Юрий Мишин - Человек
Тут он поймал на себе ожидающий взгляд шефа. Надо было отвечать на заданный Даниловым вопрос.
— Уже не о чем, Василий Петрович, — сказал Сергей вставая. — Извините, но я пойду, если разрешите. Наша беседа несколько затянулась. Да и совещание в вас.
— Что ж, майор, — Данилов тоже встал. — Иди, конечно. Только…, - он замолчал раздумывая.
Муромцев молчал и ждал.
— Только учти, — продолжил генерал. — В принципе я не должен тебе говорить, но сегодня ночью…
— Что?
— Спецгруппа из Москвы и наши ребята повязали одного Темного. Вампира. И, надо сказать, вопреки твоим опасениям, вполне успешно. За час до твоего прихода я беседовал с ним.
— И что он сказал?
— Она. Вампир, это женщина. Вампирша. Пока ничего. Ее взяли на улице, после посещения ночного клуба. Девушка была в человеческом облике. Ей просто подкинули наркоту. Сопротивления не было. И только доставив ее к нам и окружив генераторами, вампирше сказали, почему она задержана. Кстати, это та самая девушка, которая засветилась в Арзамасе вместе с Завгородневым. Ты должен ее помнить. Довольно долго не могли установить кто она такая, но вот две недели назад, наконец, выяснили. Николаева Светлана. Бывшая студентка. Живет в Питере. У нас бывает редко. В Арзамасе у нее бабушка по линии отца, вот и приезжает иногда в гости. За ней, я имею в виду девушку, следили несколько дней, потом взяли. Кстати, если верить сканерам то бабушка — человек. Сергей, скажи мне, может такое быть, что бы у вампирши были кровные родственники среди обычных людей?
Муромцев от злости на Данилова, на всю систему, а больше всего на самого себя скрипнул зубами, чтобы как-то сдержаться и не наговорить шефу гадостей. Потом немного успокоившись, сказал:
— Может. Все может быть, генерал. Я уже докладывал вам, мир Иных очень сложен. Даже я не знаю всех его нюансов. И никто не знает. Вампирша еще не сбежала?
— Нет, — улыбнулся Данилов, — но ребята говорят, что пробовала. Они зафиксировали ее попытку уйти в Сумрак. Естественно Николаевой это не удалось. Генераторы работают. Сейчас там устанавливают сканер. Возможно, что уже установили. Те, кто видел ее во время слежки на мониторе, рассказывают, что в Сумраке она выглядит впечатляюще. Это — нечто! Говорят — врагу бы не пожелали. Никакой фильм ужасов и рядом не стоял. Не то, что ты, майор, — белая хламида, да сияние. Ничего оригинального. Хочешь на нее взглянуть? Могу сходить с тобой. До совещания еще есть время.
— Нет, — горько усмехнувшись, ответил Сергей. — Спасибо. Я уже насмотрелся вампиров. Причем во всех видах. А где ее содержат?
— Здесь же, в наших старых подвалах. Там с тридцатых и сороковых годов почти ничего не меняли. Пока оборудовали только несколько камер, а в будущем видимо придется строить специальный центр. Места не хватит.
Муромцев, ничего не говоря, пошел к выходу. У двери он обернулся и произнес:
— Вампирша, судя по всему, достаточно молода и неопытна. Видимо ее всего несколько лет, как инициировали. А возможно, что и просто слаба. Такое бывает. По некоторым причинам. Но в любом случае вы все, что могли испортить, уже испортили. И молите бога, что бы она не связалась с Газзаром или с тем, кто ее инициировал. Если она еще здесь, то видимо генераторы Силы все-таки как-то сдерживают нежить. Пока сдерживают. На всякий случай усильте мощность до максимума и не давайте ей ничего кроме воды. Не гасите свет, в темноте они гораздо активнее и сильнее.
— Спасибо за советы, Сергей, — поблагодарил его Данилов, — но генераторы и так на пределе. По-твоему она может уйти?
— В любой момент. Я удивлен, что до сих пор не сбежала. Ваша техника еще очень не стабильно работает, о чем я предупреждал не раз. Ей достаточно даже не полностью уйти в Сумрак. Это называется полупогружение. Она выйдет за пределы камеры… или в чем там она у вас содержится.
— А потом?
— А потом только вы ее и видели. Со всеми вытекающими последствиями для ваших сотрудников. Причем не только в переносном, но и в самом что ни наесть… прямом смысле. Охрана, технари… Эти ребята хоть далеко от нее?
— В том же помещении, а что?
— Тогда, в случае ее побега, вам придется искать и новых спецов. Заодно с охраной, — сказал Сергей и напомнил. — Вспомните лучше Юсупова и Фадеева.
— Мы установим дополнительные генераторы. И… ведь там охрана все-таки, с «минимагами». Поэтому в Сумрак мы ее не пустим.
— Да вы, — Сергей махнул рукой, как бы говоря, что все объяснения бесполезны. — Вы хоть имеете малейшее представление о слоях Сумрака? А? Их ведь много.
— Других слоях? — повторил за Сергеем пораженный генерал. — Ты не докладывал…
— Самим надо было думать, — грубовато ответил Муромцев, сделал на прощанье Данилову ручкой и сказал. — Всего вам доброго, Василий Петрович. Зря вы показались вампирше. Она вам этого не простит.
Оставив шефа в тягостном раздумье, Муромцев сразу, как только покинул здание управления, вызвал Соколова и, сказав, что едет к нему по срочному делу погнал машину на Нижневолжскую набережную.
Вспоминая тот беспокойный морозный январский вечер, Сергей с наслаждением болтал ногами в воде, рассматривая то окружающий его пейзаж, то свои загорелые за лето ноги, которые в темной воде казались почти белыми. Луна давно села и лягушки наконец-то перестали надрывно орать в ближайших зарослях тростника. Природа затихала в ожидании скорого рассвета.
На Нижегородчине, особенно в ее самых северных, таежных районах, где-нибудь там, на, изобилующей белоснежными песчаными плесами Ветлуге или стремительном Керженце, несущем на юг свои красные от торфа воды, в июне и начале июля треть небосвода не темнеет до самого рассвета. Там прозрачное, какое бывает только в северных краях желто-зеленое зарево, плавно огибает, чуть ли не половину горизонта, освещая звездный купол неба, что бы вновь через несколько часов вспыхнуть на Востоке быстротечной зарей. Здесь, же на юге области, ночи значительно темнее. Тем более в августе, когда уже нередки и туманы и утренние прохладные росы.
Недалеко от ног Сергея что-то булькнуло, и раздался негромкий плеск. Муромцев, не поворачивая головы, обреченно вздохнул и тихо почти шепотом, чтобы не нарушить великолепие этой, может быть последней спокойной ночи на Земле, сказал:
— Семеныч, ну, сколько можно, а? Стоит мне хотя бы изредка прийти ночью к реке, побыть в одиночестве, как появляешься ты. И все портишь… Не совестно?
Внизу опять раздался негромкий плеск и, из воды показалось одутловатая, серо-зеленая круглая пучеглазая голова с широким, почти до ушей ртом. Выпустив между толстых с черными прожилками губ струйку воды, существо ухватилось одной лапой за мостки, а другой не без некоторой доли изящества откинуло назад спутавшиеся в воде зеленоватые волосы.
