Василий Головачев - Бес предела
Собеседник, отличавшийся железной невозмутимостью, не заметил заминки гостя.
«Вы можете сказать, в чём причина всего переполоха? Ведь бороться надо с ней, а не с последствиями. Устранив причину, вы устраните и весь негатив».
«О причинах атаки мы можем говорить с большой долей вероятности. Владыки хотят добиться абсолютной власти в Числовселенной, для чего и предпринимают меры, связанные с изменением Программы, которую задал Творец Мироздания, запустив с помощью некоего задатчика, программатора, который мы называем формотроном, процесс развёртки Числовселенной».
«Смелое предположение. Я надеюсь, оно имеет основания. И где же, по-вашему, располагается этот… э-э… формотрон?»
«В первом числомире. Основой этой реальности является единица, сакральные законы которой диктуют условия существования как первого Ф-превалитета, так и последующих. Если Владыкам удастся перепрограммировать первичный формотрон, они овладеют всеми числомирами, а не только Безднами. Вот почему мы подвергаемся их атакам. Часть из нас обладает мощной экстраэнергетикой, из-за чего эту часть пытаются заставить служить Владыкам, остальных они…»
«Я понял, к ногтю. Значит, я вхожу в число тех, кто не нужен?»
«Но способен помешать. Я тоже из тех, кого Владыки приговорили к ликвидации».
«Жаль, что я не могу переходить из мира в мир, как вы».
«Может быть, мы вас научим, когда всё закончится. Прошу прощения, мне надо идти, берегите себя».
Прохор вытащил «щупальце» сознания из сферы мышления Прохора-4, несколько мгновений раздумывал, куда податься, но всё же решил ещё раз постучаться к Прохору-второму. Во втором числомире разворачивались события, способные привести к изменению всей Числовселенной, и на острие атаки воинства Владык находился Прохор Шатаев, у которого уже украли жену. Его надо было выручать, как он когда-то бросился выручать его – одиннадцатого Прохора.
Промелькнула глубокая, заполненная слоистым дымом бессвязных мыслей «яма» сознания Прохора-третьего, сошедшего с ума.
Впереди выросла стена – по ощущениям, и Прохор едва не врезался в неё, с трудом затормозив. Показалось, что из стены высунулась когтистая лапа, потянулась к нему. Он увернулся, прыгнул назад, не считая измерения, и вышел далеко за пределами сотни числомиров, в голове «родича» из четыреста девяносто пятого превалитета.
«Родич» – здесь его звали Прохором Смирноватым – медленно двигался по коридору, слабо освещённому лампами в потолке, забранными сетчатыми колпаками, и закрывал толстые, из деревянных брусьев и металлических полос, двери камер. Он был нетрезв, судя по сумбуру в голове, и на появление «духа» не обратил внимания.
Прохор поспешил затаиться, обдумывая, стоит ли идти дальше, после нырка в пси-сферу Прохора-второго. Мир-495 ему не нравился, равно как и работа «братца». Он представить не мог, что заставило Прохора-495 выбрать профессию тюремного охранника. Верилось, что на месте «родича» он никогда не согласился бы сторожить заключённых.
Но что случилось с Прохором-вторым? Почему не удалось выйти в его сознание? Что за стена там выросла? Снабжённая когтями? Неужели второго заблокировали Охотники? Или вообще… убили?!
Душа сжалась, переворачиваясь сама в себе, одна из её струек-молний прорвалась сквозь пси-защиту, уколола хозяина, заставила сторожа зиндана прислушаться к своим ощущениям. Он замедлил шаг, покачнулся, едва не ударившись плечом о стену, оглянулся на коридор, никого не увидел и двинулся дальше, сбитый с толку алкогольными парами, плывущими сквозь гулкое пространство головы.
Прохор с облегчением расслабился, не горя желанием общаться с пьяным «родичем». Соображай быстрей, скомандовал он сам себе. Если второй в отключке, что вообще там у них творится? У кого узнать? У ДД? Он недоступен. У Саблина-второго? Это можно сделать только через Саблина-одиннадцатого, а для этого надо возвращаться домой. Значит, возвращаемся?
Прохор заколебался, захотелось хоть одним глазком взглянуть на экзоты – миры больших чисел, посещаемые Дмитрием Дмитриевичем. В памяти всплыла последняя встреча с академиком в экзотическом мире восьмизначного Армстронга. Что он тогда сказал? Что отдыхает от походов по Безднам в квазистационарных превалитетах, порождённых экзотическими числами. Так, может быть, поискать его в одном из них?
Не вмешиваясь в действия и мысли четыреста девяносто пятого «родича», Прохор быстро пробежался по известным ему большим числам. Самым большим числом, организующим законы «колеблющегося» числомира, который он посетил, встретив там «родича» ДД, было восьмизначное число Армстронга. Можно было спуститься туда и попробовать через своего «брата» вызвать «родственника» Дмитрия Дмитриевича. Но эту операцию Прохор оставил напоследок. Помня наставления академика «не врываться в психику «родичей» как метеорит», он нырнул в Бездны, определив в качестве первой остановки мир, организованный четырёхзначным числом Леонардо[10] – 8361.
Его «родич» в этом мире существовал: в данный момент он с командой мужчин, одетых в зеркально-струящиеся балахоны, вытаскивал из трещины, пересекающей сложенную из громадных каменных блоков дорогу, мужчин, женщин и детей в окровавленных лохмотьях.
Дорога под ногами спасателей («родич» Прохора, по всей видимости, работал в службе спасения) всё время вздрагивала и вибрировала, полуразрушенные здания по её обеим сторонам трескались, превращались в груды обломков, издалека прилетали гулы и грохот, в тучах, зависших над городом, то и дело сверкали алые зарницы, в общем, здесь царило светопреставление. А спутники «родича» и он сам, не обращая внимания на волны грохота и вибрацию, тащили и тащили из провала с помощью сеток пострадавших. Затем начали грузить раненых в аппарат, напоминающий вертолёт.
Прохор опомнился, понимая, что ничем своему «родичу» помочь не может. В его мире то ли шла война, то ли случилась какая-то техногенная или природная катастрофа, и люди самоотверженно спасали попавших в беду соотечественников. Искать здесь ДД не имело смысла.
Желание спускаться глубже почти пропало. Но речь шла не о любовании красотами иных миров, ДД был нужен как консультант и опытный формонавт, который мог дать совет, как помочь Прохору-второму, и перед Прохором-одиннадцатым снова распахнулись Бездны Числовселенной.
Следующую остановку он сделал в узле Капрекара, в мире, сформированном сакральной информацией числа 549945.
Он был здесь однажды, возвращаясь из числовых глубин, и тогда мир шестизначного Капрекара его изрядно удивил. Восприятие математика нарисовало его как мир зеркальной пены, так он был изменчив и зыбок, оставаясь при всей призрачности логичным и материальным. Несмотря на постоянную трансформацию искусственных объектов – зданий, сооружений, машин, функциональные свойства этих объектов сохранялись, но привыкнуть к тому, что, сев в одну машину, ты выходишь из другой – по форме, было трудно.
