Джон Барнс - И несть им числа...
— Вроде загрязнителя окружающей среды или испарений? Интересная точка зрения. У кого в последнее время возникали проблемы со связью с Торонто? Или с Ванкувером, или с каким-либо другим приграничным городом Канады?
Каждый рассказал все, что знал, но, хотя ничего не прояснилось, это по крайней мере на какое-то время отвлекло внимание Ульрики от моей персоны. Связь с Канадой была отличной. У некоторых имелись друзья на севере Канады, но никому никогда не приходило в голову спросить, что они видят, когда смотрят на юг, бывали ли они когда-нибудь за границей, или задать им один из дюжины вопросов, которые могли бы пролить свет на происходящее.
— Тогда почему бы нам не приближаться со стороны Канады? — спросил я Ифвина. — Приходится делать большой круг.
— Да, за исключением двух вещей. Во-первых, попытки проникнуть с территории Канады уже предпринимались, и в результате об этих людях больше никогда не слышали и их никто не видел. Они исчезли из общественных баз данных, перестали выходить на связь сразу, как только подошли вплотную к границе с намерением пересечь ее. Мы пытались выслать человека, который не поддерживал постоянную телефонную связь, а его партнер должен был смотреть, как тот старается перейти границу на участке Манитоба — Миннесота. Опять безуспешно. Нечто похожее на наши потуги произвести разведку при помощи телефона.
— Вы могли бы рассказать нам обо всем прежде, чем мы согласились, — упрекнула Ульрика. — Так, значит, все, кто пытался туда проникнуть, бесследно исчезали?
— Мы просто теряли с ними связь. Мы не знаем, что с ними стало. Может быть, они живы и здоровы, живут в Соединенных Штатах. В любом случае, поскольку короткий путь через Канаду не сработал, попробуем кое-что другое — проскользнем через Мексику и посмотрим, что получится. Насколько можно судить, это абсолютно новый эксперимент.
— Я по-прежнему ненавижу вас за то, что вы поступаете так с жизнями людей, — воскликнула Ульрика. В ее голосе опять слышались жалобные, плаксивые нотки, и поскольку Ифвина они раздражали, я предпочел слушать его.
— А что за вторая причина?
— Ах да. В разных последовательностях событий у нас есть записи Кабинета министров, созданного на закате существования Соединенных Штатов, Рейха, Христианского Содружества, Резервации Свободы, Народной республики или как там называлась данная территория в конкретной последовательности. Министерство Поисков Счастья. У него было четыре основных офиса — в Вашингтоне, Буффало, Топеке и Санта-Фе. И вроде как все было замешено на квантовых вычислениях, передаче информации, компрессии и прочих технологиях, перевернувших мир. В качестве второго задания, помимо данных о судьбе Соединенных Штатов, мы надеялись, что, может быть, удастся посмотреть на один из офисов. Но, как я уже сказал, нам крайне не повезло в Буффало, а до него было по суше ближе всего. Теперь — если прорвемся и все будет нормально — попытаемся попасть в Санта-Фе.
Догадки относительно того, что Министерство Поисков Счастья имеет ко всему происходящему непосредственное отношение, очень неопределенные, но все же…
Внезапно я заметил вспышки света у невысокой скалы прямо по курсу и крикнул «Засада!», одновременно давя на тормоза. Душа ушла в пятки, но я не имел права поддаваться страху.
— Постарайся удрать! — завопила Паула. Я убрал ногу с педали тормоза и выжал газ: «эсти» бешено затряслась на ямах и рытвинах, которыми изобиловала дорога, но мне удалось удержать ее и даже набрать скорость. Прямо передо мной дорога огибала скалу, а затем тянулась по открытой, пустынной местности. Если сможем прорваться, будет простор для бегства.
Две пули попали в ветровое стекло; завизжала Ульрика, а Терри схватила ее, попыталась закрыть рот, чтобы заглушить вопли, и швырнула на пол. Через мгновение все оказались на своих местах, и Паула послала две короткие очереди из автоматической пушки.
— Просто чтобы не поднимали голову, — пояснила она. — Вижу в бинокль четырех снайперов с ружьями, могу прицелиться в них, но подстрелить не удастся — слишком далеко.
— Всем занять места у бойниц на левой стороне.
Голос Роджера излучал спокойствие и уверенность.
Люди беспрекословно выполнили приказ.
Очередная пуля срикошетировала от крыши.
— Повреждений нет, — отчеканила Паула, посмотрев на экран. Она вновь выстрелила из пушки. На внешней стороне ветрового стекла появились две царапины, но в кабину не попало ни одной пули. Грохот ружей над головой, стук и громыхание от ужасной дороги, визг электрических моторов, работавших за пределами возможного, — все это вместе настолько оглушало, что я мог слышать только наши выстрелы.
Мы пронеслись под скалой; пули со звоном отлетали от крыши, будто начиналась буря с градом; как только мы свернули, мы оказались на виду у тех, что прятались слева от нас, и «эсти» еще сильнее задребезжала от ударов пуль о корпус, однако их было недостаточно, чтобы посеять сомнения в удачном исходе. Кроме того, до меня доносился — хотя он находился менее чем в двух ярдах от меня — голос Полковника, кричавшего людям, чтобы те перешли к задним бойницам, и мгновение спустя его вопли заглушил рев большого мотора над моей головой: это поворачивалась башня, защищая тыл.
В этот момент они выбили заднее окно — этот дешевый кусок обычного стекла, который беспокоил нас с самого начала, и его осколки полетели вперед и упали передо мной, а часть посыпалась на голову. Крупный кусок стекла попал в подголовник моего сиденья, я получил удар по затылку, однако удержал «эсти» на дороге и не отпустил педаль газа.
— Продержись еще несколько миль, Лайл! — прокричал Полковник. Я вел машину, как сумасшедший, до тех пор пока одометр не отсчитал десять миль. На протяжении всей гонки мне казалось, что внутренности сейчас выпрыгнут наружу, а плечи втягивались в ожидании пули.
Позади не было ни облачка пыли, указывавшего на преследование, ни намека на засаду впереди. После обсуждения все согласились, что мне надо опять снизить скорость до нормальной, что я с радостью и сделал.
Тряска и грохот уменьшились, мир вокруг больше не прыгал, как на «американских горках», и наконец-то стало возможным разговаривать обычным громким голосом.
Терри пронзительно взвизгнула, ужасный звук перешел в рыдания, а минуту спустя Роджер уже был подле нее. Не могу сказать, что там сзади происходило, но звучало не очень ободряюще.
— Лучше остановись, Лайл, — посоветовал Полковник.
Я затормозил прямо посреди дороги, чтобы мгновенно стартовать в случае необходимости. Кроме того, я не встретил ни одной машины с сегодняшнего утра.
