Алексей Пехов - Тень ингениума
Если вы ощущаете в моих словах некий фатализм и безумие, то… первого нет и в помине, а второе присутствует в должной мере.
Уже знакомый мне огромный катер с щучьим носом и рубкой-надстройкой вошел в канал Меча из пролива Дукса, замедлил ход, но не остановился, проплывая мимо пристани. Я, а следом за мной и Маклиди запрыгнули на борт, двигатель прибавил оборотов, и берег стал удаляться.
Уилбур Уитфорд встретил меня в гостевой каюте. Лицо у него было землистое, осунувшееся, с кругами под глазами. Похоже, не я один веду активный образ жизни, сутками не прерываясь на сон.
– Мистер Хеллмонк, – он не встал из-за стола, не протянул руку, но самолично налил из кофейника чашку темного кофе мне, чем немало удивил. Обычно люди его круга не опускаются до хлопот ради таких, как я. – Вы до черта назойливы и портите мне планы. Что самое досадное – неожиданно.
– Благодарю, – сказал я, забирая напиток и никак не комментируя сказанное.
Оправдываться перед ним? Вот уж увольте. Я вообще до последнего часа не знал, что он заинтересован в Рэке.
– Вы, что называется, мелкая и досадная неприятность. И такие проблемы я привык решать быстро и не заостряя на них личное внимание. Для этого есть тот же Маклиди.
Вполне себе прозрачный намек.
– И все же мы здесь и говорим друг с другом.
– На это есть три вполне весомые причины. Мисс Бэрд ясно дала понять, что вы ее близкий друг и она будет опечалена, если вы внезапно пропадете на дне какого-нибудь канала. А я, что поделать, ненавижу огорчать женщин и нарушать слово.
Я очень вежливо хмыкнул, думая о том, когда это они успели поговорить обо мне.
– Ну а другие причины?
– Они более прозаичны. Вы человек, который в будущем может оказаться полезен. Хотя бы потому, что редко кто способен противостоять плакальщику. А я не тот, кто собственными руками уничтожает полезные инструменты.
– Инструменты… интересно.
– Уж простите. Привык называть вещи своими именами. И использовать людей ради собственной выгоды, – он сказал это без сожаления, просто ставя перед фактом. – К тому же избавиться от человека, работающего на Королевскую службу, – невероятная головная боль. Ваши не любят, когда без веской причины задевают людей на службе Ее Величества.
Вот тут он меня чертовски удивил. Пришлось сохранить каменное лицо и допить кофе. Если я из Королевства, так сразу шпион?
– Вы не отрицаете.
– Я и не подтверждаю. Любые слова сейчас не пойдут на пользу моим делам.
Он на мгновение прикрыл глаза.
– Разумно. Но вы, мистер Хеллмонк, человек-никто. Разумеется, после нашей встречи я начал наводить справки. И… как вы понимаете, никакой Хеллмонк не въезжал в Риерту. Эта история с мистером Рэком довольно многое прояснила. Мне пришлось с ним побеседовать, и я описал, как вы выглядите. – Он позволил себе улыбку. – Хеллмонка он не припомнил, а вот Итана Шелби, который, как считалось, погиб при взрыве Гнезда, узнал.
Этого развития событий следовало ожидать.
– Интересные вещи он о вас рассказал, мистер Шелби. – Теперь он называл меня настоящим именем.
Мне оставалось ждать, куда приведет наша беседа. И если эта дорога мне не понравится, стоило подумать, как в Риерте отнесутся к внезапному взрыву катера аристократа.
– Теперь я понимаю ваши слова об инструменте и выгоде.
Он поднял кофейник, предлагая мне еще кофе, но у меня что-то пропало желание.
– Мистер Шелби, думаете, вы единственный человек с ингениумом, которого я знаю? – с легкой укоризной спросил Уитфорд.
– Ингениум в Риерте незаконен.
– И вас арестовали по досадной случайности, – устало продолжил мой собеседник. – Потому что ваша организация допустила утечку, которую перехватила тайная полиция моего государства.
Я уже вообще ничего не понимал. При чем тут я и Королевская служба?! Они реально считают меня сотрудником разведки?
– Не знаю ваших целей, мистер Шелби. Шпионские игры не моя ответственность. Но, как я уже говорил, вы можете быть полезны. Уже полезны, раз помогли мисс Бэрд и спасли ее от плакальщика. Господин Рэк не будет предпринимать на ваш счет никаких действий.
– Потому что он служит не государству, а вам?
– Вы все ловите на лету. Он выполняет мои приказы и крайне важен для меня, иянежелаю, чтобы вы искали с ним встречи.
Я пожал плечами:
– Мы уже договорились об этом, если я получу ответ. Нет нужды повторяться.
Он испытующе посмотрел на меня, не увидел лжи и ответил:
– Господин Рэк забрал человека, которым вы интересуетесь, и передал его людям Брайса по личному запросу ученого. Вопросов, как вы понимаете, не задавал. Брайс во многих делах обладает влиянием дукса, и, если он говорит, другие исполняют. Это все, что я могу вам сообщить.
В каюту вошел невозмутимый Маклиди, встал в дверях. Аудиенция была окончена.
– Откройте секрет, мистер Шелби. Вы это делаете ради мисс Бэрд? – спросил меня Уитфорд.
– Нет. Я преследую свои интересы, никак не связанные с нашей общей знакомой.
Не знаю, смог ли я его убедить, но он потерял ко мне интерес, и пора было убираться отсюда.
Что я сделал с превеликим удовольствием.
Глава вторая
ПРИГЛАШЕНИЕ
В мире существуют тысячи приятных вещей.
Кофе по утрам. Виски в долгую дождливую ночь. Свежая газета (желательно с хорошими новостями). Раскрытое дело. Гонорар от щедрого клиента. Солнечный свет на лице. Запах свежескошенной травы и морского ветра. Чистка пистолета, в конце концов. Перечислять можно до бесконечности. У каждого из нас с вами свои предпочтения.
Еще приятно просыпаться, зная, что не надо никуда торопиться и что в постели с тобой кто-то вполне подходящий моменту.
Ее рука лежала на мне, я слышал спокойное, ровное дыхание и чуть повернул голову. Она, словно чувствуя мой взгляд, пошевелилась, обнажая плечо, на котором были буквы, сделанные голубой, уже немного побледневшей краской.
QARANC7.
Забавно.
Я так ей и сказал, удивленный тем, что она принимала участие в войне в качестве медсестры.
– О, – протянула она, отвечая на это странной улыбкой. – Разве не мечта каждого солдата оказаться рядом с сестрицей из QARANC, VAD или RAMC?8
– Возможно, – не стал я отрицать. – Но только когда искиры делали перерыв и появлялись еще хоть какие-то мысли, кроме как выжить и их прикончить.
– Вот видишь. Некоторым мечтам суждено сбываться, пускай и спустя тринадцать лет после войны.
Она порой цинична, иронична и насмешлива. И над другими, и над собой. Как и все, кто принял участие в Великой войне, Рин вспоминала то время с неохотой, болью и… тоской. Поэтому я так и не спросил у нее, как получилось, что она поменяла синее платье и белый передник9 на «Лонгерфильд»10. Да, впрочем, это и не важно теперь. Когда нам удавалось пересечься, то появлялись более интересные темы для беседы.
Дверь комнаты внезапно распахнулась, я даже удивиться не успел.
– Привет! – сказала мне Мюр, которую я ожидал увидеть здесь в самую последнюю очередь. Ее взгляд с интересом скользнул по нам. – Рин, могу я его одолжить?
– Он весь твой, – сонно ответила Рианна, не поднимая головы с подушки, и в ее голосе послышалась тень улыбки. – Ну… почти весь.
Не знаю, кого из них двоих это позабавило больше. Но точно не меня.
– За что я заслужил такое? – спросил я у Провидения, выбираясь из-под одеяла.
– Ты недоволен тем, что я не постучала? – Девчонка сочла веселым позлить меня с утра пораньше.
– Какие условности могут быть между друзьями? Просто у меня плохое предчувствие, будто ты собираешься втянуть меня в неприятности.
– Ты в Риерте, и здесь всегда неприятности, ты ведь сам решил остаться, а не уплыть вместе с контрабандистами.
– В твоем напоминании нет нужды. Кыш. Она фыркнула, но дверь закрыла.
– Тебе скоро уходить? – спросил я у Рианны. – В смысле, хочу проводить тебя до причала.
– Приятная забота, – промурчала она. – Но я справлюсь. Местные акулы – настоящие джентльмены и не обижают приличных девушек. Кто их так выдрессировал?
– В Верхнем вообще живут приличные люди. – Я зашнуровывал ботинки, цепляя шнурки за железные крючки. – Когда увидимся?
– Через пару недель, надеюсь. – Она всегда ничего не обещала и появлялась внезапно, как и исчезала. – После праздников.
Наши отношения не заходили дальше ночей. Нас это вполне устраивало. И я не стал ей говорить, что не знаю, сколько еще пробуду в городе. Ни к чему ей мои заботы.
В коридорах «Кувшинки» уже было пусто. Рабочая ночь закончилась, и основной зал приводили в порядок несколько крепких уборщиков.
Надутый Пшеница восседал за дальним столом, перед ним стоял полный стакан молока. Мюр торчала у стойки, опершись на нее обеими руками, и что-то обсуждала с Сибиллой. Увидев, что я иду к ним, они прекратили разговор, и партнер Мосса поставила передо мной кофейник.
