Юрий Тупицын - В дебрях Даль-Гея
— Почему вы так решили?
— Руководитель нашей делегации был вынужден в конце концов обратиться лично к президенту. Тот принял его очень любезно, наговорил массу комплиментов, но дал понять, что власть его не безгранична. И напоследок посоветовал до окончания эпидемии лихорадки работу симпозиума временно прервать, потому что в такой ситуации ему трудно гарантировать нашу безопасность.
Лобов глубоко задумался, потом спросил:
— А как вообще обстановка в Даль-Гее?
— Ты о лихорадке-тау? Все спокойно, хотя есть единичные заболевания, обычные для этого города. Новый тау-штамм активен только по отношению к землянам.
— А это тебя не удивляет?
— Меня многое удивляет! — с прорвавшимся вдруг раздражением сказала Лена. — Есть в облике Даль-Гея нечто, наводящее на мысль о фашизме. По-моему, далийцы тщательно скрывают от нас некоторые стороны своей жизни.
— Женская интуиция? — с улыбкой спросил Иван.
— Не стоит над этим смеяться. Не так уж редко мы, женщины, интуитивно предчувствуем то, к чему вы, мужчины, со своей железной логикой приходите гораздо позже.
— Да я и не думал смеяться!
Лена задумалась.
— Более-менее определённо я могу говорить только о медицине.
— Давай о медицине.
Лена поправила волосы.
— Мне кажется, далийцы скрывают от нас подлинный уровень своих медицинских знаний. — Она взглянула на Ивана и уже увереннее продолжала: — В ходе обсуждения проблем субмолекулярной генетики я не могла отделаться от впечатления, что далийцы разбираются в ней лучше нас. Хотя для чего-то стараются играть роль прилежных учеников. Их взгляды, реплики, жесты — во всем какая-то фальшь. Не у всех, конечно, но у большинства. И снисходительность. Та самая, которую проявляют специалисты по отношению к дилетантам!
— Любопытно.
— Это нисколько не любопытно, — с досадой сказала Лена. В такой атмосфере тяжело дышится. Да и вообще это злой и жестокий город.
— За что ты их так строго?
Лена не ответила. Некоторое время она пристально смотрела на Лобова и вдруг спросила:
— А почему ты так интересуешься Даль-Геем?
— Разве это не естественно?
— Ты что-то скрываешь от меня.
Лобов вздохнул;
— Это большой секрет. Но какие у меня могут быть от тебя секреты? Я завтра отправляюсь в Даль-Гей нелегальным наблюдателем, а лучше сказать, разведчиком, под видом представителя фирмы «Нун».
Лена приложила руку к щеке.
— Я так и знала. А если тебя разоблачат?
— Я постараюсь, чтобы этого не случилось.
— Ну, а если?
— Этого не случится, — мягко повторил Лобов. — Ну, а если случится, разве вы не вытащите меня оттуда?
Лена не приняла шутки.
— Ненависть к землянам у далийских гангстеров — норма поведения. Кто ты по сравнению с ними? Большой, сильный, но наивный ребёнок.
— Я прошёл хорошую школу на «Торнадо».
Лена покачала головой.
— Даль-Гей — не открытый космос или неосвоенная планета, где ты чувствуешь себя как дома. Это город со своеобразными привычками, которые складывались веками. Город путаный, развратный и жестокий. Это место не для тебя, Иван.
— Не надо говорить об этом, — попросил Лобов. — Я дал согласие. И я уже в деле.
Лена подняла на него влажные глаза.
— Но почему именно ты должен лезть в самое пекло?
Не выдержав её взгляда, Иван опустил голову. Упрямая складка пересекла его лоб.
— Кто-то ведь должен делать это. — Его ответ прозвучал почти виновато. — А потом, я не привык оставаться в стороне, когда жизнь моих товарищей в опасности.
— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Лена.
Лобов помолчал и не совсем охотно пояснил:
— Далийскими гангстерами похищен наш консул Хаасен. Они держат его в качестве заложника.
— Тур? — поразилась Лена. — Я недавно виделась с ним в Даль-Гее… Но ведь нет никаких официальных сообщений!
Иван согласно кивнул.
— Президент Таиг обратился к нам с личным посланием, в котором просил временно сохранить историю с похищением в тайне, чтобы не будоражить далийцев. Он надеется мирно разрешить этот конфликт. И намекнул, что не откажется от нашей помощи.
— Значит, ты действительно пойдёшь в самое пекло, прямо к гангстерам? — В её глазах мелькнул страх. — Да ты с ума сошёл, Иван!
Лобов ободряюще улыбнулся.
— Разве это первое пекло, в которое мне придётся лезть? И потом, я буду не один.
Лицо Лены просветлело.
— Клим и Алексей тоже будут с тобой?
— Клим — не знаю, а Алексей будет наверняка.
Лена покачала головой.
— Хорошо бы и Клим. Когда вы втроём, я спокойна.
— Вот увидишь, все будет хорошо!
— И ты будешь осторожен? — спросила Лена.
— Не только осторожен. Я буду хитрым, коварным и изворотливым, как Талейран или Макиавелли!
— Как кто? — не поняла Лена.
— Талейран и Макиавелли, — важно повторил Иван. — Знаменитые и совершенно беспринципные дипломаты старых времён.
Лена грустно улыбнулась.
— Хитрым и коварным, — со вздохом повторила она и встала с дивана. — Извини, но мне пора. Я буду очень-очень ждать. Удачи тебе… Макиавелли.
Глава 4
Президент Даль-Гея Арни Таиг любезно указал на кресло:
— Прошу, ленд Снегин.
Они были почти одинакового роста — Снегин и Таиг. Но Таиг был старше и массивнее.
— Благодарю, — суховато ответил представитель Земли, опускаясь в кресло.
Снегин прилетел в Даль-Гей несколько часов назад, побывал в консульстве и поспешил нанести визит вежливости президенту. Он знал, как болезненно реагируют далийцы на всякое нарушение этикета.
Президент подождал, пока гость займёт место, и только после этого сел напротив. Протянув руку, Таиг нажал голубую клавишу в стене. Широкая вогнутая стена посветлела, стала прозрачной, и открылась панорама гигантского города, залитого оранжевыми лучами заходящего солнца.
— Вот он, наш Дальг, — с гордостью проговорил президент.
С высоты центрального корпуса городского управления Даль-Гей казался игрушечным. Всюду тянулись вверх, сверкая стеклом и металлом, параллелепипеды, прямые и перевёрнутые конусы, иглы и пирамиды высотных зданий. Широкими лентами, то скользя по самой земле, то взлетая на мачтах-опорах, город рассекали автострады. Местами они растекались площадями, от которых во все стороны расползалась геометрически чёткая паутина улиц. Город уходил вдаль, постепенно становясь все воздушнее, призрачнее.
— Полтора миллиарда на пятачке диаметром двести километров, — словно про себя сказал Снегин, — тесновато.
