. — Она оглядела опустевшую площадь. — Торрен!
Лина услышала торопливые шаги и увидела мальчика, бегущего к ним из сумерек.
— Мы идем домой, — сказала ему доктор. — Эти люди пойдут с нами.
Мальчик был моложе Лины. У него было очень узкое лицо, словно кто—то положил руки с обеих сторон его головы и сильно сжал. Глаза напоминали два синих кружочка. Над высоким лбом во все стороны торчали светло—каштановые волосы.
Он искоса глянул на Лину, но ничего не сказал. Доктор пошла по дороге вдоль реки большими шагами, сунув руки в карманы и наклонив голову, словно выискивала что—то на земле.
Лина держалась чуть позади миссис Мер—до, которая несла спящую Поппи. Холодный вечерний воздух пробирал через свитер, над ухом пронзительно жужжало какое—то насекомое. Вновь накатила тоска по дому, такая сильная, что Лине пришлось обхватить себя руками и крепко сжать зубы, чтобы не дать ей вырваться наружу.
ГЛАВА 4
Дом доктора
Небо уже стало темно—синим, почти черным. Лишь на одном краю светилась алая полоска. В домах то в одном окне, то в другом начали загораться мерцающие желтые огоньки.
Они шли и шли. Всякий раз, когда подходили к двери, воротам в стене или к лестнице, ведущей наверх, Лина надеялась, что это тот самый дом. В Эмбере она работала вестником и, не зная устали, с радостью носилась по всему городу. В этот вечер она едва могла идти, к ногам словно подвесили по паре тяжеленных кирпичей. Но доктор Эстер шла и шла. Мальчишка то трусил впереди, но отставал, чтобы посмотреть на Лину, миссис Мердо и Поппи. Наконец они добрались до окраины деревни, и там, чуть в стороне, под сенью огромного растения, силуэтом напоминавшего гриб, стоял нужный им дом с низкой крышей. Его окутывала темнота, лишь красный отблеск небесного света мерцал в двух окнах.
— Это дерево—сосна? — спросила Лина доктора.
— Это дерево — дуб, — ответила доктор, и Лина поняла, что слово «дерево» обозначает все большие растения, а «сосна» или «дуб» — это их разновидности.
Тропинка привела к деревянной калитке, которую открыла доктор. Они вошли в темный, усыпанный листьями и вымощенный кирпичами двор. Три его стороны занимал дом в форме буквы «П». Вдоль дома тянулась дорожка, которую накрывали скаты крыши. Даже в сгустившихся сумерках Лина заметила, что во дворе много разных растений. Они росли и в грунте, и во множестве горшков, по стойкам, подпирающим скаты, вились лианы, уползавшие на крышу.
— Заходите, — пригласила доктор и вместе с мальчиком прошла в дом.
Лина переступила порог и остановилась, всматриваясь в темноту. Следом вошла миссис Мердо с Поппи на руках. В нос бил странный запах, как от грибов или плесени, только более резкий.
Доктор на мгновение исчезла, потом вернулась с зажженной свечой. Она закружила по комнате, зажигая другие свечи — две, три, четыре, — пока слабый свет не заполнил ее центральную часть, а углы так и остались в темноте.
— Заходите, заходите, — нетерпеливо повторила доктор.
Лина шагнула вперед, носом уловила в воздухе пыль, а под ногами почувствовала песок. Она находилась в длинной комнате с низким потолком, заставленной мебелью и заваленной вещами. Одежда на спинках кресел, ботинок на просиженном диване, тарелка с остатками еды на подоконнике. Одну короткую стену занимали две двери, обе закрытые. У другой стены лестница уходила в проем в потолке. В другой короткой стене дверная арка вела, как догадалась Лина, на кухню, а рядом с ней виднелась ниша, обложенная камнями. В нише лежали палки и обрывки бумаги.
Доктор поднесла к ним свечку, и через мгновение вверх взвилось пламя. Лина никогда не видела такого огромного пламени—оно напоминало оранжевую руку, тянущуюся в глубину дома. Сердце девушки учащенно забилось. Она отшатнулась и прижалась к миссис Мердо. Обе молча смотрели на разгорающийся огонь. Миссис Мердо сжала плечо Лины.
Доктор заметила, что они застыли как изваяния.
— Что не так? — спросила она.
Лина не смогла ответить. Она неотрывно смотрела на пляшущие языки пламени, которые поднимались все выше горящего с треском дерева.
— Это… э… это… — пролепетала миссис Мер—до, глядя на тот конец комнаты, где бушевал огонь, отбрасывая всполохи оранжевого света.
— Ясно, — кивнула доктор. — Огонь? Вы не привыкли к огню?
Миссис Мердо виновато улыбнулась.
— Он остается в камине, — добавила док тор. — И совершенно не опасен.
В Эмбере огонь всегда являл собой опасность. Обычно его вызывало короткое замыкание, когда где—то пробивало изоляцию, или ручка кастрюли, упавшая на горелку электрической плиты.
Этот огонь пугал Лину. Он отражался в стеклах. Окна были установлены в стенах так глубоко, что внизу хватало места, чтобы сесть. Именно это и сделал Торрен — уселся на подоконник, постукивая ногами по низкому шкафчику, который стоял у стены.
