Юрий Хабибулин - Рассказы
Миллионеры пока не попадались, а за откровенными попытками Лариски завязывать знакомства с хорошо одетыми мужчинами, с неловкостью наблюдали все сотрудники.
Задолбакина частенько опаздывала на работу и тогда, обычно на её шее и пониже, явно виднелись следы бурно проведённой ночи в виде ярко алых пятнышек, в народе именуемых "засосами". В нескольких случаях дама приходила, прикрывая тёмными очками здоровенный фингал под глазом, а однажды, на работу явились родственники очередного "кавалера", которого Лариска пыталась женить на себе или, по крайней мере, слупить компенсацию за несбывшиеся надежды, и устроили грандиозную разборку. Мама бывшего "кавалера" отвела навязчивую "невесту" в отдельный кабинет и громко высказала дамочке всё, что она про неё думает, в том числе и про её папу, маму и иных живых и почивших родственников.
Коллегам, с одной стороны было жалко незадачливую Лариску, а с другой, поневоле, как вспомнят про кондиционер и её "отзывчивость" так и просыпается нехорошая мыслишка "А и поделом тебе, нахалка, будешь знать, что не на всех людей плевать можно!".
В общем-то, нескучно жили…
Попытки отдельных храбрецов время от времени включать кондиционер, Задолбакина пресекала немедленно и флегматично, нисколько не сомневаясь в праве навязывать другим свою волю. Остальная часть менее решительных коллег старалась или вообще не находиться в отделе, если была такая возможность, или делать вид, задыхаясь от духоты, что всё в полном порядке. Но, когда "начинающая стерва" удалялась куда-то по личным надобностям, кондиционер сразу же включался, чтобы хоть на несколько минут наполнить легкие нормальным прохладным воздухом.
Пульт от кондиционера пробовали прятать, чтобы выжить, но Лариска ходила в соседнюю фирму на этаже, одалживала пульт там и продолжала свое чёрное дело. Эту идею оставили, а других не было…
Когда столбик термометра за окном пересек отметку в сорок градусов, наконец, наступил предел терпения. Стало уже совершенно невыносимо…
Как только Лариска отпросилась с работы на встречу с очередным "спонсором" или предполагаемым женихом-миллионером, за пять минут до начала перерыва в маленькую комнатушку с запретной надписью ввалилась толпа сотрудников, которые сидели в зале с Задолбакиной
— Дмитрий Данилович, отец родной! Выручай! — взмолилась толпа хватающими за сердце голосами измученных постоянной пыткой страдальцев.
Димыч оторопело уставился на коллег
— Вы чего, люди? Что случилось-то?
— А то Вы не знаете? Всё то же! Сил больше нет терпеть и здоровья не осталось — возмущённо и одновременно просительно заговорила Александра Ивановна, самая старшая из "народа", шестидесятилетняя бухгалтерша, — сами-то как выдерживаете ещё? Тут у вас вообще газовая камера натуральная! Одна надежда осталась, Дмитрий Данилович, на ваш технический гений! Сделайте что-нибудь, придумайте какой-то выход из этой дурости беспросветной, чтобы удалось ситуацию миром разрешить. Ей-богу, никаких сил уже не осталось терпеть эту стерву! Если не поможете, придется дружно всем писать заявления об уходе. Работа, конечно же, нужна, но жизнь дороже! Короче, спасайте людей!
В поддержку экспрессивной тирады Александры Ивановны за её спиной раздался одобрительный гул, похожий на гул хмурящегося моря, предвещающего двенадцатибалльный шторм, а так же нестройные выкрики, часть в поддержку ораторше, а часть — в виде угроз обидчице. Угрозы были не всегда цензурными и не сулящими ничего хорошего ни Лариске, ни будущему сего славного предприятия.
Разрешить эту ситуацию одним только словом мог бы директор фирмы, но, к сожалению, это было не в его стиле… Пень, он и есть пень!
— Заявления все напишем и уйдем нафиг! — заявила Леночка, маркетолог, серьёзная, обычно всегда безукоризненно вежливая и сдержанная девушка, — но сначала всем миром отлупим эту дрянь, как следует! И пусть наш придурок-директор с этой коровой сам тут корячится, а нам хватит! Сколько терпеть можно! Ни стыда, ни совести у девчонки нет! Дохнешь тут каждый день, как в подводной лодке без воздуха, а она — ноль внимания! Холодно ей, видите ли! Ещё бы совсем голышом сидела, чтобы "бойфренды" сбегались как мухи на мёд!
Димыч остолбенело хлопал глазами
— Ну, а я чего тут могу сделать-то? Я ж не директор!
— Как чего? — раздался выкрик из толпы, — вы ведь у нас инженер, вот и сделайте так, чтобы Лариска не смогла выключать кондиционер, какую-нибудь техническую "штучку" придумайте, больше ведь просто некому.
Мысль оказалась плодотворной, кто-то даже сказал "Эврика!". Все осознали, что вот именно ЭТО и надо было давно сделать. Решение было найдено. Коллеги приостыли и с надеждой уставились на своего инженера. В комнатушке повисли томительное ожидание и спёртый воздух.
Димыч попал в неловкую ситуацию. С одной стороны он прекрасно понимал, что этот нарыв рано или поздно должен был лопнуть, но как обойтись без скандала и мордобоя, каковые в таких случаях обычно происходят, не представлял.
Какой-нибудь выход надо было постараться найти. Прежде всего, нужно выговорить хоть немного времени, чтобы всё как следует обдумать.
Инженер неловко поерзал на стуле, помолчал и, когда коллектив уже начал проявлять признаки нетерпения, высказался
— Ну, хорошо, дайте мне хотя бы два-три дня, попробую придумать что-нибудь, только, конечно, заранее ничего обещать не могу.
В комнате прошелестел выдох облегчения, Александра Ивановна озвучила общую надежду
— Вы, Данилыч, придумаете. Обязательно! Сколько нам всякой техники перечинили, а с таким пустяком не справитесь? Да и нашу дурочку тоже надо как-то уму-разуму учить, раз папа с мамой не справляются. Одним словом, давайте, думайте! Если чем помочь сможем, только скажите!
Люди разошлись немного успокоенные, появилась какая-то надежда на скорый конец пытки.
После окончания рабочего дня, когда в офисе никого не осталось, Димыч разобрал кондиционер и тщательно изучил системы его питания и управления. Потом, собрал всё обратно, нашел в Интернете нужные схемы этого типа кондиционера и долго рассматривал их на экране монитора. В принципе, он уже понял, что нужно сделать, останавливали только этические соображения и сильное нежелание вмешиваться и "воспитывать" взрослую женщину. Но тут в голову пришли мысли о последствиях.
Например, Александра Ивановна тоже женщина, пожилая и притом гипертоник с больным сердцем. Было ещё несколько других немолодых женщин и мужчин, которым эти невыносимые условия были просто опасны для жизни. Ситуация сложилась как перед применением огнестрельного оружия, которое по закону владельцам допускается использовать только в двух случаях — крайней необходимости и необходимой обороны. По всем статьям выходило, что сейчас именно такой случай. Кто-то может просто умереть от духоты, недостатка кислорода. Да и не огнестрельное оружие ведь он собирается применить…
