Айзек Азимов - Академия и Земля (сборник)
– Что произошло? – встревоженно спросил Пелорат.
– Внешние Миры набрали силу, стали могущественнее Земли. С помощью своих роботов дети Земли предали Землю-Мать и взяли власть над ней. Простите, но все-таки трудно удержаться от цитирования. Но кое-кто покинул Землю – те, у кого были хорошие корабли, приспособленные к полетам через гиперпространство. Эти люди улетели к очень далеким звездам, подальше от уже заселенных миров. Образовались новые колонии – без роботов, где люди могли жить свободно. Это и были Времена Перелета, а тот самый день, когда первые люди ступили на Сейшелл, то есть на эту самую планету, называется Днем Перелета и ежегодно празднуется уже многие тысячи лет.
– Следовательно, дорогой друг, вы утверждаете, что Сейшелл был заселен непосредственно выходцами с Земли? – проговорил Пелорат.
Квинтесетц на мгновение растерялся, задумался и наконец сказал:
– Это – официальное убеждение.
– Которое вы, – сказал Тревайз, – судя по всему, не разделяете.
– Мне кажется, – неуверенно начал Квинтесетц и вдруг взорвался: – нет, не разделяю! Нет и нет! Это совершенно невероятно, однако это – официальная догма, и какие бы великие секуляристы ни сидели в нашем правительстве, их такая болтовня как нельзя больше устраивает. Дж. П., в вашей работе я не нашел указаний на то, что вам известна эта история – о роботах и двух волнах колонизации; первой – с роботами, и второй – без них.
– Нет, я об этом совершенно ничего не знал, – подтвердил Пелорат, – и несказанно благодарен вам, дорогой мой С. К., за то, что вы познакомили меня с этой легендой. И я просто поражен, что даже намека на что-либо подобное мне не встретилось ни в одной из работ за все время…
– Лишнее доказательство того, – сухо сказал Квинтесетц, – как успешно трудится наша социальная система. Великая Тайна Сейшелла сберегается.
– Вероятно, – холодно согласился Тревайз. – Но вторая волна колонизации должна была докатиться не только до Сейшелла. Почему же только здесь хранят Великую Тайну?
– Ее могут хранить где угодно и держать в таком же секрете. Наши доморощенные консерваторы считают, что непосредственно с Земли был заселен только Сейшелл, а остальная Галактика – выходцами отсюда. Это, конечно, полная чепуха.
Пелорат сказал:
– Остальные загадки можно будет разрешить в свое время. Теперь, располагая отправной информацией, я смогу искать подобные сведения в других мирах. Главное: я знаю теперь, какие вопросы следует задавать, а задать верный вопрос – вот ключ к тому, чтобы получить верный ответ. Как же удачно, что я…
Тревайз прервал его:
– Все правильно, Джен, но добрейший С. К. рассказал нам историю не до конца. А что случилось со старыми колониями, с теми роботами, что остались там? Ваша легенда упоминает об этом?
– Весьма поверхностно, без подробностей. Очевидно, люди и гуманоиды не смогли жить вместе. Миры, населенные роботами, погибли, Они были нежизнеспособны.
– А Земля?
– Люди покинули ее и обосновались здесь, а вероятно (тут со мной не согласятся консерваторы), и на других планетах.
– Наверняка не все люди покинули Землю. Планета не вымерла.
– Все может быть. Я не знаю.
– Не была ли она покинута из-за радиоактивности? – неожиданно резко спросил Тревайз.
– Из-за радиоактивности? – недоуменно переспросил Квинтесетц.
– Да-да, из-за радиоактивности.
– Не знаю. По крайней мере, я никогда ни о чем подобном не слышал.
Тревайз впился зубами в костяшки пальцев и задумался. Помолчав, он сказал:
– С. К., уже поздно, и, видимо, мы злоупотребили вашим гостеприимством (тут Пелорат сделал протестующий жест, но Тревайз с такой силой сдавил рукой его колено, что Пелорат вынужден был повиноваться).
– Рад, если был вам полезен, – сказал Квинтесетц.
– Безусловно, вы оказали нам большую услугу, и если мы могли бы чем-то отблагодарить вас, скажите.
Квинтесетц тихо рассмеялся:
– Ну разве что добрейший Дж. П. упомянет мое скромное имя, когда задумает писать что-либо о нашей Великой Тайне – вот это будет честная и вполне достаточная расплата.
Пелорат с готовностью проговорил:
– О, вы могли бы получить заслуженную награду и высокую оценку коллег, если бы вам удалось добиться разрешения посетить Терминус. Думаю, вы могли бы какое-то время пробыть в нашем Университете как ученый-гость. Это мы могли бы устроить, пожалуй. Сейшелл не любит Федерацию, но вряд ли ваши власти откажутся удовлетворить прямой запрос на ваше имя с приглашением на симпозиум по какому-то вопросу древней истории.
Сейшельский ученый чуть было не подпрыгнул от удивления.
– Вы хотите сказать, что в ваших силах такое осуществить?
Тревайз ответил:
– Лично я об этом не думал, но считаю, что Дж. П. совершенно прав. Попытаемся это устроить. Полагаю, особых трудностей быть не должно. И стараться сделать это мы будем тем сильнее, чем более благодарны вам останемся.
Немного помолчав, Квинтесетц настороженно спросил:
– О чем вы, сэр?
– Прошу вас, расскажите мне о Гее, С. К., – сказал Тревайз.
Горевшие светом радости глаза Квинтесетца тут же угасли.
53Квинтесетц молча уставился на крышку стола. Рука его медленно, рассеянно скользила по жестким завиткам стрижки. Наконец, крепко сжав губы, он посмотрел на Тревайза. Похоже, отвечать не собирался.
Тревайз вопросительно приподнял брови. Он ждал. Наконец Квинтесетц не выдержал и дрожащим от волнения голосом проговорил:
– Уже правда поздновато. Смеркивается…
– Смеркивается? Я вас не понял, С. К.
– Уже почти ночь.
Тревайз кивнул:
– Да, я забылся. Я тоже голоден. Может быть, не откажетесь поужинать с нами, С. К.? Мы угощаем. А потом продолжим нашу беседу о Гее.
Квинтесетц тяжело поднялся с кресла. Ростом он был выше обоих гостей с Терминуса, но годы и обрюзглость не придавали его фигуре впечатления силы. Теперь он выглядел более устало, чем тогда, когда они вошли в его кабинет.
Посмотрев по очереди на Пелората и Тревайза, Квинтесетц сказал:
– Я забыл о гостеприимстве, простите меня. Вы чужестранцы, и не годится, чтобы вы угощали меня. Добро пожаловать ко мне домой. Я живу в кампусе, совсем недалеко отсюда, и, если вам угодно еще побеседовать, у меня дома будет гораздо удобнее и непринужденнее, чем здесь. Единственное, о чем я сожалею, так это о том, что сумею предложить вам самое скромное угощение. Мы с женой – вегетарианцы, и если вы едите мясо, то прошу заранее извинить меня.
Тревайз успокоил его:
– Не переживайте, С. К., мы с Дж. П. с легкостью разок откажемся от наших плотоядных наклонностей. Надеюсь, беседа с вами станет отличной заменой мясных блюд.
– Еда, во всяком случае, будет интересная, это я вам обещаю… если только вы выдержите вкус сейшельских специй. Мы с женой их много добавляем.
– Мы с радостью отведаем любой экзотики, – довольно весело заявил Тревайз, хотя по выражению лица Пелората было видно, что такая перспектива его немного пугает.
Квинтесетц возглавил процессию. Все трое вышли из кабинета и пошли по бесконечно длинному коридору. По пути Квинтесетц не раз по-сейшельски здоровался с коллегами, но попыток представить им новых знакомых не делал. От Тревайза не укрылись удивленные, любопытные взгляды, которые сотрудники Университета бросали на его сумку – она была серая. Видимо, приглушенные цвета в кампусе были страшной редкостью.
Наконец они добрались до парадного входа и вышли на воздух. На улице было совсем темно и прохладно. Поодаль виднелись деревья, высокая трава обрамляла обе стороны широкой аллеи.
Пелорат остановился. Фигура его была озарена огнями окон здания Университета и фонарей, освещавших аллеи кампуса. Он устремил взгляд в ночные небеса.
– Прекрасно… – восхищенно вымолвил он. – У одного нашего замечательного поэта есть стихотворение, где говорится об испещренной крапинками звезд ткани ночного неба Сейшелла…
Тревайз, прищурившись, посмотрел на небо.
– Мы с Терминуса. – объяснил он Квинтесетцу. – Мой друг до сих пор не видел других небес, С Терминуса мы видим лишь туман Галактики вдали да редкие, тусклые звезды. Если бы вы, Профессор, когда-нибудь посмотрели на наши скучные небеса, вы бы еще больше восхищались картиной вашей ночи.
– О, мы очень восхищаемся нашими небесами, – отозвался Квинтесетц, – уверяю вас! Дело в том, что распределение звезд у нас удивительно равномерное. Вряд ли, я думаю, отыщется еще в Галактике место, где бы столь однородно были размещены звезды первой величины… Но все-таки их не так много. Мне довелось видеть небеса миров, располагающихся на краю шаровидных скоплений, и там настолько много ярких звезд, что почти не видно черноты неба. Это не так красиво.
