Денис Бурмистров - Равновесие Парето
Я смотрел на уходящую ввысь каменную стену. Я сделал несколько шагов к ней, задрав голову. Я впервые был настолько близок к окружающему город барьеру.
Серая, с прожилками красного стена. Уходящая прямо от земли круто вверх неприступная преграда, с выпуклыми островками, поросшими редкими стелющимися кустами. Гладкая, неприступная, холодная. Я почувствовал себя букашкой в присутствии великана.
Гора простиралась вверх и я не могу разглядеть вершину. Серая стена на сером фоне неба, неровный край колодца, в который я умудрился попасть.
Мне вспомнился образ, увиденный мною из вертолета Шишова. Старый забытый котел с отбитыми боками.
А я лишь беспомощный жук, упавший внутрь.
Я смог разглядеть на кажущемся монолите горы тонкие трещины, сколы и впадинки. Задача для скалолаза, но никак не для меня. Нечего и думать о том, чтобы вскарабкаться наверх.
— Игорь, пойдем, — позвал меня усталым голосом Карчевский.
Я попятился от стены, повернулся и побрел к Олегу.
— Надо идти дальше, — уточнил геолог и свистнул Илье. Тот перестал ходить из стороны в сторону, повернул раскрасневшееся лицо. Хлопнул себя по лбу, в несколько шагов подошел к Олегу. Протянул руку:
— Спасибо, мужики, — короткое рукопожатие, узкая ладонь тянется и в мою сторону. — Спасибо. Если бы не вы, то все, курите веники.
Я с улыбкой пожал руку Ильи.
— Ты с нами? — спросил у шофера Карчевский.
— С вами что? — не понял Илья. — Слушайте, закурить найдется? А то мое курево…
Олег молча вытащил мятую пачку сигарет и протянул ее новому спутнику.
— Мы идем на аэродром, — ответил я на вопрос. — Завтра вертолет должен прилететь, нам надо на него успеть.
— А, ну да, — Илья кивнул, закуривая. — А зачем мне с вами идти?
Я оторопело посмотрел на него.
— Как зачем? Чтобы спастись из города!
Шофер пожал плечами.
— Я не хочу улетать. Я квартиру не брошу.
— Илья! — воскликнул я. — Какая квартира? Мы чудом тебя из этой твоей квартиры спасли! Еще чуть и все, ты исчез бы, как остальные жители! Тебя же почти утащила эта черная тварь! Олег, ну ты ему скажи!
Карчевский с мрачным лицом наблюдал за нашей беседой, не делая попыток включиться в разговор.
— Игоряныч, — шофер хлопнул меня по плечу. — Ты не думай, я не дурак, я все это понимаю. Но только не могу я вот так все бросить. Согласен, сейчас домой идти резона нет, не подготовлен я. Но слишком много я положил за это место под солнцем, чтобы вот так, как крыса с тонущего корабля, сбегать.
— Оглянись! — я сорвался на крик. — Оглянись вокруг! Это не тонущий корабль, который можно спасти! Илья, это, блин, уже «Титаник»! Или тебя каждый день утаскивают тени? Каждый день местность меняется, словно стекла в калейдоскопе?
— Эй, Игорь, не голоси давай, — шофер поморщился и примирительно поднял перед собой руки. — Я не хочу с тобой спорить. Твоя правда есть, это да. Мне и самому еще полчаса назад было страшно до усрачки. Да только и ты меня постарайся понять. У меня кроме моего дома ничего в этой жизни больше не осталось. И хрен я его вот так вот сдам без боя.
— Нету больше твоего дома… — начал было я, но меня перебил бас Карчевского.
— А что, есть чем воевать?
Шофер докурил, щелчком выбросил сигарету. Хитро усмехнулся:
— Имеется мыслишка.
— Короче, — Олег подошел ближе. Тон его не терпел возражений. — Один хрен дорогу к дому ты сейчас не найдешь. Пока пошли с нами, по пути расскажешь о своей мыслишке. А на месте решим, что да как.
Илья думал секунду.
— А что, дело говоришь. Пойдем.
Геолог кивнул и потопал первым в сторону города. За ним пошел я. Замыкал процессию спасенный шофер.
Вновь потянулись долгие часы похода по сошедшему с ума городу. Улицы, закоулки, парки, пустыри, дворы — я уже перестал осматриваться и запоминать. Все это мелькало перед глазами, и мозг некоторое время еще пытался по привычке запоминать пройденный маршрут. Но мы все шли, местность менялась, нас кидало из одной части города в другую. Карта в голове превратилась в разбросанный пазл, пройденный путь виделся лишь набором пейзажей.
Несколько раз попадали в одни и те же места. Если идти, то местность меняется быстрее. Потому чтобы попасть в пункт назначения быстрее, желательно двигаться. А вот в какую именно сторону значения не имеет.
Дорога тяготила еще и общей нервозностью, поселившейся между нами.
Сначала мы были увлечены рассказом Ильи. Выходило, что несколько дней назад, где-то после нашей с ним пьянки, те призраки, о которых он говорил, стали более активны. Стучали в двери, заглядывали в окна, грохотали в стены. Илья обнаружил, что вся эта чертовщина происходит в основном по ночам, хотя учащались и дневные случаи. Как-то раз он проснулся от того, что упал ос всего маху на пол. Оказалось, что он начал ходить по ночам. И ходить постоянно к окну комнаты, за которым в одну из ночей, обнаружился плохо различимый худой человеческий силуэт. Который будто звал за собой, приглашал прыгнуть вниз.
От греха подальше шофер зашторил плотными занавесками окно и перешел спать на кухню.
При словах о зашторенном окне и ночных хождениях мы с Олегом переглянулись. Вспоминалась история моего недавнего лунатизма и заклеенные окна в спальне.
Илья продолжил. Накануне, сказал он, ночью не спалось. Он стоял у плиты, старался читать при свете газовой горелки, как вдруг, оглянувшись, увидел, что окружен высокими черными фигурами. Эти фигуры, полупрозрачные, но объемные, стояли полукругом, склонив над ним безликие головы. Лишь под утро, скрючившийся на полу возле плиты, так и не сомкнувший глаз, шофер понял, что к нему не смогли подойти из-за света пламени горелки.
Утром он наделал факелов из частей мебели, запасся топором и спичками. Лег спать на диван, ожидая вечера. Но чудом проснулся, когда незваные гости заявились днем. А потом подоспели мы. Окончание истории все видели воочию.
После этого рассказа мы некоторое время обсуждали возможности борьбы с тенями. Пришли к выводу, что при первой же возможности нужно будет разжиться факелами, бензином и спичками.
Потом разговор как-то съехал на причины творящегося вокруг, но тут больше говорил я, рассуждая над накопленными версиями. Карчевский слушал рассеяно, а Илья был настроен скептически. Он все еще оставался в уверенности, что мы стали жертвами научного эксперимента, который проводят военные и правительство. Потом через разговоры о правительственных тайнах тема перешла на политику, потом на продажность чиновников и экономический упадок горнодобывающих регионов. Тут уж и я замолчал, теряясь под градом всевозможных нелестных эпитетов и резких выражений, которыми посыпал в адрес столичных министров шофер. Карчевский же и вовсе ушел в себя.
